Глава четырнадцатая

   Проблема с содержанием Аничкова дворца решилась сама-собой - теперь Грифич занимал уйму постов, за каждый из которых получал неплохое жалование. И мало того - император грозился, что как только Владимир наладит нормальную работу новых Школ, то получит ещё посты! В принципе, попаданец и сам был не против - как уже давно выяснилось, был он закоренелым трудоголиком.

   Больше всего хлопот было с тем же Шляхетским Корпусом. В частности, кадеты достаточно тяжело восприняли новую программу, где появились столько полезные предметы, как бухгалтерия и аудит. Ну и другие - не менее полезные, но достаточно скучные предметы.

   А вот Гимнастическая Школа "пошла" неожиданно легко - достойных мастеров фехтования/фланкирования/борьбы было предостаточно - да те же уланы, которых обучал лично. С предметами общеобразовательными тоже не было особых проблем - всё-таки требования к будущим инструкторам несколько иные, чем к "настоящим" кадетам. Ну разве что математика (царица наук!) и логика изучалась ими в тех же объёмах, что и в Корпусе, а вот из языков он оставил только немецкий и турецкий, причём почти исключительно разговорный.

   Работал Рюген адово и нужно сказать, что не только из-за трудоголизма. Именно сейчас шли переговоры о судьбе Пруссии, Восточной Пруссии, Померании. Принц тяжело воспринимал эту ситуацию, прекрасно понимая, что интересы Померанской династии никого не интересуют.

   И да - он начал воспринимать себя настоящим Грифичем. Просто... Владимир переосмыслил своё попаданство и понял, что случайным оно не могло быть в принципе. Высшие силы, колдуны или инопланетяне, но...

   Само попадание в прошлое некоего параллельного мира, затем тот факт, что он не пропал в недрах Тайной Канцелярии. Затем признание его Грифичем - без всяких усилий со стороны самого попаданца! И ведь не просто - нашлись даже свидетели, "опознавшие" его...

   Сейчас он всерьёз думал, что его миссия - не только работа на благо Государства Российского (до известных пределов), но и восстановление Померании как государства. Само существование славянской династии, да смешанного немецко-славянского населения* даст эффект хотя бы тем, что не позволит развернуться Пруссии. Да вполне возможно построить государство, которое будет своим как для Европы, так и для России - и это позволит смягчить некоторые вещи.

   Думать об этом всерьёз... Нет, не стоит - даже несмотря на его отстранённость от Прусского вопроса, Владимир прекрасно знал - как давят европейские государства на Россию в эти переговорах. Проще говоря - никому не хочется видеть дружелюбную улыбку русского медведя по соседству. Не потому, что медведь чем-то плох, а потому, что статус остальных держав в таком случае резко понижается.

   Ну разве что Австрия сможет первое время играть на равных, а потом... Потом начнутся неизбежные проблемы со славянскими землями в её составе, с интересом присматривающимся к могучему, а главное - близкому и родственному соседу!

   Как будет решатся ситуация - князь не имел ни малейшего представления, но вот что тяжело - без всяких сомнений. Собственно говоря, Европа снова стояла на пороге очередной грандиозной войны.

   Пётр ходил мрачный и в один далеко не прекрасный день вызвал Грифича к себе во дворец.

  - Убеждают уйти, - безэмоционально сказал он, стоя у окна. Помолчал, раскуривая трубку и добавил:

  - Восточной Пруссии мне не видать. Если не приму выкуп, начнётся война - Россия в Европе никому не нужна.

  - Много дают-то? - Ради поддержания разговора спросил Владимир.

  - Два миллиона талеров**.

  Князь аж присвистнул - сумма колоссальная. Но уходить из земель, вполне официально вошедших в состав Российской империи и жители которой принесли присягу... Имея Восточную Пруссию, Россия получает великолепный плацдарм в Европе.

  - Будет война, - убеждённо сказал он с некоторой тоской в голосе. На этом разговор о Пруссии в тот день прекратился.

   Ещё через месяц император сам пришёл к Грифичу во дворец, разогнав по дороге слуг. Да, пришлось обзавестись минимально возможным штатом.

  - Беру деньги, - с порога начал он, - другого выхода нет.

  Сказав, он уселся на стол, за которым работал князь, скинув с него бумаги и чернильницу. Такого поведение за ним замечено не было, так что дело плохо...

  - Сядь нормально и рассказывай, - велел экстремал Государю.

   Недовольно посмотрев на собеседника, тот всё-таки пересел в кресло и замолк. Хозяин кабинета его не торопил...

  - Или я беру деньги или начинаем воевать, - выпалил Пётр. Скрежетнул зубами и грязно выругался. Вскоре выяснилось, что Францию не устроила излишняя самостоятельность Австрии в деле заключения мира и теперь она перешла на сторону Пруссии...

   Войну пока не объявляла, но ультиматум уже выкатила. Аналогично и с Англией - ей тоже ни к чему усиление Австрии. Да и Россия в Европе им не нужна! А вот ослабленная и потому ручная Пруссия, послушно выполняющая команды - самое оно... Швеция и Дания тоже подавали голос против России, ведь получив Восточную Пруссию с её балтийским побережьем и множеством портов, они получали соперника в Балтике в лице России.

   Особенно громко в этом дуэте выступала Дания, имеющая давние трения с Голштейн-Готторпской*** династией из-а Шлезвига. Там прекрасно понимали, что если император получит плацдарм, Дания сможет попрощаться со Шлезвигом. А может - и с другими территориями...

   В общем, усиление позиций России в Европе не было нужно никому, кроме самой России. Даже Австрия заняла здесь нейтральную позицию - ей не слишком хотелось возвращать Восточную Пруссию Фридриху, но и спорить с великими державами как-то... Да и Россию усиливать не хотелось.

   Дипломатические баталии развернулись и из-за Прусской Померании. В итоге, часть земель возвращали Фридриху за дополнительный выкуп, часть становилась формально независимыми владениями. И вот тут-то Грифича ждал сюрприз... Герцогство Померания-Вольгаст и остров Рюген становились его землями "Милостью божьей". Вообще-то герцогство входило в состав Шведской Померании, но при составлении мирного договора границы перекроили, оттяпав у Пруссии заметно более "вкусные" территории.

   Владения были невелики и основательно разорены ещё во времена Петра Первого, да и потом по этим землям постоянно гуляли армии, но... Это значило, что он и в самом деле имеет шанс на воссоздание государства, на восстановление династии Грифичей - славянской династии!

   Пусть это и меньшая часть, но хоть что-то - у остальных земель Померании уже давно были хозяева - всевозможные дальние и косвенные родственники династии. Выяснилось, что у многих таких формально независимых владетелей оказались свои покровители - Пётр Фёдорович оказался не оригинален, но об этом чуть позже...

   Споры из-за Шлезвига продолжались. Тут основная проблема была в том, что земли эти принадлежали Петру, но - исключительно как помещику Дании, а хотелось бы - как герцогу Гольштейна. Собственно говоря, точно такая же ситуация была и у самого Рюгена - его владения в шведской части Померании принадлежали ему как помещику Швеции.

   Вместе с подаренной территорией... Впрочем, значительно позже попаданец выяснил - случайно, что на деле русский император не слишком-то волновался по поводу возвращения отчих земель Грифичу.

   Так вот, вместе с подаренной территорией он получил просьбу Петра...

  - Ты разрешишь мне разместить на территории герцогства свои полки? - Вопрос был задан таким безумным голосом, что Владимир мгновенно согласился.

  - Спасибо..., - всхлипнул император и порывисто обнял его, - я знал, что ты - настоящий мой друг.

   Несколько недель спустя через "свою" адвокатскую контору, Грифич выяснил, что три полка, которые Пётр Фёдорович собирается разместить на территории герцогства, станут основным средством дохода его жителей... Малонаселённое и сильно разорённое войной, герцогство Вольгаст в ближайшие годы не обещало никаких доходов - напротив, оно требовало серьёзных финансовых вливаний.