Поскольку ни у меня, ни у Куки не было денег на незапланированный кофе, не говоря уже о завтраке, и поскольку меня одолевали сомнения, что мои тапочки с кроликами возьмут взамен…

- Мистер Джейкобс, - проговорила я, снова прикидываясь большой девочкой, - должна вам кое в чем признаться. Я давненько поднаторела в чтении людей, и, без обид, уверена, вы от меня что-то скрываете.

Он пожевал губу. Раскаяние так и сочилось изо всех пор. Правда, вина его была не из разряда «я убил свою жену и похоронил ее безжизненное тело на заднем дворе», а из разряда «мне кое-что известно, но колоться я не хочу».

С громким вздохом он уронил голову на руки.

- Я считал, что у нее интрижка.

В яблочко.

- Что ж, это уже кое-что. Можете объяснить, почему вы так считали?

Похоже, у него не осталось сил, потому что даже пожать плечами толком не получилось.

- Из-за ее поведения. Она отдалилась. Я спрашивал, а она смеялась и говорила, что я единственный мужчина в ее жизни, потому что другого она просто не вынесет.

Для судеб мира, конечно, мелковато, но, учитывая, как сильно, по всей видимости, изменилась Мими, вполне нормально, что муж заподозрил адюльтер.

- Ах да, недавно умерла ее подруга, - сказал вдруг Уоррен. Его лоб пошел складками, пока он пытался вспомнить подробности. – Я и забыл совсем. Мими сказала, ее убили.

- Убили? Как? – спросила я.

- Извините, но я не помню. – И от него хлынула еще одна волна чувства вины.

- Они были близкими подругами?

- В том-то и дело. Они вместе учились в старших классах, но потом не общались. Мими даже ни разу не упомянула ее имени, пока она не умерла. Потому-то я и удивился, что ее убийство так сильно отразилось на Мими. Она была страшно подавлена, но…

- Но? – подстегнула я, когда он снова потерялся в мыслях. Только-только стало интересно, не может же он сейчас взять и замолчать.

- Не знаю. Она очень расстроилась, но кажется, что дело не в смерти подруги. Тут что-то другое. – Он стиснул челюсти, пытаясь пробраться сквозь воспоминания. – Я мало в то время об этом думал, но, честно говоря, ее как будто не удивило, что подругу убили. Надо было видеть ее лицо, когда я поинтересовался, хочет ли она пойти на похороны. Будто я попросил утопить соседскую кошку.

Признаюсь, упоминание о кошке не дало мне никакой подсказки.

- Она разозлилась?

Уоррен моргнул и уставился на меня. Он так долго на меня смотрел, что я провела языком по зубам, чтобы убедиться, что в них ничего не застряло.

- Она была в ужасе, - сказал он наконец.

Проклятье. Вот бы он вспомнил имя женщины! И почему Мими не удивилась, узнав, что ту женщину убили? Как правило, убийство удивляет всех, кого затрагивает.

Кстати об именах. Я решила спросить о том, которое написано на стене в туалете. Не найдя в зубах ничего инородного, я задала вопрос:

- Мими когда-нибудь упоминала о Джанель Йорк?

- Это она, - удивился Уоррен. – Та самая подруга Мими, которую убили. Как вы узнали?

Ничего я не узнавала, но от того, что он думает иначе, вид у меня был очень довольный.

- Что ты слушаешь? – спросила я, потянувшись вперед, чтобы выключить радио. Для сложившихся атмосферных условий «This Little Light of Mine»[1] слишком уж веселенькая.

Не отрываясь от дороги, Куки щелкнула кнопкой поиска.

- Не знаю, здесь должны крутить классический рок.

- Понятно. Скажи-ка мне, ты купила машину с рук? – поинтересовалась я, возвращаясь мыслями к мертвому парню в багажнике и гадая, как он там оказался.

Надо выяснить, была ли Куки до знакомства со мной черной вдовой. Ну, волосы-то у нее черные. И недавно она их подстригла. А вдруг она так маскируется? Не говоря уже о том, что ни свет, ни заря и без кофе ее агрессивное поведение на дороге совсем не вяжется со знакомой мне спокойной и счастливой Куки. Умершие редко остаются на Земле без весомой причины. Мертвый парень из багажника, похоже, умер насильственной смертью. И, раз уж мне предстоит переправить его на ту сторону, я должна выяснить, как он погиб и почему.

- Ага, - рассеянно ответила Куки. – Мы хотя бы знаем, с чего начать. С Джанель Йорк. Позвонить твоему дяде? И, может быть, судмедэксперту?

- Обязательно, - отозвалась я, напуская на себя самый беспечный вид, какой только могла изобразить. – А где ты ее купила?

Вопрос ее озадачил.

- Что купила?

Я пожала плечами и глянула в окно.

- Машину.

- В «Домино Форд». А что?

Я всплеснула руками.

- Да так, просто интересно. Разве не о таких вещах думают по дороге домой после попыток расследовать дело об исчезновении?

От ужаса глаза Куки превратились в блюдца.

- Боже мой! У меня на заднем сиденье мертвец?!

- Чего? – переспросила я после секундной заминки, которая должна было просто вопить о том, как я поражена. – С чего ты взяла?

Шины взвизгнули, когда Куки резко свернула на автозаправку, не забыв наградить меня всезнающим взглядом.

- Кук, мы в пяти секундах от дома.

- Говори мне правду, - настаивала она, чуть не впечатав меня в лобовое стекло. Классные же у нее тормоза. – Я серьезно, Чарли. Мертвые по пятам за тобой ходят, но я не хочу, чтобы они ошивались у меня в машине. И ты чертовски плохо врешь.

- Ничего подобного. – Меня почему-то обидели ее слова. – Я отличный лжец. Спроси моего дантиста. Он клянется, что я регулярно пользуюсь зубной нитью.

Подъехав к одной из колонок, она еще раз посмотрела на меня. Тяжелым взглядом. Как тюремному надзирателю цены бы ей не было.

Превратив обычный вздох в представление, достойное Бродвея, я сказала:

- Честное слово, Кук, на заднем сиденье нет никаких мертвых.

- Значит, есть в багажнике. В багажнике труп, да?

Забавно было слышать панические нотки в ее голосе. Пока она не вылетела из машины на улицу.

- Да нет же, - проворчала я, вылезая наружу, - нет там никого.

Указав на свой белый «таурус», Куки одарила меня обвиняющим взглядом.

- В багажнике мертвое тело, - сказала она утвердительно. И громко. Достаточно громко, чтобы услышал коп, который сидел с опущенным стеклом в машине рядом с нашей.

Я закатила глаза. Конец октября! На кой черт опускать стекла? Когда он открыл дверь машины и выпрямился во весь рост, я уткнулась лицом в ладонь. Слава богу, хоть в свою. Этого не должно было случиться. Если я еще раз позвоню дяде, детективу полиции Альбукерке, посреди ночи с просьбой вытащить меня из очередной перебранки со случайным копом, которые я время от времени устраиваю, он меня убьет. Сам говорил. Ножом для чистки апельсинов. Не знаю, правда, почему именно им.

- Какие-то проблемы, леди? – поинтересовался офицер.

Взгляд Куки стал мрачнее тучи.

- Почему бы тебе не сказать ему, что в багажнике нет трупа, а?

- Да ладно тебе, Кук…

В ожидании ответа она уперлась руками в бока. Я повернулась к Грязному Гарри[2].

- Послушайте, офицер О. Вон, - обратилась я к нему, глянув на бейдж с именем, - я понимаю, то, что говорит Куки, звучит не очень, но уверяю вас, она выражается фигурально. Мы бы никогда не с-стали… - Я снова глянула ему в лицо. Губы высокомерно поджаты, и у меня по позвоночнику проползло не очень приятное чувство узнавания. В духе «Оно» Стивена Кинга.  – А вы случайно не родственник Оуэна Вона?

Губы копа совсем превратились в одну тоненькую линию.

- Я и есть Оуэн Вон.

И снова здравствуйте. По известным только ему причинам Оуэн Вон пытался убить меня в старших классах. Переехать на джипе. Позже он признался полиции, что хотел всего лишь меня покалечить, но отказался объяснить почему. Наверное, я где-то перешла ему дорогу, но так и не узнала, чем так ему насолила.