Появление Виктора разом обратило на него взоры толпы. Бердион, помня его наказ, скатился с постамента и подошел к нему.

— Что происходит в храме? — застонал он, хватая Виктора за руку. — Почему они такое пророчат?

— Какое? — сделал удивленное лицо Виктор.

— Ты не знаешь? — поразился Бердион. — Вся Сонара уже знает, а ты, Избранный, еще не знаешь?

— Так что я должен был знать? — прикинулся валенком Виктор. — Пожар случился?

— Пожар? Хуже! Пророчат жрецы полное истребление Сонары!

— Когда? — удивленно посмотрел в глаза Бердиона Избранный.

— Скоро!!!

Виктор задумчиво покивал молодому вершителю, потом подруку повел его подальше от толпы. Там он ему тихо «признался»:

— Я тоже предчувствовал наступление беды. Только на два дня раньше. И знаешь, что я сделал?

Бердион с распахнутыми до предела глазами быстро отрицательно покачал головой.

— Я вызвал подмогу. Пять смертоносных рот приближаются к тебе на подмогу.

Бердион облегченно выдохнул.

— Значит, мы спасены?

— Мы же заключили союз. Никто не посмеет напасть на наших союзников. А нападет — горько пожалеет.

Бердиона щеки снова порозовели и сразу еще приосанился.

— Выходят, пророчат они неверно, — с презрением сказал он, направляясь к ближайшему креслу.

— Выходит, так, — пошел с ним туда же Виктор. — Но не мешай им. Пусть себя опозорят. Тогда твоя власть после победы над врагом укрепится еще больше.

— Да, ты прав, — задумчиво подтвердил несравненный. — Даже неплохо получается. Прикажу стражникам немного помочь толпе с беготней.

— Разумная идея, блекло улыбнулся Виктор. — Так и сделай. А я пока пойду по своим делам.

Он кивнул Бердиону и решительно пошел назад. Когда же, черт побери, удастся домой попасть!

На площади стоял великий ор. Виктор зажал уши, когда мимо пробегал. На улицах было чуть тише, потому что тут просто пер людской поток в сторону ворот. С этим потоком и понесло его по-быстрому до сиреневого дома, прямо к фигурным дверям.

Он вошел, заперся изнутри и поднялся на второй этаж.

Мила стояла прилипшая к окну, а Кольке было начхать на происходящее за окном. Он на ковре весело дудел в дудку.

Мила в тревоге обернулась к мужу:

— Что происходит?

— Реализация нашего плана, дорогая.

Сергей привел свою рать, буквально, следом за огромной ордой, уже нетерпеливо подступившей к стенам крепости. Карябаны, ожидавшие пробиваться сквозь ядра, были безмерно обрадованы, что нет ни одной пушки на крепости. Возликовали, что теперь быстро покончат с ней. Теперь они кольцом окружили жалкую крепость-жертву и неспешно рубили стволы под таран. Увлеклись скорой победой так, что не сразу заметили, как к ним извне подступает лютая смерть. Первый же залп гаубиц потрясла орду своей смертоносностью. Тут же забыли о существовании крепости и заветного клыка. Справиться бы с новым врагом.

Сергей знал, что в одной из тех пяти шатров, что стояли на дальнем холме его человека держат. Нужно было его достать, прежде чем окончательно истреблять орду. И это была сложная задача. Поэтому, он пытался отдалять их конницу подальше от шатров, только потом атаковать.

Второй залп по этой причине пушки не дали по собиравшейся в кучу вражеской коннице. Ждали их движения к ним.

Конная орда покатила к ним, осыпая тучей стрел. Пришла пора гаубиц. Залп оставил в их рядах пять больших проплешин. Пока остальные смыкались и неслись в их сторону пушки дали еще один залп. Несколько тысяч противников достигали рубежа прицельной стрельбы из винтовок.

Выстрелы слились в один непрерывный треск, не дав ни одному коннику спастись.

Поле усеялось ковром из трупов и раненых.

Сергей скомандовал: «По коням!», сам вскочил в седло и погнал в сторону остатков врага. В сторону шатров. Теперь, главное, спасти своего человека.

За пару минут перестреляли последних защитников вождей, одновременно влетели во все пять шатров. Туда, куда влетел сам Сергей, был только один карябан, люто сверкающий глазищами. Его ударом приклада обездвижили, повязали. Из других шатров уже выводили других пленных. Сергей с радостью увидел своего человека, идущего в его сторону.

— Жив! — воскликнул Сергей, прижимая его в объятиях. Тот только охнул.

Пять плененных вождей, десять тысяч истребленных врагов — вот исход короткой войны у стен горданской крепости. А тем временем открывались ворота этой крепости и высыпали оттуда жители, спасенные от лютой смерти.

К Сергею подбежал высокий воин в сверкающих доспехах. Он церемонно что-то лопотал на своем языке. Видимо, слова благодарности. Сергей только покивал ему, мол, нет проблем, приказал передать в крепость плененных вождей орды и готовиться возвращаться домой.

Вскоре рать повернула на север.

Весть о чудесном спасении крепости Говела войском новой Руси, мигом разнеслась по Гордане, перенеслась в Эритрею. Только Бердиона огорчила весть, что спасенная крепость решила поднять вместо штандарта с его гербом, красный стяг с белым треугольником. Все же остальные, от мала до велика рассказывали друг другу всячески приукрашивая, как там все случилось. В рассказы вплетались и боги, и мифические герои, и легендарные монстры. Словом, зародился еще один миф о непобедимости недалекой страны, их союзника. Теперь каждый мог спать спокойно, уверенным, что ничто им и их детям не грозит.

Виктор тоже пожинал кусочки от плодов этой славы. Все прохожие с восторгом оглядывали его, когда он проходил мимо. Но зато плачевным стало положение жрецов Сонары. После того, как город под их пророчество полностью опустел и жители несколько дней страдали в пещерах, рискуя быть растерзанными хищниками, а никакого нашествия на Сонару не произошло, возвратившись, граждане обнаружили, что многие их дома разграблены. Разъяренная толпа пошла приступом брать запертые округлые двери, бросать в открытые проемы камни. Один из таких камней долетел до чаши со ртутью и вдребезги разбил ее. Ртуть потекла по мрамору пола.

Стражникам еле удалось разогнать разбушевавшуюся толпу.

Напуганные до смерти жрецы забились в уголок, и какой день боялись высунуться на улицу.

Виктор набрал в корзину еду и пошел в храм. Наконец, ему открыли дверь и поспешили за ним запереть.

Виктор сидел рядом и смотрел, как они жадно едят, что он принес. Не приди он совсем, умерли бы с голоду.

— Почему так вышло с пророчеством? — жалобно захныкал жрец с полным ртом.

— Видимо, не чист ты был, как говорил, — резонно обвинил Виктор. — Тебе казалось, что ты чист. А на самом деле грешен перед Буд.

«Грешник» понуро опустил голову.

— Буду с утра до ночи молиться, чтобы простил меня великий Буд.

— Я думаю, не этого теперь нужно Буду.

— А что? — оживились жрецы. — Что нам нужно делать, чтобы грехи свои удалить?

— Буд желает дани. Их мало дают прихожане. А грех на вас ложится. Мало требуете от прихожан жертвенности.

— Но… в сундуке много золота! Разве мало собрали?

— Конечно! Идите в народ и требуйте больше золота. Буд требует от вас работы.

— Нет, мы не выйдем в народ. Они нас убьют.

— Никто вас больше не тронет, если с вами будут ходить стражники. Я скажу им, чтобы вас охраняли.

Жрецы оставили корзину и с благодарностью пали к ногам Виктора.

— Перестаньте! — рассердился Виктор. — Больше так не делайте. А я сейчас приставлю к вам стражу. Берите сумы. Пока не заполнятся золотом, грех не будет вам прощен великим Буд.

Виктор на улице поймал первых попавшихся под руку двух стражей с нелепыми алебардами и приказал сопровождать служителей храма, чтобы никто их не обидел.

— А накричит или, еще хуже, руку подымет, арестовывайте.

Стражники понимающе покивали.

Справившись и с этим провокационным делом, Виктор прямиком направился к огромному двухэтажному дому, где обустроилась местная партия.

В дверях стояла охрана. При его приближении все трое вытянулись, а один из своих козырнул.