«Я присоединюсь к тебе», – сказал Атмэ, делая шаг вперед и встав рядом с Кендриком.

Кендрик кивнул в ответ своему другу.

«Спасибо! Спасибо!» – крикнула женщина, поднимаясь на колени и целуя их руки.

Гвендолин вздохнула.

«Кендрик, я не могу отказать тебе. Ты показываешь пример, как и всегда. Ты оказываешь имени нашего отца большую честь, принимая на себя эту миссию. У тебя есть мое благословение. Отправляйся и спаси этих девочек. Я оставлю эти ворота открытыми для тебя как можно дольше – вплоть до последней секунды, когда атакует Андроникус».

«Миледи, я восхищаюсь храбростью Кендрика, и я не могу не согласиться с его миссией», – серьезно сказал Срог. – «Но я должен предупредить, что нам нужно время для того, чтобы запечатать внешние ворота. Будет непросто сделать это за такой короткий срок. Вы должны осознавать, что ставите под угрозу весь город, соглашаясь с этой миссией и оставляя ворота открытыми».

Гвен отвернулась и посмотрела на горизонт. Где-то там находились дочери этой женщины – больные, одинокие. Она не могла не думать об этом.

«Я благодарю Вас за совет, милорд», – мягко сказала она Срогу. – «Я на самом деле понимаю о последствиях. Я не поставлю наших людей под угрозу. Ворота закроют, когда будет необходимо».

Девушка повернулась к Кендрику.

«Отправляйся. Найди этих девочек и возвращайся быстро. Я не хочу закрывать эти ворота, когда ты находишься снаружи».

Кендрик серьезно кивнул, после чего развернулся и поспешил вниз с парапетов. Атмэ последовал за ним.

Остальные мужчины разошлись, и Гвен, повернувшись, сама пошла вниз по каменной насыпи в дальнем конце парапетов, где она может какое-то время побыть наедине со своими мыслями, чтобы все это осознать. Кроме того, здесь ей также открывался лучший вид на двор, чтобы наблюдать за тем, как уезжают Кендрик и Атмэ. Девушка стояла на своей вершине укреплений, наблюдая за тем, как они уезжают на горизонте, поднимая большое облако пыли.

Стоя там, чувствуя себя одинокой как никогда, она испытывала потребность в Торе. Чувство, что они вступают в битву, в которой не смогут одержать победу, не покидало ее. Гвен чувствовала, что их единственная надежда была в том, что Тор найдет Меч Судьбы и восстановит щит. Если ей предстоит умереть, она хотела умереть рядом с Тором.

Она закрыла глаза и изо всех сил помолилась Богу о возвращении Тора.

«Пожалуйста, Господи. Я знаю, что уже о многом просила тебя. Но я прошу тебя еще об одном – верни мне Тора».

«У Бога загадочный способ давать ответы».

Гвен не нужно было оборачиваться для того, чтобы узнать голос.

Повернувшись, она увидела, что позади, в нескольких футах от нее стоит Аргон. Он смотрел на горизонт, наблюдая за тем, как уезжает Кендрик. Его глаза сверкали.

Сердце девушки подпрыгнуло, когда она увидела друида.

«Я не думала, что еще когда-нибудь тебя увижу», – сказала она.

«Почему? Из-за того, что ты находишься в новом месте? Физические преграды для меня ничего не значат».

«Значит, ты будешь здесь с нами? Во время осады?» – с надеждой в голосе спросила Гвен.

«Я всегда здесь с вами. Иногда не всегда физически».

Гвен сгорала от желания получить ответы.

«Расскажи мне», – попросила она. – «Я умоляю тебя. Тор в безопасности?»

«Сейчас да».

«Будет ли он в безопасности?» – настаивала Гвен.

«Это вечный вопрос, не так ли?» – спросил Аргон, повернувшись к ней и загадочно улыбнувшись. – «Его судьба неясна. Она предрешена, но вместе с тем ее можно изменить. Как и судьбы всех нас».

«Выживет ли он?» – спросила девушка. – «Увижу ли я его когда-нибудь снова?»

Она приготовилась к ответу, надеясь и молясь, что он будет положительным.

«Если не в этом мире», – медленно произнес друид. – «То в следующем».

Гвен почувствовала, как ее сердце упало.

«Но это несправедливо!» – возразила Гвен. – «Я должна снова увидеть его!»

«Он выбрал свою судьбу», – сказал Аргон. – «Ты выбрала свою. Иногда судьбы могут не переплетаться».

«А как насчет Империи?» – спросила Гвен. – «Атакуют ли они это место?»

«Да», – уверенно ответил он.

«Победим ли мы?»

«Победа относительна», – произнес Аргон. – «Существуют различные виды победы. Красные стены Силесии выстояли одну тысячу лет. Но даже эти стены должны упасть».

Плохое предчувствие, не покидавшее Гвен, все возрастало.

«Означает ли это, что этот город падет?»

Она должна знать. Но он не ответил, отводя взгляд.

«Но, безусловно, должен быть какой-то способ, чтобы остановить их», – сказала Гвен.

«Ты слишком много концентрируешься на здесь и сейчас», – ответил Аргон. – «Но есть и другие столетия. Столетия до вашего времени и грядущие столетия. Мы всего лишь помеха в колесах времени. Одни люди умрут, а другие будут рождены. Одни места будут разрушены, а другие построены. Ничто не длится вечно. Даже разрушение».

Гвен стояла, думая над словами друида. Она спрашивала себя, означает ли это то, что существует надежда.

«Я чувствую себя неполноценной», – произнесла Гвендолин. – «Словно все это каким-то образом является моей виной. Словно все эти люди одержат победу с лучшим правителем, чем я».

Друид обернулся и посмотрел на нее, его глаза обжигали.

«В Кольце никогда не было лучшего правителя, чем ты», – заявил он. – «И может никогда и не быть».

Ее сердце воспарило – слова Аргона подбодрили Гвен. Впервые Гвен почувствовала себя законным правителем.

«Скажи мне», – сказала она, отчаянно желая знать ответ. – «Как все это закончится?»

Аргон медленно покачал головой.

«Иногда перед величайшим светом наступает величайшая тьма».

Крон заскулил и облизнул лицо Тора, пока тот, наконец, не открыл медленно глаза. Он обнаружил себя лежащим на песке лицом вниз. Песок был на его губах, на языке, в глазах.

Тор несколько раз моргнул, после чего медленно присел, вытирая песок. Потянувшись, он поцеловал Крона и погладил его по голове. Он осмотрелся по сторонам, пытаясь сориентироваться и вспомнить, где находится.

Под приглушенным светом первого солнца Тор увидел своих друзей, разбросанных по пляжу, лежа на спине вокруг него. К счастью, казалось, что они живы и, сделав быстрые подсчеты, он убедился, что здесь все его друзья. Все шестеро и еще один человек – девушка, чьи растрепанные волосы были раскинуты на песке.

Тор пытался призвать воспоминания. Внезапно нахлынули воспоминания – рабыня, та самая, которую спас Элден. Тор присел, прищурившись, вытянул уставшие мышцы, пытаясь вспомнить, что именно произошло.

Последнее, что помнил молодой человек, сводилось к тому, что, будучи объятым огнем, он прыгнул в ледяную воду реки. К счастью, Тор находился всего в нескольких футах от воды, когда он загорелся, и все это произошло так быстро, что он прыгнул в воду до того, как пламя смогло сжечь его. Тор проверил свою кожу и, хотя он весь был покрыт синяками и испытывал боль, а его мышцы изнывали, ожогов у него не было. Тор вздохнул с облегчением.

Он вспомнил дикую поездку вниз по реке, как все его друзья кубарем покатились в речном потоке, прыгнув вниз. Тор вспомнил, что когда он обернулся один раз, прямо перед тем, как удариться головой о бревно, то увидел группу воинов Империи, которые уже находились вверх по реке, и каждый из них был объят огромной вспышкой пламени.

Тор поднял руку и почувствовал большую шишку на голове, которая причиняла ему боль при прикосновении. Молодой человек понял, что он, должно быть, все время был без сознания. Им всем каким-то образом удалось выбраться на этот берег, где они, вероятно, провели ночь. Это был узкий, гладкий белый пляж рядом с бушующей рекой. Шум воды был неумолим и, поднявшись, Тор обернулся и посмотрел по сторонам, желая увидеть, что еще здесь находится.

На другой стороне пляжа была роща, за которой река раздваивалась, разбиваясь на спокойный, тихий поток. Роща переходила в глубокий и широкий лес, в который вела извилистая тропа. Казалось, что вода вынесла их на пересечение земли.