Он что‑то подписал, вроде бы получил квитанцию о штрафе, вежливо улыбнулся какой‑то шутке и, наконец, покинул здание отделения ГИБДД. На улице стало легче. Туманная дымка в голове понемногу рассеялась, боль улеглась. Его и Настю проводили на охраняемую стоянку, с которой несколько минут спустя они выехали на машине.

Повреждения, полученные в аварии, оказались незначительными. Помятое крыло, разбитая фара и несколько глубоких царапин на двери – все по правой стороне. Как выходило из протокола, а точнее – из слов Насти, во время управления транспортным средством водитель потерял сознание. После чего произошло столкновение со столбом освещения.

Все, как и во сне. С той лишь разницей, что скорости, с которой ехал Андрей, не хватило, чтобы разбиться вдребезги.

Они проехали с полкилометра, когда Андрей свернул на стоянку возле магазина с вывеской «Товары для дома и семьи», заглушил двигатель.

— Что случилось? — спросил Настю. Девушка сидела неподвижно и остекленевшими глазами смотрела перед собой. Руки зажаты между коленей.

— Я видела их, — бескровные губы почти не шевелились.

— Кого?

— Полиц… Гаишников.

— Я тоже видел. Что тебя напугало?

Она резко повернулась к нему. Глаза вспыхнули.

— Нет! Я их видела во сне! Не всех. Но вот того, последнего, который заходил в комнату…

— Высокий?

— Да, — она судорожно кивнула. — Он… он убийца…

Казалось, она испугалась собственных слов. Вжалась в сидение.

— Он убивал в твоем сне? — наконец догадался Андрей.

— Да. И очень жестоко.

— Пытки? Пытки задержанных?

— Наверное, задержанных, я не знаю. Они держали людей в камерах. По нескольку человек. Мужчин с мужчинами, женщин с женщинами. Голыми, без еды и воды. Женщин насиловали, — ее лицо искривилось. — Мужчин заставляли делать «это» друг с другом. Кто сопротивлялся или отказывался, тех забивали до полусмерти. И фотографировали. Много фотографировали.

Андрей молчал.

— Я не могла это придумать, — продолжала девушка. — Не могла.

— Ты точно узнала лица?

— Да. Не уверена, что теперь скоро их забуду… – ее рука, будто в непроизвольном жесте самозащиты, легла на грудь.

Андрей взял ее ладонь в свою.

Кожа девушки была холодной и сухой.

— Выбрось все из головы. Поняла? Это только сон. Плохой, но только сон.

— Нет, — она покачала головой. — Не только сон. Это что‑то гораздо большее.

— Большее… – вздохнул Андрей. — Что же оно к нам прицепилось?

— Подожди, — Настя шмыгнула носом. — Так, а куда ты делся после аварии?

— Наверное, без сознания лежал. Нет?

— Ты исчез!

Андрей смотрел в покрасневшие глаза девчонки и не верил своим ушам.

— Как исчез? Выпал из машины?

— Нет же! — почти воскликнула она, сжимая кулачки. — Секунду назад сидел рядом, потом застонал, затряс головой… наверное, нажал на тормоз. И пропал. Машина врезалась в столб, я ударилась о… – она постучала рукой о торпеду. — И все. Сижу, как дура, верчу головой. Из носа кровь. А тебя нет.

— Дела… Помощь скоро прибыла?

— Да, через пару минут прибежал человек… такой, в форме охранника. А потом – скорая…

— Охранник, говоришь? — Андрей побарабанил пальцами по рулю. — Давай‑ка прокатимся до той заправки.

— Зачем? — вскинулась Настя.

— Хочу кое с кем повидаться.

Город промелькнул быстро. Голова почти не напоминала о себе болью – и потому Андрей позволил себе не плестись черепахой, как в прошлый раз.

— Пойдем со мной, — сказал он, когда машина остановилась возле бензоколонки.

Они направились к стеклянному зданию, где располагалась касса. Андрей точно знал, куда идти и что увидит. И не ошибся. Те же автоматы с шоколадом и напитками, те же металлические держатели для газет и журналов, даже стул охранника стоит на прежнем месте – у стены, напротив входа.

— Привет, — Андрей криво усмехнулся и помахал сидящему на стуле мужчине с дубинкой.

— Здравствуйте, — неуверенно сказал тот.

— Как сын?

Удивление на морщинистом лице мужчины стало явным.

— Спасибо, хорошо, — кивнул он.

— Ну и отлично, — Андрей прошел к кассе, протянул оператору мятую тысячу, назвал номер колонки. — На все.

Оператор кивнул.

— Не узнаешь меня? — спросил Андрей.

— Простите, нет, — пожал тот плечами.

— А где нож? Голову спрятал?

— Какой нож?!

Андрей резко откинул крышку прилавка, в один прыжок оказался возле двери, ведущей в складское помещение. Оставив за собой возмущенный окрик охранника, миновал короткий коридор и оказался в знакомой обстановке. Стеллажи вдоль стен, большой холодильник (на этот раз без мерцающего марева), стол. Пустой.

— Это служебное помещение! Вам сюда нельзя! — в комнату вбежал охранник. Дубинка так и покоилась на его поясе.

— Почему нельзя? — изумился Андрей. — Что‑то не успели спрятать?

— Я сейчас вызову полицию.

— Будет очень кстати.

— Покиньте служебное помещение, — губы охранник сжались парой тонких линий.

— Иду–иду, — Андрей вернулся в зал. Настя по–прежнему стояла у дверей и, по всей видимости, ничего не понимала. — Пойдем.

— Простите, — сказала она, обращаясь к застывшим у прилавка охраннику и оператору. — Ты что это? С ума сошел?! — набросилась на Андрея, как только они оказались на улице.

— Не сошел, — спокойно сказал тот. — Пока – нет.

— Тогда что ты творишь?

Андрей остановился у бензобака, начал заправлять машину.

— Не поняла?

— Нет. Подожди… – она сдвинула брови. — Они… он тебе снился?

— Да. И чуть было не прикончил.

— Ты его провоцировал?

— Сейчас? Да.

Настя открыла дверь, села в салон, но ноги остались на улице.

— Что с нами происходит? — спросила, чуть помедлив.

— Скажи, ты никогда раньше не видела призраков?

— Нет.

— А инопланетян? Может, слышала в голове голоса? К колдунам не ходила?

— Я нормальный человек. Ты вообще о чем? Если даже и ходила, то только я. Ни ты, ни Вяч! Что ты ищешь?

Андрей вернулся на водительское место.

— Я все пытаюсь понять, что с нами не так. И не могу. Но что‑то должно быть. Мы почему‑то видим то, чего нет. Кто‑то вкладывает нам в головы все эти кошмары.

— Но зачем? По–моему, ты забрался в какие‑то дебри. Искать ответы надо где‑то в другом месте.

— Не знаю. Если с нами что‑то делают намеренно, то явно не ради забавы. Но это еще не все.

Настя выжидательно уставилась на него.

— Я проваливаюсь в эти видения не только во сне, но и когда теряю сознание. И, если верить тебе, — Андрей вздохнул и развел руками, — проваливаюсь совсем, физически, а не только сознанием.

— Я сама себе не верю, — насупилась девушка. — Но я видела то, что видела. Если это не очередной обман зрения, или игра воображения, или что‑то еще.

— Давай‑ка съездим, поедим, — Андрей вырулил с заправки. — И еще раз поговорим с той красоткой, которая провела ночь с Вячем.

— Она согласилась проводить нас?

— Скажем так – она в раздумьях.

— Сейчас я рассею ей все сомнения… – в голосе Насти звучала неприкрытое раздражение.

Светланы в зале мотеля не оказалось. Вместо нее почему‑то работала девушка с внешностью строгой учительницы.

— Простите, а можно увидеть Светлану? — спросил Андрей.

— Можно, только не сегодня.

— Почему? Я разговаривал с ней часа полтора–два назад.

— А полчаса назад она отпросилась домой. Разболелась, видите ли… – девушка скорчила кислую мину.

— И вы ее заменяете?

— Приходится.

— А вы не подскажете ее адрес?

— Это еще зачем? — насторожилась та.

— Поговорить мне с ней надо. Очень важное дело.

— Знаю я эти важные дела, — еще больше поморщилась она.

— Нет, вы не поняли…

— Все я поняла. Адреса и номера телефонов сотрудников не подлежат разглашению. Если она вам что‑то обещала, ничем не могу помочь, — девушка демонстративно отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

— Поесть хоть можно?