— Ты должна быть рада. — Селена делала всё возможное, чтобы поднять мне настроение. — Только подумай обо всех этих крутых вещах, которые ты сможешь делать с помощью этой дополнительной магии.

Я закатила глаза.

— Это только половина проблемы. Мне с трудом хватает времени выполнять свои обязанности. Если ещё что-то добавится, то я, наверное, просто взорвусь.

— Ты недостаточно доверяешь себе. За то малое время, что тебе пришлось всё выучить, ты справилась хорошо.

— Да, конечно. Почему бы тебе не сказать это своим волосам?

— Даже не пытайся. — Селена протянула руку за голову и перекинула свою длинную чёрную косу через плечо. Она взяла кончик косы и осмотрела его. — Смотри. Нельзя даже сказать, что мои волосы когда-либо были опалёнными.

Я постучала вилкой по тарелке.

— Это потому, что ты сирена и твоя магия быстро исправит все недостатки.

Селена нахмурилась. Я была там с ней. В конце урока физкультуры, в прошлый четверг, кончик её косы выглядел как верхняя часть обгоревшего фитиля. Я не хотела поджигать ей волосы, но мы изучали боевую магию в тот день. Ну, мы изучаем её почти ежедневно. Конечно, мы занимались обычными вещами типа приседания и вышибал, но наши занятия чаще напоминали игры в пейнтбол или лазертаг, только вместо игрушечных пистолетов мы использовали заклинания. Когда не было Веления, люди изучали боевую магию, чтобы выжить, учитывая склонность к насилию у магических созданий. Сейчас мы изучали это на уроках физкультуры.

Селена отбросила косу обратно за плечо.

— Случился несчастный случай. Кроме того захват флага — игра ожесточённая. Я видела, как множество людей вышли после этого избитыми.

— Конечно. Только сколько из них были ранены своими товарищами по команде?

Селена пожала плечами, как будто это не имело значения. Затем усмешка появилась на её лице. Даже без макияжа она была потрясающе красивой.

— Не всегда так плохо, когда магия идёт косо. Думаю, мы можем засчитать инцидент со змеёй Катариной как абсолютную победу.

Я ничего не могла поделать и тоже усмехнулась.

— Видишь, твой день уже становится светлее, — сказала Селена.

— Да. Кто-нибудь, дайте мне побольше оттенков. — Я сунула вилку с яйцом себе в рот, всё ещё нервничая, но пытаясь изобразить счастливую мину на лице ради подруги.

Селена сделала маленький глоток горячего шоколада, это действие так не подходило к её жёсткому виду сорванца. Сегодня на ней бойцовские ботинки и армейские штаны. Она выглядела уставшей, и её фиолетовые глаза были задумчивыми. Кажется, она стала жертвой своего собственного плохого настроения. Также я знала, что она плохо спала ночью. Без сомнения, отчасти это из-за того, что я ворочалась в постели напротив неё, но я подозреваю, что в основном из-за случившегося с Розмари. Селена раньше зависала с теми же людьми, что и дочь консула, до того, как она начала свой социальный протест «сирены больше, чем сексуальный объект». Я не думаю, что они были близкими друзьями или что-то типа того, но они были достаточно дружелюбны друг с другом.

— Знаешь, — прошептала Селена, — ты должна расспросить Мелани о кольце Розмари.

— Кого?

— Мелани Ремиллард. Они с Розой были лучшими друзьями. — Селена ещё больше понизила голос. — Бьюсь об заклад, ели Роза и сказала кому-нибудь о Хранителях, то ей.

— Конечно, хорошо. Видишь её где-нибудь? — Я оглядела толпу, что было бессмысленно, потому как я даже понятия не имела, как выглядит Мелани, и, скорее всего, она была старшеклассницей, а старшеклассники не едят в кафетерии.

— Её не было в школе с тех пор, как это случилось.

— Оу, — сказала я, не удивлённая. Если бы кто-то убил моего лучшего друга, я, скорее всего, так же ушла бы в социальную спячку. Я была бы опустошённой, если бы потеряла Селену.

— Но как они сделали это? — Селена постучала костяшками пальцев по столу. — Как они обошли Веление?

Я ткнула ломтик яблока на своей тарелке зубчиком вилки.

— Может быть, это не так сложно, как все говорят.

— Ну не знаю. Я пыталась раньше, но ничего не получилось. Однако твоя мама делает это?

— Всё время, — сказала я. Это самая весомая из причин, почему у моей мамы плохая репутация. У неё вошло это в регулярную и сверхъестественную привычку нарушать Веление.

— Есть идеи, как она делает это? — спросила Селена.

Я открыла рот, чтобы ответить, но внезапно в кафетерии стало тихо. Я огляделась вокруг, удивляясь, что случилось со всеми. Потребовалось не так много времени, чтобы выяснить это.

Элай стоял прямо у главного входа, оглядывая толпу. Он выглядел таким же горячим, как обычно с его короткими чёрными волосами и глазами, такими ярко-голубыми, что я могла видеть их цвет даже на таком расстоянии. На нём тёмно-серая футболка с логотипом какой-то группы на его груди, потёртые джинсы низко висели на его бёдрах. Всё могло быть гораздо менее неловко, если бы я не находила его столь привлекательным. Глупый мужской магнетизм.

На лице было его обычное выражение крутого мальчика, но я заметила шок и немного страха в его неподвижной позе. Я посочувствовала. Студенты встретили меня таким же осуждающим молчанием, когда я впервые появилась здесь. Я была уверена — не помогало и то, что Элай был новичком в понятии о магических созданиях. Лица, которые уставились на него, не все были жуткими — не с Арквеллским требованием для поступления: чтобы магическое создание было похоже на человека на девяносто процентов, но большинство из них были достаточно чудаковатые.

Остальные десять процентов могли показаться странными, если дети не нанесли сегодня чар: у некоторых были остроконечные уши или необычный цвет кожи, даже рога и хвосты. У Селены и других сирен были крылья. Не то чтобы я когда-либо их видела. В этом смысле сирены были как птицы; их крылья видны только тогда, когда они их используют. Но Веление не допускает людям летать, что означает, что у сирен редко есть причины расправить крылья.

К тому же, Элай был здесь настоящим чудаком. Обыкновенным на все сто процентов.

Элай посмотрел на меня, его глаза сузились в чем-то типа свирепого взгляда. Вспышка страха прошла через меня, и мои нервные окончания начали покалывать. Я хотела отвести взгляд, но не могла. Как бы это ни звучало, мы теперь были связаны. К лучшему или к худшему.

Определённо к худшему.

На один ужасный отвратительный момент я подумала, что он собирается подойти ко мне прямо сейчас и дать мне нагоняй за то, что втянула его в эту заваруху, но он прошёл по главному проходу через ряды столов, пока не достиг самого дальнего стола от поста контроля. Это не просто какой-нибудь там стол, а стол. Стол популярных ребят. Сам мистер Популярность, Ланс Рэтбоун, тут же начал знакомить его с другими крутыми ребятами. Ланс был магом, чей отец был сенатором, большой шишкой.

То, как легко они приняли Элая, удивило меня. Количество магии, которой ты можешь владеть — хотя бы в теории — многое значило, когда дело доходило до социального статуса, а Элай не обладал магией вообще. Катарина улыбнулась Элаю одной из своих ослепительных улыбок и жестом пригласила его сесть рядом с ней. Глаза Элая расширились, и он практически упал на стул. Видимо, я недооценила значимость хорошей внешности даже среди магических созданий.

— Блин, — сказала я, снова оглядываясь на Селену. — Находиться на вершине социальной пищевой цепи — это как поголовное неотъемлемое право или что?

Она поморщилась.

— Я думаю, что это национальный реестр. На сайте ешь-дерьмо-точка-ком.

Я принудила себя улыбнуться ещё раз.

— Таким образом, я полагаю, он был популярен в твоей старой школе.

— Хм, да, можно и так сказать. — Там, в средней школе Чикэри я тоже была довольно популярной, честно. Я не общалась в тех же кругах, что и Элай, но у меня было много друзей, большинство их них мои товарищи по соккеру.

— Ну, он довольно симпатичный, — сказала Селена, рассматривая его сверху вниз. — Не то чтобы это меня хоть немного волнует. Внешность не должна ничего значить, когда приходит время судить о человеке.