Дневник заинтересовал меня. Зачем его везде носить? Это не могло помочь ему в исправлении протекающего крана. Но если Калпеппер имел тайную любовную связь со студенткой, он тоже мог бы записывать все в дневник. К тому же его звали Фауст.

Узнать это было не трудно. Школьный каталог перечислял имена и фамилии всех преподавателей и сотрудников, и я развлекалась почти двадцать минут, смотря на имена моих учителей. Некоторые из них были довольно забавными, такие как Вильгемина Нортон, Игнатий Фриц и даже Артуро Анкил.

Я знала, что мне нужно увидеть, что он пишет в том дневнике, но я и понятия не имела, как это сделать. К вечеру четверга я пришла к выводу, что мне нужно провести целый день, следя за ним. Мне очень захотелось прогулять уроки в пятницу, но Селена отговорила меня от этого.

— Не стоит рисковать, — сказала она, когда я упомянула это за обедом.

— Ты не знаешь этого. Если он убийца, то это полностью того стоит.

Селена покачала головой.

— Во снах Элая ведь не было никаких признаков Калпеппера, верно?

— Ну, нет. Просто еще больше футбола, подлёдная рыбалка и Катарина. — Я скривилась.

— Тогда определенно не стоит. Я хочу найти тебе парня. И себе тоже, но эти сны твой лучший шанс. И в любом случае менее рискованно.

— Какой риск? В худшем случае — меня поймают при вынужденной посадке на воде и в конечном итоге заключение.

— Я не знаю, Дасти. — Селена содрогнулась. — От Калпеппера у меня мурашки по коже. Люди говорят, что он сумасшедший. Что, если он навредит тебе?

— Как? Он магическое создание. Я магическое создание. Дважды никогда не ответит.

— Расскажи это Розмари.

Ой. Может быть, я должна тратить больше времени, чтобы выяснить, как она была убита и почему.

Я позволяю теме разговора свернуть, увидев, как Ланс поднял бумажку в мою сторону с другой стороны комнаты. Письменными буквами там было написано «Дасти — 1, Ланс — 2». Я вздохнула, ловя предупреждение. Целую неделю он не мстил мне, и я наполовину надеялась, что он так все и оставит. Но, видимо, он разрабатывал другие шалости.

— Лучше следи за своей спиной.

Селена, очевидно, пришла к такому же выводу.

Я взглянула на нее, пораженная ее темным тоном.

— Ты же не думаешь, что он сделал бы все очень плохо?

Она сделала глоток из бокала с водой, раздумывая над вопросом.

— Зависит от твоего определения плохо. Я имею в виду, он не будет делать ничего, чтобы тебе было больно физически. В нем слишком много трусости. Но он не особо обеспокоен насчет эмоционального вреда.

— Думаю, ты бы знала? — спросила я, делая из утверждения вопрос. Селена, может, и моя лучшая подруга, но она одна из самых скрытных людей, которых я знаю. Она бы больше говорила о моих проблемах, чем о своих. Я бы никогда не узнала реальную причину, почему она пренебрегла компанией, хотя я бы предположила, что у нее много общего с Лансом.

— Да, — сказала Селена, и меня удивило это признание. Я надавила на нее, но она отказалась рассказывать подробности.

Тем не менее, я взяла на заметку ее совет и была аккуратна остаток ночи и на следующее утро. Но Ланс не наносил удар до урока псионики. Расстроенная вопросом мистера Анкила, собираюсь ли я практиковать рывок-и-хлопок, я не проверила свой стул, прежде чем сесть. Громкий звук пердежа вырвался из-под моей задницы, а появившийся затем запах был настолько реалистичным, как будто я сделала это на самом деле. Я вскочила, покраснев. Я посмотрела на свое место и с ужасом увидела, как подушка-пердушка, заколдованная чарами невидимости, начала появляться.

От унижения я не могла ничего сказать и почувствовала, как несколько человек засмеялись и еще парочка хихикнули. Я заметила, что Элаю все же было не до смеха. Он встал и подошел ко мне. Он взял подушку-пердушку и выбросил ее в мусорное ведро, не прилагая усилий.

— Ты в порядке? — спросил он, потирая мое плечо. Его рука была невероятно теплой через мою рубашку. Я вздрогнула, потому что ощущение было гораздо более приятным, чем должно быть, учитывая то, как он был огорчен.

Слабо пожав плечами, я сбросила его руку.

— Я в порядке.

Позже, из-за затяжного унижения и перспективы снова увидеть триумфальное выражение лица Ланса, меня потянуло прогулять урок в тренажерном классе и последить за мистером Калпеппером. По крайней мере, так я сказала себе.

Я увидела Калпеппера, прогуливающимся около общего стола, подозрительно оглядывающимся. Он обычно ходил, немного прихрамывая, как если бы у него была старая травма, но сегодня он двигался быстро, глядя через плечо, словно ожидая какого-нибудь нападения на него.

Я продолжала держать между нами дистанцию, идя за ним и прячась за деревьями и зданиями. Через некоторое время он повернул направо и спустился к залу Юпитера, и моя уверенность, что он что-то задумал, увеличилась. Если бы он шел к подержанному гаражу, то повернул бы налево у зала Юпитера. Но дома преподавателей и сотрудников были на этой стороне — так что, возможно, он шел домой.

Калпеппер не шел к преподавательскому корпусу, но повернул налево у озерной статуи по имени Леди. Через пару поворотов мы пришли к одному из боковых входов на Колвэллское кладбище. Я спряталась за здание и высунула голову, чтобы наблюдать за ним. Я задумалась, возможно, что это было психопатическим поведением. Может быть, он вернулся на место преступления, чтобы позлорадствовать. У него не было никакой причины быть здесь. Не было ни одной механической вещи здесь, которую нужно починить. Электричество было запрещено здесь из-за анимации — никто не хотел кучу трупов и скелетов, слоняющихся по саду.

Я последовала за ним, легко прячась за деревья, статуи и мавзолеи. Я понятия не имела, насколько большой была площадь Колвэлла, но Калпеппер шел так долго, что я начала думать об этом месте как о Йеллоустоунском парке. Мы были далеко от главной дороги, но Калпеппер шел уверенно, и мне пришло в голову, что он часто ходил сюда.

Наконец, он замедлился, и я нырнула за надгробие, пригнувшись и внимательно высматривая по сторонам. Я могла видеть Калпеппера на расстоянии, стоящим перед дверью небольшого и древнего на вид мавзолея. Какое бы имя не было выгравировано над дверным проемом, оно уже давно исчезло. Края здания были отколоты и рушились в некоторых местах. Я бы не удивилась, если бы здесь водились привидения, но Селена заверяла меня снова и снова, что призраки редко встречаются. Это было хорошо, потому что реальные призраки должны быть намного страшнее и опаснее, чем в реалити-шоу.

Калпеппер постоял минуту, и я услышала звон ключей. Через секунду дверь распахнулась, и он исчез внутри.

Какого..?

Я изо всех сил пыталась вспомнить все, что я знала о демоне Метусе и его силе. Возможно ли, что Калпеппер был некромантом? Некромантия была запрещена Черной Магической Чисткой, но учитывая то, что я знала о Хранителях заклинания, не думаю, что это многое бы значило. Только я была уверена, что Метуса подпитывали страхи живых, а не мертвых. Так что он делал внутри склепа?

У меня не было никакого способа связаться с внешним миром, так что я села и стала ждать, когда он выйдет. Минуты превратились в час, потом в два. В конце концов, мне стало скучно, но я не могла рисковать, выйдя из укрытия. Я провела некоторое время, практикуя рывок-и-хлопок на соседней статуе с использованием побегов и ветвей различных размеров. К тому времени солнце низко весело над горизонтом, наполняя кладбище тенями, и я подумала, что у меня получается неплохо.

А еще я устала. Не говоря уж о том, что замерзла и проголодалась. Калпеппер должен был выйти в ближайшее время. Просто обязан. Мавзолей был не более десяти метров в длину и пять футов в ширину. Существовало не так много вещей, которые человек может делать в таком маленьком месте.

Когда мои зубы застучали, я сдалась. Либо Калпеппер не собирается выходить в этот вечер, либо он не может. Несмотря на это, я знала, что не хочу быть на этом кладбище ночью. Сумерки, окружающие меня, были немного страшными. Я направилась к выходу, но потом безрассудный импульс развернул меня, и я подошла к мавзолею.