* * *

На медленном завьюженном рассвете
Иль на исходе пасмурного дня,
Ошибки,
Как уродливые дети,
С немым укором смотрят на меня.
Они — мои.
И некуда мне деться
От их суровых и печальных глаз.
Они стучатся кулачками в сердце:
— Мудрее будь.
— Не забывай о нас!
— Невольно боль мы причинили людям
И повторяться больше —
Не хотим! —
…Меня ошибки милуют и судят.
И я за это
Благодарна им…
1967

* * *

Последние листья как искры
Костра, что затопчут снега.
Реки бледны и небыстры:
В них густо белеет шуга.
А где-то,
На горном Урале,
Покинув свои терема,
Вяжет пуховые шали
Зябким берёзам зима.
Но осень,
Как дар драгоценный,
Прежде, чем скроется в тень,
Подарит мне рубль неразменный Сверкающий золотом день.
В нём собраны будут, как в спектре,
И солнце озёрных глубин,
И косо летящие ветры,
И жаркие слёзы рябин…
1967

ЗИМНИЕ СТРОФЫ

Говорили — зима суровая
Белокосая северянка.
А пришла она хвойнобровая.
Разудалая, как цыганка!
У неё все наряды —
Новые.
Шали яркие, нелинючие.
Снегопады — лепестковые.
Губы жаркие.
Ветры жгучие…
То ль к весне зима
Бьёт по льду лещом?
То ли я сама
Молода ещё?
1967

Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: