— До великого тебя мне еще далеко, наверное…. Но так, оттаскать пару их воинов, конечно, смогу.

— А большего и не надо, — весело уверил Сергей. — Ты только не очень. Нам это пока ни к чему.

— Кстати, — вспомнил Сергей. — Ты рассказывал про свою охоту рогаткой. Так и про нее ничего им не говори. От рогатки до катапульты недалече.

— Ладно, понял, — отмахнулся Виктор. — Давай лучше продумаем поселение на отдельно взятом скальном плато.

— Давай, — живо подхватил Сергей, и глаза его задорно заблестели голубыми искорками.

— Вот что я думаю, — начал Виктор. — Если заимеем пару стопятьдесятметровых канатов, сможем собрать наверху лебедку. Что-то вроде лифта будет.

— Верная мысль. А длина свангов, как ты уже понял, не бывает ограниченной. Главное разобраться с составом того порошка или узнать откуда те из касты его добывают.

— А давай попробуем узнать прямо сейчас. Они же там еще выращивают домик для меня.

— Ну да, — не очень уверенно поддержал идею Сергей. — Только не скажут. Это их тайна.

— Все равно давай попробуем.

Сергей азартно потер ладони и поднялся. Виктор тоже поднялся, и они вновь вышли наружу.

С домиком дела шли по-стахановски скоро. Прямо на глазах в клубах пара завершалась крыша, и уже опускались с нее ростки будущих стен. Двое из касты строителей, изгибая отростки специальными крюками, обкладывали раму входного проема, а рядом лежали два прогнутых плетеных подрамника под проем окон.

Сергей подошел к ним и стал что-то лопотать по ихнему. Те неохотно ему отвечали. А Сергей, распаляясь, почти что уже кричал на них.

По выражению его лица Виктор догадывался, что разведчик он пока никудышный. Что таким методом не сумеют ничего разведать.

— Ладно уж, — потянул он Сергея в сторону. — В лоб не получается, так поищем обходной путь.

— Знать бы как. — Сергей злобно посмотрел на служителей. — Они же, как пуговицы. Насмерть стоят.

— Скажи, Серега. Те лепешки, что мы на обед ели, они пшеничные?

— Да, а что? — Удивился не к месту заданному вопросу Сергей.

— А то. Что нам мешает создать собственное секретное оружие из пшеницы.

— Что за оружие? — растерялся Сергей и так глянул на Виктора, словно усомнился в его рассудке.

— Оружие в сорок градусов, с помощью которого можно выудить любой секрет, — торжественно пояснил Виктор.

— О-о! — только сумел выдавить из себя Сергей, тупо уставляясь на него. — Водку?

Потом больно хлопнул Виктора по плечу и завопил:

— Точно! Ты молоток! Значит так, — тут же деловито начал планировать процесс. — Ты сделаешь на глиняной дощечке рисунок того, что тебе надо для этого. А я закажу. Подруга достанет сколько надо пшеницы. Зерновой склад тут неподалеку. Сам видел. А производство начнем в твоем шалаше. Только соблюдай строжайший секрет.

— Договорились. Будет тебе поселковый ликероводочный завод. Только скажи, как будем расплачиваться с мастерами и за зерно?

— Расплачиваться? — удивился Сергей. — Я главнокомандующий или купец? Я еще член правительства, не забывай. И, кроме того, — подмигнул он Виктору, — они еще не допетрили до дублонов. У них настоящий коммунизм в отдельно взятом племени.

На следующее утро, когда Виктор по нужде вышел из дому Сергея, увидел, что он уже собственник небольшого домика с новеньким очагом перед входом. Не стерпев, заглянул в пустое помещение. С дырки потолка прожектором струилось немного света.

Идеальное и стремительное экологически чистое строительство было завершено. Жаль архитектурных изысков не может быть, думал он, топая на дальний конец поселения к общественным кустарникам по левую сторону от которых нужно было бы навесить табличку с «М», а по правую «Ж».

Рядом с кустами из-под земли пробивалась родниковая водичка. Можно было умыться или набрать кувшин для потребительских нужд. Но, конечно, не купаться. По-видимому, для этой цели они топали аж до озерца.

Интересно, а зимой как они решают вопросы гигиены? — задумался Виктор. Надо бы спросить у Сергея. Может он уже и это знает. Хотя, какая разница, если они все равно свалят отсюда.

Виктор вернулся и увидел, что хозяин дома еще сопит, обхватив ручищами сразу три шкуры, потому решил до приглашения на завтрак побродить в одиночестве. Да и не мешало бы поближе ознакомиться со своей частной собственностью.

Снова выйдя на улицу, он увидел, что окошки его домика уже не завешены, а преддверный очаг тихонечко дымит.

Виктор с любопытством еще раз заглянул вовнутрь помещения. Увидел на полу целую кучу новых шкур, а в углу стопку глиняной посудины.

Удивленный столь быстрыми метаморфозами, прошел к шкурам, озадаченный опустился сразу на всю кучу. В голове с иронией пронеслось, что, видимо, и это тут выращивается.

Тут шкура, занавешивающая дверной проем, отодвинулась, в помещение робко вошла смуглянка. Хотя, не смуглых местных он вообще еще не встречал.

Эта была совсем еще молоденькой девчонкой с милой мордашкой, в неизменной опоясанной тунике, с повязкой, придерживающей густые черные волосы.

Она тут же подошла и подсела рядом, прямо на земляной пол.

Виктор смущенно отодвинулся, жестом приглашая сесть все же на шкуры, что она, мило улыбаясь, незамедлительно исполнила.

Девчонка продолжала сидеть рядом, потупив глаза и молчала, а Виктор никак не мог понять что именно означает ее появление в его домике. Неужели она есть тот дар старейшин, что сулил Сергей?

«А сейчас что делать?» — в отчаянии думал он.

Девчонка решила взять инициативу в свои руки. Она показала на себя и произнесла тихим тоненьким голоском: «Миел».

Виктор потерянно кивнул. Охрипшим голосом гаркнул: «Виктор».

Миел звонко засмеялась, стала что-то говорить на своем языке, постоянно мягко жестикулируя. Но самое удивительное было то, что Виктору показалось, он понимает смысл ее слов. Был уверен, что она говорит о том, что теперь принадлежит ему, как и этот домик со всеми принадлежностями в нем. Так что, переспрашивать у Сергея не надо.

Полным подтверждением его догадке явилось то, что после своей речи девушка придвинулась к нему вплотную, так что соприкоснулась своим мягким боком к нему, прижалась щекой к его, уже заросшей щеке.

Виктора словно током ударило. А в нем быстро вверх взяло мужское начало. Рука сама легла на ее нежные плечи, губы прижались к готовым ласкам ее губам.

Сам не понимая что делает, Виктор уложил ее на шкуры и нетерпеливо содрал тунику, мешающую чувствовать горячее упругое девичье тело.

Как он еще с себя скинул неизменный спортивный костюм, он уже не помнил. Но вдруг они оказались обнаженными в объятиях друг друга.

Несмотря на то, что он любил свою молодую рязанскую жену, несмотря на то, что был женат почти полгода, сейчас он почувствовал себя мальчишкой, впервые в жизни оказавшийся в объятиях желанной подруги.

Время для него остановилось. Все остальные мысли о людях, о делах моментально испарились. Осталась одна эта Миел.

Когда он, наконец, отпустил ее и устало откинулся в сторонку, с удивлением увидел кровь на своем мужском достоинстве. Кровь покрыла и пах Миел. шкуры тоже им кругом перепачкались.

— Вот блин, не ожидал, что я у тебя первый, — прошептал Виктор, которому еще ни разу в жизни не попадалась девственница.

Девушки в его родном городе теряли невинность еще в средних классах. А тут, вроде бы мир еще круче, без предубеждений…

Ему сразу захотелось узнать ее возраст, но он пока, ни бельмеса не понимал и, тем более, не мог говорить по ихнему. Придется отложить допрос до прихода Сергея. А самому, все-таки, необходимо срочно научиться говорить на их языке, еще научить подругу азам русской речи.

В это время за дверным проемом раздался голос Сергея.

Виктор быстренько, кое-как подтерся испачканной уже шкурой, одной рукой цепляя на себя финки, другой протянул девушке ее тунику. Потом, уже одевшись, позвал:

— Заходи, Серега.