-Кир, а ты гитару привез, - оживилась Алиса.

-Да, - протянул он.

-Сыграй, а, я уже сто лет не слышала, как ты поешь, - взмолилась Алиса.

Он еще и на гитаре играть умеет, точно мечта всех девушек.

Кир вернулся и пристроился напротив меня. Перебрав струны, он запел, мою любимую песню, таким голосом, что у меня мурашки пошли по коже.

Целым был и был разбитым,

Был живым и был убитым,

Чистой был водой, был ядом,

Был зеленым виноградом

Спать ложился рано утром

Вечерами все звонил кому-то...

Был безумным, был спокойным,

Подсудимым и конвойным,

Капитаном и матросом

Сочень странной папиросой

Спать ложился рано утром

Вечерами все звонил кому-то...

…допев он грустно посмотрел, куда- то сквозь меня, потом медленно моргнув, открыл глаза, и вернулся к нам, став тем веселым парнем, что был ранее.

-Довольна? – спросил он у Алисы. Она кивнула. И посмотрела на него с какой- то грустью и жалостью, понятной только этим двоим. Это еще что, между ними, что то было?! Не то что бы это была ревность, так любопытство. Почему никто из них ничего мне не рассказал, подруга называется, могла бы и сказать.

-А из Би 2, можешь что- нибудь?- спросила я, отгоняя плохие мысли.

Кирилл поймал мой взгляд, долго смотрел отстраненным взглядом, будто перебирал каталог в голове, потом его глаза вспыхнули, и он взглядом сказал «Для тебя».

Ее глаза на звезды не похожи

В них бьется мотыльком живой огонь

Еще один обычный вечер прожит

А с ней он каждый раз другой

Ее упреки вестники прохлады

Как скошенная в августе трава

И пусть в ее словах ни капли правды

Она божественно права

Где-то ангелы кричат:

«Прости, прощай!»

Плавится душа, как свеча

Разлилась по сердцу печаль

Я - на веки твой

Ты - ничья.

Ее сиянье затмевает солнце

И замерзает кровь в ее тени

Такое счастье дорого дается

Венец откуда ни взгляни

Любой валет в ее большой колоде

Падет, как жертва ревности слепой

Она одна и от меня уходит

Давно проторенной тропой.

…так на меня еще ни один парень не смотрел, мне кажется, он даже ни разу не моргнул, пока пел. Я сидела также как и он, боясь пошевелиться, чтоб не спугнуть этот интимный момент. Все потерялось, остановилось, затихло – был только он, его глаза и голос. Я понимала, что наш зрительный контакт и интимная тишина затягиваются, но не могла ничего сделать. Он словно обездвижил меня взглядом и голосом, и эта скованность не была угрожающей.

-Уже поздно, мы домой поедем. Спокойной ночи ребята, созвонимся, – торопливо проговорила Алиса.

-Я провожу, - одновременно с Киром сказала я. Но за ребятами уже захлопнулась дверь. Я не знаю, сколько мы так простояли, просто смотря друг на друга. Я чувствовала, что нужно что сказать, но все слова вылетели из головы, и не найдя ничего более умного я предложила:

-Вина?

-Если хочешь, то пусть будет вино,- медленно проговорил он.

Кирилл налил нам по бокалу, и уселся на ковер, похлопывая ладошкой, приглашая сесть рядом. Я опустилась рядом с ним.

-Юль, ты ничего не хочешь мне рассказать, - спросил он глядя на меня.

-Нет, - только и смогла я выдавить из себя.

-Что с тобой произошло? Ты мне нравишься, даже больше, чем я мог представить себе. Но ты закрываешься от меня.

-Кир, ты перевернул мой мир, и открыл мне, те чувства, о существовании которых, я даже не подозревала. Но я не могу, прости. У меня внутри выжженная земля, я не смогу дать тебе ничего, кроме боли. Ты достоин другой девушки, без тараканов и кучи страхов. Ты ничего не знаешь обо мне.

-Знаю, - твердо сказал он.

-Да что ты знаешь? - вскочила я на ноги, - ты видишь только мою внешность, картинку. Внезапная мысль промелькнула в голове, воспоминанием о песне.

-Какого цвета у меня глаза? – сказала я и отвернулась. Стас, например не знал, хотя мы два года были вместе. Я ощутила тепло от его груди, своей спиной, раньше, чем услышала его тихий, проникающий в каждую мою клеточку, голос.

- Зеленые. Когда солнечный свет падает на них, они горят как два изумруда. Когда ты смеешься, они ярче весенней зелени, а когда плачешь, они становятся бледными, будто со слезами из них вытекают все краски.

Я не знала что ответить, такого я не ожидала. Я просто стояла в ступоре, и слушала его.

-Ты красивая и сильная, и это не только твои внешние данные, ты прекрасна внутри. Ты открытая, искренняя, эмоциональная, добрая, ранимая, в тебе нет наигранности, как в большинстве девушек. Ты настоящая.

Мягко взяв меня за руку, он развернул лицом к себе. Я видела, что он смотрит, в мои глаза и ищет ответ. Ждет каких-то слов. Но я просто смотрела на него, любовалась его лицом, немного мальчишеским, но таким мужественным.

-Не закрывайся от меня, - прошептал он, поглаживая большим пальцем мою нижнюю губу. Он наклонился ко мне так близко, что я видела каждую его ресничку, каждую крапинку радужки глаз, милые лучи мимических морщинок, свидетельствующие, о жизнерадостности их обладателя. Его пухлые губы были приоткрыт, я понимала, что поцелуй неизбежен, и я хотела этого поцелуя больше всего на свете, но именно по этой причине, я не могла его допустить. Эмоционально, я была обнажена, все мои защитные барьеры сломлены, и от этого я была беззащитна. Этот поцелуй может спровоцировать приступ, потому что он особенный, он еще не случился, а я уже знаю, что он перевернет мой внутренний мир, а я не хочу, чтоб он видел меня такой - беспомощной в плену своих страхов и воспоминаний. Не нужно ему мараться в это дерьмо, оно только мое, мне в нем и плавать.

-Прости, - сказала я, и убежала к себе в комнату, оставив растерянного Кирилла стоять в одиночестве. Это было грубо, но правильно. Нельзя впускать человека к себе в душу. Потом его так просто оттуда уже не выгонишь, там навсегда останется его пустой стул. А в моей душе и так достаточно хлама, который разрывает и ломает меня изнутри.

Началась учеба, Кир больше не возвращался к тому вечеру, но по нему было видно, что он расстроен. Он стал не такой улыбчивый, чаще молчал и думал. Задумчивое выражение лица стало его постоянным выражением. Мы оба пропадали на учебе, он так вообще допоздна. Как-то я спросила его об этом, оказалось он не только учится, но еще и подрабатывает в медицинской клинике, где когда-то проходил практику. Встречались мы только за ужином, утром он уходил раньше, чем я просыпалась. Иногда смотрели фильм вечером вместе, как раньше. Я устраивала свою голову у него на плече или на коленях, вдыхала его аромат, от него всегда вкусно пахло. Свежестью, с ноткой лимона и мускуса, и еще его гелем для душа. А в те редкие дни, когда утром мы выходили на учебе вместе, я ощущала запах кофе и только его чистый мужской аромат, пока мы сидели вдвоем на кухне.

Но это была лишь видимость, и я и он понимали, что все изменилось.

* * *

-Юль, - шепнула мне Алиса, - пошли после пары кафе попьем.

-Пойдем, только сейчас не отвлекай меня, я в отличие от некоторых лекцию пишу, - прошептала я в ответ.

После занятий мы устроились в кафетерии университета, за самым дальним столиком. Я догадывалась, зачем Алиса меня позвала, разговор пойдет о Кирилле.

-Ты ничего не хочешь мне рассказать, подруга? – спросила в лоб Алиса.

-Ничего, о чем бы ты ни знала, - честными глазами посмотрела я в отчет.

-Хорошо, задам вопрос иначе. Что у тебя происходит с Киром? Между вами, что- то есть? – не унималась Алиса.

- А между вами, между вами было что-то? – парировала я.

-Что за бред, с чего ты это взяла? – искренне удивилась Алиса.

-Я видела, как вы переглядывались, какими полными понимания и какой-то тайны глазами, смотрели друг на друга, - выдала я. Мне правда, хотелось знать, что их связывает, или связывало, кроме дружбы.

-Это не то, что ты подумала. Просто, последние отношения Кира, были непростыми, и за ними последовал, тяжелый и неприятный, для него в первую очередь, разрыв. Сначала родители погибли в аварии, потом девушка предала. И все за один год. Он никому, кроме меня не говорил, как ему тяжело. Мне он не столько говорил, сколько я читала между строк. Большего я не могу тебе сказать, все-таки это его личное, но честно говорю, между нами никогда не было ничего кроме дружбы.