"Вожак" приезжал на ферму часто, не реже, чем три раза за сезон. С ним всегда была женщина, бледная, худощавая, с застывшим взглядом и восковым лицом. Бесовик водил ее за руку, и она тупо ковыляла за ним. К их приезду часто готовили новых зверей, "сырье", как называл их Перепел. Обычно это были собаки и волки, редко выдры, рыси или лисы. Таких зверей обычно разбирали быстро, как понял Дитятко, для охраны. На "сырье" хозяева и "вожак" много сил не тратили: редко кромсали или вживляли под шкуру шипы и броню, большинство оставалось на вид обычным зверьем, и с живущими в них пленсами побеседовать было невозможно - те уже людьми себя почти не осознавали (хотя "сырье" понимало приказы и, вообще, было умнее и опаснее обычных животных). "Вожак" проводил с ними не более получетверти, тогда как на создание разумных бестий у него уходило по полдня, и еще полдня его помощница, бледная женщина, отлеживалась в хозяйском доме.

  Иногда приезжали заказчики: когда бесовики, когда обычные люди, имеющие власть или деньги. Недалеко от фермы "вожак", звали которого господин Толий, распорядился построить храм, чтобы не привлекать внимания к суете вокруг дома Перепела и его жены, мол приехали люди помолиться своему богу, чем не место - тихо, малолюдно, вековой лес шумит, шепчет о вечном. Для любопытных Перепел якобы торговал кроличьими шкурками, хотя кролей разводил взаправду, скармливал тушки неразумным бестиям - "сырью", которое на охоту в лес посылать было нельзя. Несколько рабов выполняли грязную работу, помогали хозяину выхаживать молодняк и избавляться от мертвечины. Жена Перепела, молчаливая южанка, во всем помогала мужу и командовала рабами и слугами. Дела на ферме шли хорошо.

  Дитятко никак не мог решить, ненавидит ли он Перепела и его жену. Потом понял, что ненависти к хозяевам у него нет: они, в некотором роде подарили ему некий шанс исправить ошибки, какие - он не помнил, но знал, что рано или поздно вспомнит. Он не мог воссоздать в памяти момент смерти, но знал, что, лишившись человеческого тела, оставил на земле нечто важное. Только бы не потерять себя, вернуть то, что забыто: собственное имя, отнятое прошлое, веру.

  ****

  Дитятко ступил на дощатый пол бывшей конюшни. Здесь уже никто не держал лошадей, те боялись бестий, и только невозмутимые мулы на ферме уживались с "преображенными". Гость повернулся и непроизвольно вздрогнул, увидев "пса". Молодой бесовик, новис, с еще не татуированным лицом, но в мантии с красными нашивками. Перепел откровенно развлекался, видя страх гостя. Тот уже овладел собой и, видимо, решил скрыть испуг за мнимым недовольством:

  Ї Он не слишком-то страшен, пес, просто крупный.

  Перепел усмехнулся, мол, ну-ну:

  Ї Желаете посмотреть другого?

  Ї Нет, Ї бесовик сунул бледные руки в рукава. Ї Пусть будет этот. Как его имя?

  Ї Я зову его Дитятко, но...

  Ї Дитятко, Ї юноша растянул губы в неприятной ухмылке. Ї Так и буду его звать. Дитятко, поди сюда.

  Дитятко негромко зарычал, оголив зубы. Гость шагнул назад, сглотнул.

  Ї Вы можете звать его Баулия. Называть себя Дитятком он позволяет только мне, Ї с прохладцей в голосе объяснил Перепел.

  Ї Он понимает?

  Ї Понимает? Он - "преображенный"! В нем человеческий дух. Некоторые из подобных ему могут даже мысленно разговаривать с людьми. Но Дитятко не говорит, только слышит. И...он не очень опытен - это его первое задание, отсюда и такая малая цена.

  Ї Малая цена, Ї пробормотал бесовик. Ї По мне, так дороговато, у него ни шипов, ни чешуи там какой-нибудь, просто здоровая псина, такие в деревнях ульи сторожат.

  Дитятко немного различил невнятные мысли Перепела. Хозяину разговор явно поднадоел, да и в платежеспособности "клиента" он сомневался. С другой стороны "преображенного" уже нужно было направить в дело, поглядеть, на что тот способен.

  Ї Так и взял бы из деревни, Ї сказал Перепел, переходя на "ты". Ї Ладно, скину цену. Сто пятьдесят золотом и бери его на весь семиднев. Хочешь что пострашнее, есть волки, рыси, медведи, но те по пятьсот. Тебе устрашить кого или на Ту сторону оправить?

  Ї Должок старый выбить из бывшего приятеля, Ї проворчал бесовик.

  Он отважился на пару шагов приблизиться к псу, жадно его осматривая. Дитятко больше не рычал, понимал, что лучший способ подтвердить свою преданность - это выполнить задание и принести хозяевам деньги. Напугать, выбить долг - не убить, а потом...боги знают, что потом...лишь бы не забирать жизни, как другие "преображенные", что возвращаются в свой закуток и пахнут человеческой кровью, лениво посылая в эфир образы рвущейся на части плоти.

  Ї Ну, а чего окаянника не нанял? Ї удивился Перепел. Ї Четверть сотни - вся работа.

  Ї Мой приятель большего заслуживает, Ї бросил сквозь зубы юнец.

  Ї Ну, как знаешь. Уговор?

  Ї Уговор.

  Бесовик расплатился. Объяснил, глядя на Перепела, но косясь на пса, не понимая пока, к кому обращаться:

  Ї Отсюда до моего приятеля два дня конному. Хочу, чтобы пес шел за мной. Хочу, чтобы слушался меня, что скажу, чтоб то и делал. Кормить его нужно?

  Ї Нет. Он сам будет охотиться. Давай ему только на то время.

  Бесовик кивнул, вышел.

  Перепел наклонился к Дитятко, заглянул ему в глаза:

  Ї Ну что, песик, прогуляешься?

  ****

  Должник Говорта жил в селе Родники севернее Буэздана. Если бы не странности молодого бесовика, Дитятко дошел бы за день с небольшим, а так путешествие растянулось почти на половину семиднева: юнец сначала напился вечером в корчме, дрых допоздна, ехал медленно, воняя перегаром и покачиваясь в седле, после почему-то сделал крюк, съехав с тракта и продираясь через лес. Дитятко он казался на голову ушербным. Но не больная голова двигала им, как потом понял "преображенный", то были мучившие бесовика сомнения и страх.

  Дитятко бежал по лесу. Так хорошо он давно себя не чувствовал: все-таки в обладании звериным телом было много приятных моментов. Он охотился, понемногу, чтобы не отягощать желудок. Физическое слияние с собачьим телом уже закончилось, но поедание сырой плоти все еще давалось ему с трудом.

  Первый раз бесовик ночевал на постоялом дворе. На второй вечер Говорт, съехав с тракта, едва не заблудился: баулия, погнавшись за зайцем, с трудом нашел бесовика по запаху. В сумерках им пришлось остановиться у ручья. Дитятко чувствовал себя домашним песиком, который выводит глупого хозяина, увлекшегося собиранием грибов, к жилью. Он дал понять бесовику, что недоволен: вышел к костру, рыча и лег напротив юнца; тот, задышав с хрипом, немедленно сунул руку в мешок, достал бутыль с темной жидкостью, выдернул зубами пробку и стал заливаться крепким вином. Он боялся, сильно, с трудом переносил присутствие рядом твари, пса, размером с теленка, разумного, опасного. Дитятко слышал отголосок мыслей юнца - тот жалел о затее, корил себя за авантюру. Пес, забавляясь, послал ему ненавязчивый образ: вот тварь подходит к беззаботно спящему юноше, склоняется, капая слюной и...только хрустит в темноте нежное горлышко...Бесовик, подавившись вином, схватился рукой за шею. Пес демонстративно зевнул, выставив напоказ белоснежные клыки, и повалился на бок. Перепел был прав: дороговато и страшновато обойдется прыщавому новису наем эпической твари - ужаса метрополийских лесов и древних храмов.

  Интересно, сколько даров раздал бесовик, прежде чем заслужить мантию, заработать золота и обратиться к создателям "преображенных"? Какими грехами отяготил себе душу? Дитятко, чем дальше шел, тем больше тревожился. С такой мукой в сознании идут убивать, а не возвращать долги. Пробовал временами "прощупать" мысли бесовика, но натыкался на тупую решимость дойти до конца.

  Дитятко утешался, вспоминая события последних дней.

  ****