Тем не менее, Гвен понимала, что у нее нет выбора. Она ничего не может сделать, чтобы помочь Ралибару. Даже если она попытается ему помочь, это будет напрасно. Это был ее единственный шанс убежать, пока он отвлекает драконов.

«Сейчас, моя Королева!» – настаивал Кендрик, дергая ее за руку.

Наконец, Гвен повернулась и присоединилась к своим людям, и все они, оседлав своих коней и забравшись в повозки, бросились через мост.

Вскоре они присоединились к своему народу, тысячи людей продолжили свой массовый переход через Каньон и, в конце концов, оказались на другой стороне Кольца. Они добрались до Уайльдс, и Гвен подумала о предстоящей дороге, поблагодарив Бога за то, что на берегах их ждет флот для эвакуации.

Ее люди спасались бегством в огромной панике, ни один из них не остановился, чтобы оглянуться назад. Никто, кроме Гвендолин. Добравшись до дальней стороны пересечения, Гвен обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на Ралибара. Ее сердце ушло в пятки, когда она увидела, что Ралибара атакуют со всех сторон. Он блестяще сражался, сбивая одного дракона за другим, используя свои когти и зубы, нанося удары и хватая драконов за горло. Ралибар сражался отчаянно, устраняя одного дракона за другим.

Но их было слишком много и они нападали со всех сторон. Один за другим, драконы атаковали его, словно разъяренные птицы, хватая, бросая его, царапая и кусая, толкая его в валуны. Ралибар доблестно сражался, но вскоре дракон за драконом стали толкать его к земле.

«Гвендолин, ИДИ!» – вдруг приказал голос, который она узнала.

Обернувшись, Гвендолин была поражена, увидев Аргона, не понимая, как он здесь оказался.

Аргон бесстрашно шел по мосту один. Выражение его лица было напряженным, сосредоточенным на Ралибаре, и Гвен, как загипнотизированная, наблюдала за тем, как Аргон вышел на середину моста с жезлом в руке. Наконец, он остановился, вытянул одну руку и прицелился на восток, в сторону Ралибара и других драконов.

«Ралибар, я призываю тебя», – прогремел древний, властный голос Аргона. – «Вернись ко мне!»

Ралибар, который падал, снова и снова оказываясь прижатым к земле, повернул голову и посмотрел в сторону, откуда доносился голос друида.

Вдруг из поднятой ладони Аргона появился сверкающий белый свет, пролетевший через мост на край Каньона. Он превратился в огромную стену белого света, поднимающуюся из земли к небесам, цепляясь за сторону Каньона. Казалось, что Аргон единолично создает новое энергетическое поле.

Вдруг Ралибар выкатился из-под других драконов, поднялся на ноги и взмахнул своими огромными крыльями. Он поднялся в небо с драконами на хвосте и направился к Аргону. Он был ранен и летел не так, как обычно, и одному из драконов удалось поймать его, укусив за хвост. Гвен замерла от страха, что Ралибар не выживет.

Но Ралибар освободился, сильнее и сильнее размахивая крыльями, и оторвался достаточно далеко, чтобы лететь через стену света Аргона, назад в воздух через Каньон.

Остальные драконы последовали за ним, но, как только они достигли стены света, то врезались в нее головой. Они закричали от ярости, ударяясь снова и снова, но были не в состоянии проникнуть через нее.

Аргон стоял, подняв обе ладони, создавая и поддерживая энергетический щит, его руки дрожали. Гвен никогда не видела его под таким сильным напряжением. Казалось, что он чувствует боль каждый раз, когда драконы врезались в щит. Вскоре друид рухнул от усилий и Гвен закричала, увидев, как он упал на землю. Аргон беспомощно лежал, свернувшись в клубок, посреди моста.

«Ралибар!» – крикнула девушка, указав.

Ралибар повернулся на звук ее голоса и, бросив взгляд вниз, увидел тело Аргона. Он закричал и нырнул вниз, выставив когти, целясь прямо в друида. Он схватил его, крепко держа, и улетел вместе с ним, унося Аргона все выше и выше в небо.

Ралибар последовал за Гвен, когда она повернулась, направляя его и всех своих людей по дороге через Уайльдс, к ее кораблям, в какое угодно место на земле, но только не в Кольцо.

Торгрин шел через бесконечные поля грязи в Земле Друидов, глядя на горизонт в надежде что-нибудь увидеть – что угодно – но не видел ничего, кроме пустоши. Ничто не нарушало однообразный пейзаж, который, казалось, тянется бесконечно. Тучи над головой висели так низко, что их практически можно было потрогать руками. Они завершали мрачную картину.

Это была точная картина Преисподней, которую помнил Тор, когда он шел через пустырь в Империи. Но Тор заставлял себя помнить о том, что он не в Империи. Он повторял себе, что находится в Земле Друидов. Все, что он видит перед собой, является плодом его воображения. Тор знал, что он идет не по этому ландшафту, а через контуры своего разума.

Сознательно Тор понимал, что это правда и хотел это остановить, изменить картину перед собой, подумать о счастливых моментах, но, как ни странно, он выяснил, что не может этого сделать. Он осознал, что еще не обладает достаточными для этого силами. Как ни старался он призвать другой пейзаж, другой мир, но все равно продолжал идти по этому полю, и его ноги застревали в грязи на каждом шагу. Каждый шаг давался Тору с трудом, он тяжело дышал. Его не покидало дурное предчувствие, ему казалось, что на него в любую минуту кто-нибудь нападет. Но он не знал, кто.

Тор потянулся к своему оружию, но, опустив глаза, увидел, что его пояс пуст. На самом деле, на нем даже не было брони. Он снова оказался в лохмотьях, в простой одежде мальчика-пастуха, которую он носил раньше. Что произошло? Как на нем оказалась эта одежда? Куда исчезло его оружие? Когда Тор потрогал свой пояс, он нашел только пращу из своего детства, изношенную от долгого использования.

Тор продолжал идти, насторожившись. Он чувствовал, что это тренировочный полигон, что его подсознание проводит его через все этапы его жизни. Прищурившись и посмотрев на горизонт, Тор начал что-то различать. Ему показалось, что он увидел лес или нечто похожее и, приблизившись, он различил новый ландшафт, наполненный мертвыми деревьями, насколько хватало взгляда. Ветви деревьев были черными и скрученными. Это был большой сад смерти.

Тор пошел по узкой тропе, ведущей в лес, под искривленными ветками деревьев. Небо было наполнено криками ворон. В пути Тор заметил нечто, отчего у него засосало под ложечкой: на ближайшем дереве он увидел висящую фигуру, облаченную в броню, раскачивающуюся несмотря на отсутствие ветра. Его ржавая броня скрипела и, когда упало забрало, Тор узнал человека – это был Кольк, его бывший командир Легиона, с петлей на шее.

Тор хотел спустить его вниз, помочь ему, но, приблизившись, увидел, что глаза Колька широко раскрыты, он был давно мертв. Озадаченный, Тор продолжил свой путь, изводя себя вопросами. Возле следующего дерева он заметил другое висящее тело с широко распахнутыми глазами, которое тоже раскачивалось. Это был Конвен, его бывший брат по Легиону.

Продолжая идти, Тор видел тысячи рыцарей в ржавой броне, свисающих с деревьев. Проходя мимо, он видел, что с каждого дерева свисает другой человек. Это были люди, которых он знал, бок о бок с которыми когда-то сражался. Здесь были люди, которые, как он знал, были мертвы, но его поразило и то, что среди них находились так же те, кто еще жив: Рис, Элден, О’Коннор. Все его братья по Легиону, члены Серебра – все они были мертвы.

«Ты – последний, кто остался».

Тор обернулся в поисках источника голоса, но никого не обнаружил.

«Воин учится сражаться один. Его люди находятся вокруг него, но его поле битвы – это он сам».

Тор поворачивался снова и снова, но по-прежнему не видел того, кому принадлежал этот голос. Он знал, что это был голос Аргона, но самого друида нигде не было видно.

Тор поспешил вниз по тропе, мимо тысяч висящих тел, чувствуя, словно весь мир мертв и спрашивая себя, закончится ли это когда-нибудь. Пока он думал об этом, лес вдруг исчез и Тор снова оказался в пустынном пейзаже грязи.