Он еще долго смотрел в потухший экран, пока второе видео не запустилось автоматически. Капитан моргнул и, словно вышел из транса.

— …интересные представители местной флоры…, — продолжала его мать с экрана.

Видео-файлов с отчетами было много, все они не просматривали — наугад воспроизводили отдельные. По большей части это были малопонятные для Кэмпбелла фразы и сухие отчеты без лишней информации. Капитан понимал только то, что его мама работала в наполовину частной исследовательской организации, некоторые исследования которой хорошо спонсировал Союз и требовал регулярных отчетов. Они изучали действие некоего препарата на живых людях. Что это конкретно он тоже не понимал, но для сидящей рядом Джини объяснения Мэри, казалось, имели смысл. Время от времени она вскидывала руку с выставленным указательным пальцем, прося таким образом не выключать видео. И когда Малкольм смотрел на нее, видел, что все термины и словосочетания для нее вовсе не пустой звук. Джини внимательно слушала Мэри Кэмпбелл, будто та читала интереснейшую лекцию.

В такие моменты ему вовсе не хотелось отрывать ее внимание от экрана дурацкими вопросами потому, что в этом ее сосредоточенном виде было нечто завораживающее.

— Новая формула «пентаптомакса», — дрогнувший голос Мэри Джин, привлек его внимание обратно к монитору, — которую мы вводили согласно четкой дозировке на массу тела, — женщина на записи выглядела потрепанной, в глаза сразу кидалась темно-красная полоса, тянувшаяся вдоль щеки, с заметными кровоподтеками, — дала неожиданные результаты. Многие подопытные пошли на поправку. Их мышечная масса резко возросла, равно как и аппетит. Однако большинство испытуемых начали испытывать сильные приступы агрессии. Буквально пару часов назад, во время нашего обхода на меня и доктора Эльдинга напал один из колонистов. Он попытался проткнуть обычной шариковой ручкой мой глаз. Несмотря на оперативные меры рядовых и офицеров, следовавших с нами, ему каким-то образом удалось… удалось молниеносно увернуться от электрических зарядов и напасть на нас. Сейчас он нейтрализован и определен в изолятор, потребовалась двойная доза успокоительного…

Чем дальше они шли, тем обеспокоеннее выглядела доктор Кэмпбелл.

Выяснилось, что все испытуемые, несмотря на полное излечение от многих своих хронических болезней, включая психические расстройства, перестали контролировать эмоции и постоянно подвергались приступам агрессии. В какой-то момент его мать начала говорить прямо, что стоит прекратить на время эксперименты, но раз видео оставалось еще достаточно, стало быть, ей отказывали в этом.

Последняя по дате запись была сделана ровно за год до смерти матери Мэла. И начиналась она очень странно. Мэри сидела и просто смотрела в камеру. Под красными от слез глазами ученой отчетливо виднелись темные круги. Позади уже не было людей, которые то и дело мелькали позади нее раньше. Волосы Мэри были растрепаны, темные локоны, казалось, несколько недель не видели расчески и торчали в разные стороны. Отчаяние так и сквозило во взгляде матери Мэла.

— Та утечка… черт… зачем я это делаю? — она уронила лицо в ладони и тяжело вздохнула. — Связь с эктранетом уже давно идет с перебоями, не уверена, что это вообще попадет хоть куда-то. Кто-то выпустил нескольких особо буйных пациентов. Только разработанная сыворотка украдена. Мы… Утечка, случившаяся две недели назад, дала свои плоды — многие стали выказывать признаки заражения, — она тяжело выдохнула, и из ее глаз полились слезы. — У всех нас… я… не знаю, что будет дальше. Я лишь хочу увидеть моих мальчиков снова. Все это было большой ошибкой… я не хочу тут оставаться. Я… — в ее глазах вдруг отразилась уверенность и решительность. — Я скопировала всю информацию на свой носитель. Все данные по исследованиям и действиям вместе с этими отчетами на ней. Надеюсь, что смогу передать это нужным людям и… закончить этот ужас. Конец связи».

— Зара… Заражение? Утечка? Что за «пенапе…пане…пента-хрень»? — он опустил растерянный взгляд на носки своих ботинок. — Мама. Что за дерьмо там творилось? Джини, скажи, что это не то, о чем я думаю…

Джини медленно покачала головой.

— Не уверена, Мэл, — она сочувствующе смотрела на капитана, понимая, что его сейчас охватывали противоречивые эмоции. — Чтобы сказать наверняка, мне нужно будет просмотреть письменные отчеты и разобраться в них. Но… — Вирджиния прокашлялась, а потом пожала плечами, — думаю, в некотором роде твоей матери задали схожую с нами задачку. Похоже, они испытывали на колонистах препарат, который должен был сделать их сильнее и быстрее. Излечить от всех болезней, — она хмыкнула. — Чтобы они стали неуязвимыми. Полагаю, такие воины пригодились бы Союзу. Особенно учитывая, что с отдаленными планетами раньше почти не было регулярных связей. Все, кто туда полетел, фактически попрощались с родными в поисках лучшей жизни. А что может быть лучше одиноких затерявшихся в космосе людей? Только вот отключение эмоций и агрессия не входили в их план. Очевидно, сыворотка была недоработана. Удивлюсь, если она успешно прошла проверку на крысах. Мне кажется, им не дали времени. Поставили жесткие рамки. Иначе кто-то из корпуса ученых обязательно бы заметил этот эффект и рассказал остальным. Они бы смогли поправить это до того, как проводить испытания на людях.

Мэл лишь хмурился, время от времени делая глубокие вздохи. Было видно, что ее заключения были ему неприятны, но он не перебивал, а значит, и сам пришел к схожим выводам.

— Заражение и утечка, — задумчиво продолжила Джини. — Я думаю, именно тогда Нариса приступила к активным действиям. Последнюю сыворотку украла она, это точно, вот только не ясно, была ли Нариса изначально такой неуравновешенной, или же все это результат случайной утечки. Я проработала с ней несколько лет, — Джини заправила выбившуюся прядь за ухо, — но все это время она казалась мне милой. Относительно, — усмехнулась она. — Если это была прошлая Нариса, то склоняюсь к последнему. Что-то там с ней случилось, что полностью перевернуло сознание. Заставило сойти с ума и встать на сторону безумия.

Вирджиния прикусила губу, заметив, что лицо Мэла становилось все более серым. Не сдержавшись, она потянулась и положила ладонь на его руку.

— Ты не можешь винить свою мать, Мэл. Ты видел, что она хотела свернуть исследование, ей просто не позволили. За ним стояли слишком влиятельные заказчики. К тому же, она не была руководителем, а лишь замом. Должность очень почетная, — кивнула Джини, — но не думаю, что она бы сама смогла отдать приказ прекратить любые испытания на людях.

Вирджиния замолчала, опустив взгляд на свою ладонь, и вдруг почувствовала смущение. Она медленно убрала ее и нахмурилась.

— Но я все же кое-чего не понимаю, — тихо проговорила Вирджиния. — Зачем было устраивать экспедицию, чтобы рассказать всем про Коллекционеров? — Джини качнула головой. — Нариса просто хотела наглядности? Считала, что одной ее недостаточно? Или весь наш экипаж должен был войти в историю? Что-то вроде страшной сказки на ночь всем, кто бороздит космические просторы?

— Я… я не знаю, — он тяжело вздохнул и поднялся на ноги, не в силах больше просто сидеть на месте. Каюта была маленькой для того, чтобы мерить ее шагами, поэтому он просто застыл рядом с экраном и нервно топал носком о металлический пол. — Без понятия. Столько возможностей у нее было сделать это и на Земле, и по дороге к Банадае, но она выбрала именно это, — капитан скрестил руки на груди и посмотрел на ученую долгим задумчивым взглядом. — А Эмме… Союзу только это и надо было, — так же в задумчивости он облизал губы. — Консерва. Не знаю, просто не представляю, что конкретно она хотела сделать. Может быть, Нариса решила, что недостаточно будет просто выложить все в экстранет, ведь у Союза есть целый штаб тех, кто избавляется от опасного контента. Вдруг она решила, что мощности башни хватит, чтобы бросить в прямом эфире по всем каналам ее сообщение. Если так, то нас бы казнили на глазах у миллиарда людей.

Он отвернулся от Джини и провел по экрану пальцем. Сенсор отозвался и показал другие папки, хранящиеся на этом УнНИ. Кэп открыл первую попавшуюся папку и ткнул на самый первый документ. Экран выдал формулы, бесконечные формулы с пояснениями и записями наблюдений.