Теперь, оставшись без оружия, Кендрик был уязвим, и у него не было времени отреагировать, когда другой нападающий спрыгнул со своего коня и схватил рыцаря, после чего оба упали на землю. Они все катились и катились, сражаясь, и воин, вынув кинжал, поднял его высоко и направил к горлу Кендрика.

Кендрик в воздухе схватил его запястье и держал там, пока они сражались за власть. Воин нажимал изо всех сил, презрительно насмехаясь. Кендрик с трудом сдерживал его – кончик кинжала находился всего в нескольких дюймах от его лица.

Наконец, Кендрику удалось выкрутить запястье своего противника в сторону, затем он откатился и ударил его латной рукавицей в челюсть, сбив его на спину. После чего рыцарь еще раз ударил воина, окончательно нокаутировав его.

Краем глаза Кендрик заметил, как его атакует еще один воин, приготовившись ударить его в бок. Он быстро соображал, выхватывая кинжал, который выпал из руки солдата, развернувшись и бросая его. Нож полетел, вращаясь, и вонзился в горло нападающего, остановив его на месте. Он встал, застыв на мгновение, после чего замертво завалился на бок.

Атмэ тоже был занят. Оглянувшись, Кендрик увидел, что пять или шесть атаковавших его воина, мертвыми лежали на земле, все в разных положениях. Их кровь окрасила землю. Пока он смотрел на них, Атмэ покончил с шестым воином, изворачиваясь от удара меча. Развернувшись, он отрубил ему голову своим мечом. Кендрик и Атмэ оба постояли минуту-другую во внезапной тишине, тяжело дыша, рассматривая причиненный ими ущерб.

«Как в старые добрые времена», – сказал Атмэ.

Кендрик кивнул в ответ.

«Я рад, что ты был на моей стороне», – ответил он.

Раздался отдаленный звук рогов, и Кендрик почувствовал сильные толчки земли. Он посмотрел на горизонт и увидел малейший проблеск поднимающейся пыли. На этот раз эту пыль подняла не дюжина мужчин, а огромная армия, растянувшаяся, насколько хватало взгляда.

Ни один из них не стал попусту терять время. Они развернулись и побежали к своим коням. Кендрик оседлал своего коня позади больной девушки, крепко держа ее одной рукой, пока она безвольно болталась в седле, в то время как другой рукой он схватил вожжи. Атмэ сделал то же самое и через несколько минут они уже мчались из города через вход обратно на дорогу, которая вела в Силесию.

Кендрик думал о закрытии ворот, надеясь только на то, что еще не слишком поздно.

Гвендолин стояла на вершине небольшого холма за внешними воротами Силесии и ждала, глядя на горизонт, в то время как ее сердце бешено колотилось. Она вглядывалась в горизонт уже несколько часов, молясь о любых признаках появления Кендрика, в то время как они отсчитывали часы, минуты, когда ей придется закрыть ворота.

«Миледи», – сказал Штеффен, который все еще преданно стоял рядом с ней. – «Вы должны вернуться в город! То, что Вы будете ждать Кендрика здесь, не заставит его вернуться быстрее, и это только поставит Вашу опасность под угрозу. Пожалуйста, вернитесь в стены города».

Гвен покачала головой.

«Я не могу ждать в безопасности наших стен, в то время как он рискует своей жизнью там».

«Но, миледи, Ваши люди нуждаются в Вас. Они рассчитывают на Вас».

«Они также смотрят на меня как на пример», – сказала она. – «Образец бесстрашия. На войне это особенно имеет значение».

«Что ж, тогда если Вы не вернетесь внутрь, я тоже останусь здесь», – сказал Штеффен.

Он замолчал, и они оба продолжали стоять и смотреть.

Гвендолин знала, что Штеффен прав, знала, что это только вопрос времени, пока ей не придется отдать приказ закрыть внешние ворота. Ее сердце внутри разбивалось на осколки.

Девушка начала различать отдаленный грохот, и ее сердце неистово заколотилось, когда, подняв голову, она увидела, что весь горизонт окрасился в черный цвет. Перед ней растянулось больше войск, чем Гвен когда-либо видела в своей жизни, – тысячи и тысячи воинов, которые, казалось, тянулись через весь мир. В центре скакало две дюжины знаменосцев, размахивающих цветами Империи высоко над своими головами, звучали сотни труб.

«Миледи, у нас нет времени!» – крикнул Срог, подъезжая к ней с дюжиной войск. – «Мы должны закрыть ворота!»

Гвен оглянулась через плечо и увидела сотни своих людей, которые в спешке готовились к сражению, занимали свои позиции, растянувшись вдоль парапетов. После чего девушка обернулась и снова посмотрела на горизонт. До нее начала доходить реальность происходящего – здесь, наконец, был Андроникус. И все же, по-прежнему не было никаких признаков Кендрика и Атмэ. Ее сердце упало. Неужели его убили? Она никогда не слышала ни об одной неудачи брата. Как это возможно? Кендрик был их лучшим рыцарем. Если его убили, то какова надежда для всех них?

Гвен ругала себя за то, что позволила ему уехать. Она должна была приказать ему остаться на месте. Девушка любила его за то, что он жил согласно своему обету чести, но в этом случае рыцарство привело его к смерти.

«Миледи, Вы больше не можете здесь стоять!» – крикнул Штеффен, и она услышала тревогу в его голосе.

Гвендолин понимала, что время пришло. Армия приближалась, и через несколько минут для нее не останется шанса войти в стены своего собственного города. Но она просто не могла заставить себя сделать это. Не раньше, чем она убедится в том, что ее брату не удалось выжить.

«Миледи!» – убеждал ее стоявший рядом со Срогом Бром. – «Если мы будем ждать еще больше, наши люди умрут!»

Вдруг взгляд Гвендолин поймал маленькое облако пыли в стороне. Повернувшись, девушка увидела, как по небольшой проселочной дороге скачут Кендрик и Атмэ, везя с собой двух девушек. Ее сердце ликовало. Они галопом скакали к городу, опережая армию, приближаясь все быстрее. Рыцари находились в доброй сотне футов от них, и сердце Гвен воспарило, когда она увидела их живыми.

Им это удалось. Девушка с трудом в это верила. Они выполнили свою миссию!

Гвендолин почувствовала, как с ее души свалился огромный камень. Она развернулась, оседлала своего коня и начала скакать обратно к открытым воротам Силесии. Ее сопровождали Штеффен, Срог, Бром и дюжины воинов. Пока они скакали, все больше и больше войск, терпеливо ожидающих ее, заполняли собой пространство, и все вместе они ворвались обратно через внешние ворота. Как только они оказались внутри, дюжины мужчин, ожидающих этого, начали закрывать тяжелые железные ворота с двух сторон.

Они въехали как раз вовремя, ворота оставались открытыми перед ними только на несколько футов, и после это, отставая только на фут-другой, в город ворвались и Кендрик с Атмэ. В ту же секунду, когда рыцари оказались внутри, за ними захлопнулись тяжелые металлические ворота.

Они продолжали скакать через внутренние ворота, и за ними захлопнулись вторые шипованные железные ворота.

Когда Гвендолин ворвалась во внутренний двор, тысячи войск вокруг нее бросились занимать свои позиции, повсюду начался хаос, энергия в воздухе была безумной, а ожидание – осязаемым.

«ОБЪЯВЛЯЙТЕ ТРЕВОГУ!» – крикнула Гвен, после чего немедленно вокруг нее разразился хор рогов.

Жители города побежали в свои дома и закрыли двери и окна. Двор опустел. Оказавшись внутри, большинство жителей подбежали к своим верхним окнам, оставив их открытыми всего лишь на небольшую щель, чтобы смотреть на площадь. Они также держали наготове луки и стрелы. Гвен знала, что каждый оставшийся мужчина, женщина и ребенок Силесии был готов присоединиться к битве, чтобы умереть здесь.

Сердце Гвен наполнилось облегчением, когда к ней подъехал Кендрик. Вместе с Атмэ они передали больных девушек их матери, которая обняла своих дочерей со слезами радости на глазах, рыдая. Она схватила Кендрика за ногу.

«Спасибо», – произнесла женщина. – «Я никогда не смогу отплатить вам».

Гвендолин и Кендрик, спешившись, обнялись.

«Ты жив», – сказала девушка через плечо брата. Она была так счастлива, желая и для Тора такой же судьбы. – «И ты спас их жизни».