– Позвольте, я помогу, – Иван Никифорович осмотрел раны и озабоченно покачал головой. – Дорогой мой, да у вас сильнейшие ожоги! Надо поспешить в больницу. Не приведи господь, сепсис начнется!

– Вы вообще меня слышали?! – Нэйб оттолкнул руку профессора, плеснул на рану из бутылки и взял оранжевый флакон, который достал перед этим. – Мы в большой заднице. Просто в огромной! Если немедленно не уберемся с этой планеты, вообще из этого сектора, то вам крышка. И мне тоже!

– Я не понимаю… это всего лишь музыка… – профессор примостился на краешке кресла и ссутулился. Он устал. – Что плохого может быть в музыке?

– Вы слышали, что там звучало до этого?

– Несусветнейшая дрянь! – Аркадий Петрович был очень бледен, покрыт испариной, тяжело дышал, но его больше не пошатывало, и взгляд выражал полнейшую ясность.

– Именно!

Нэйб протянул ему бутылку. На лице Аркаши застыло отвращение, он отвернулся. Нэйб ухмыльнулся и отхлебнул сам.

– Наш мир – это мир ублюдков. Здесь дозволена только ублюдочная музыка. Она отупляет массы, делает их послушными и исполнительными. Ты выживаешь в нем, если… В общем ваше положение таково: вы явились с закрытой планеты и тут же принялись нарушать нормы социального поведения. Здесь за такое убивают не раздумывая.

Аркадий Петрович закашлялся. Джетти! Алкоголь больше не замутнял ему разум. Он помнил все. До последнего слова. Истинная суть общения с этим отвратительным человеком, наконец, дошла до него. Чувство гадливости заполнило его, вызывая тошноту.

– Я… я не знал… – он был красен как рак. – Этот человек, Джетти… он…

– Да забудь ты об этом педике! – Нэйб взорвался. – Или ты тоже из этих?

Аркадий отрицательно замотал головой и попятился. Наткнулся на стол и едва не упал.

– Ты играл Вагнера! Чистого! Настоящего! Ты можешь стать ключом к Прозрению! – Нэйб вскочил и закружил по комнате, широко раскинул руки. Регенерирующий гель усмирил боль и затянул раны мутной пленкой.

– Здесь нельзя играть Вагнера? – в глазах Ивана Никифоровича затеплилось понимание.

– Только для Его Великолепия виллирианского императора, чтоб он сдох! – Нэйб плюхнулся обратно в кресло.

– Значит, я был прав! Это…

Теперь вдохновение посетило профессора, но Аркаша прервал его.

– Нэйб, мы вам весьма благодарны… но… позвольте спросить, почему вы…

– У меня тонкий слух. Я люблю Вагнера. Вы не поверите, но я сидел и мечтал пристрелить того придурка, что издевался над ним, выдавая ту жуткую какофонию.

– Это безумие… – профессор выглядел потерянным.

– Мне часто это говорят. Но, я лишь защищаюсь от всякого там… – Нэйб поморщился и немного обиделся, почему-то, от этих людей он ожидал большего понимая.

– Да нет же, я об этом мире.

– А… наш мир – унылое говно!

Аркадий Петрович кивнул, он все еще переживал недавнее знакомство с Джетти. Ему очень хотелось избавиться от воспоминаний, смыть ощущение тех гадких прикосновений. Профессор сидел, крепко задумавшись. Нэйб поигрывал пистолетом.

– А чего, собственно, мы здесь ждем? – Аркаша больше не мог выносить этой многозначительной и пугающей тишины.

– Тс-с-с.

Нэйб напрягся. Из-за двери послышались приглушенные голоса. Тихо щелкнул замок.

"Черт, он не один!" Нэйб бесшумно метнулся к двери. Аркаша и профессор на цыпочках шмыгнули в соседнюю комнату.

Они вошли по очереди. Первый получил удар ногой в живот, чуть отлетел и со стоном согнулся пополам. Нэйб едва взглянул на него. Этот человек – не представлял угрозы. Это был Джетти.

Вторым вошел Селф. Личный пилот Карзога. Только у него был код доступа к системам хозяйского корабля.

– Привет! – Нэйб ударил Селфа в пах и вжал ему в лицо пистолет. – Пикнешь, я тебе мозги зажарю!

Чуть пиликнув, закрылась дверь.

– А-а-а, – пискнул с пола Джетти. Он узнал Нэйба и не рискнул подняться. Он ненавидел этого человека.

– Какого… – сдавленно возмутился Селф.

– Заткнись! – Нэйб снова ударил его и отшвырнул прочь. – Ну и приятели у тебя! – он брезгливо взглянул на Джетти.

– Ты! – ненависть душила Джетти, больше чем страх. – Ты украл мой флаер. Новенький, блестящий, он был такой красивый! Ты ударил меня! Убей, убей его! – визжал он Селфу.

– Заткнись… – Селф старался держаться подальше от Нэйба, который уселся в кресло около входа.

– Вы мне надоели! Ты, – Нэйб качнул пистолетом в сторону Джетти, – все время об тебя спотыкаюсь. Мне потом кажется, что обувь в говне перемазана. Ботинки приходится мыть. Надоело! Может, пристрелить тебя? На всякий случай. Хоть я и собираюсь покинуть эту вонючую планету, но пока ты жив, запах говна будет преследовать меня, – он повернулся к Селфу. – Что скажешь? Не возражаешь, если я его мозгами немного испачкаю тебе пол?

– Что тебе надо, псих?

– Ерунду. Код доступа к кораблю Карзога. Помашешь мне ручкой и… В общем, выбирай: или будешь со своим дружком жить долго, счастливо и сдохнете в один день, или сдохнете сегодня, тоже вместе. Выбирай.

– Нэйб… мы с тобой столько лет… – глаза Селфа испуганно забегали, – можно сказать, приятели…

– Какой я тебе приятель после этого! – Нэйб плюнул в сторону Джетти. – Срань господня! Помнишь тот раз, когда мы с тобой напились, и я вырубился! Потом у тебя глазки бегали, и рожа бледная была. Ты что тогда сделал, урод?! Вот как мне теперь с этим жить?!

– Э-э-э… – Селф впал в панику. – Ты… ты чего?! Я всего-навсего тогда позаимствовал немного хааша! Подумал, что ты поделился бы сам… если бы не спал… подумаешь, щепотку стянул…

Селф заткнулся, увидев, как посуровело лицо Нэйба.

– Вот за это точно убью!

– Ну совсем чуть-чуть… немного отсыпал из той коробочки… ну зелененькой такой, ты ее в кармане носишь… да ладно, давно это было!.. – тут Селф затараторил, переводя тему: – А с Джетти мы всего лишь знакомы, ты не подумай чего. Ты угнал его флаер, вот он и позвонил мне… И ничего такого! Ты и я… мы ж настоящие мужики!

Нэйб покосился на Джетти. При этих словах Селфа, тот вздрогнул, и в его глазах застыла обида.

– Знаешь, вообще-то мне насрать и на хааш, который ты спер год назад, и на ваши дырявые задницы, – Нэйб зевнул. – Или дашь мне код, или я убью вас обоих.

– Но они… они же убьют меня.

– Зато твой дружок останется жить.

– А мне-то что с того?! – взвизгнул Селф.

– Предатель! – Джетти немного манерно обнял себя за плечи и обиженно отвернулся. – Арка-аша…

Из соседней комнаты выходили Аркадий Петрович и Иван Никифорович. Раскрасневшийся Аркаша казался изрядно смущенным, почти испуганным. Он избегал смотреть в строну Джетти. Не отпускала мысль, что этот человек преследует его.

– Простите, что вмешиваемся, – неуверенно начал Аркаша, – но, кажется здесь у нас всех одинаковая проблема – мы хотим выжить. Давайте подумаем, как мы можем помочь друг другу?

– Давайте, давайте. Держи этого придурка, а я объясню ему, что времени на пустую болтовню у нас все меньше, – Нэйб с хрустом размял руки. Он начал терять терпение, и ему жутко захотелось хааша.

– Право… зачем же так жестоко, – Иван Никифорович немного смущенно поправил очки. – Давайте подойдем к проблеме с научной, то есть, логической точки зрения. А что если взять его с собой? Насколько я понял, опасность угрожает ему только здесь. Как и нам. Надо покинуть эту опасную планету всем вместе.

– Идет! – Нэйб вскочил из кресла.

Селф покраснел. Его глаза затравлено забегали из стороны в сторону, но кроме нечленораздельных звуков, он так ничего и не выдавил. Джетти закричал было что-то о своих правах, но Нэйб грубо оборвал его:

– А говну слова не давали. Пока будешь с нами, а там посмотрим. Селф, уйми свою подружку, иначе я за себя не ручаюсь.

Флаер несся над ночным городом. Аркадий Петрович заворожено смотрел вниз. Во время предыдущего полета, когда сумасшедшие маневры Нэйба сочетались с кошмарным алкогольным головокружением, и перед глазами все плыло и смешивалось в пеструю кашу, а жуткие спазмы не отпускали ни на секунду, он не имел возможности оценить величие и ужас этого города.