— Я — Дэнни Бойд, — сказал я, подойдя к ней. — А вы что здесь ищете? Воспаление легких?

Она медленно повернулась и посмотрела на меня. Светло-золотистые волосы коротко острижены и завиты, но самое сильное впечатление производило лицо: классические черты совершенных пропорций, высокие скулы, широкий лоб и прямой нос, кожа нежная, с голубыми прожилками. Лицо Снежной Королевы, покоряющее холодной красотой. Но тут я обратил внимание на ее глаза, и моя иллюзия рухнула, точно карточный домик.

Глубоко посаженные, они тем не менее казались огромными; синие, словно кобальт, а в недрах их танцуют жестокие огоньки — насмешливые и плотоядные. Может, она и Снежная Королева, но не столь уж холодная. В этих глазах я увидел сексуальную неудовлетворенность.

— Вы пунктуальны, мистер Бойд, — ответила она голосом с приятной хрипотцой.

— Вы ожидали, что я опоздаю?

Она передернула плечами.

— Как знать? — Большие насмешливые глаза остановились на мне. — Я рада, что вы пунктуальны. Мне совсем недолго пришлось ждать на дожде.

— Так чего ради нам мокнуть? — спросил я. — Было бы гораздо удобнее встретиться у меня в офисе. Что за важная причина вынудила вас вытащить меня сюда под дождь?

Несколько мгновений женщина очень серьезно смотрела на меня.

— Я должна соблюдать осторожность, — сказала она наконец. — У вас есть сигареты?

Я дал ей сигарету и поднес зажигалку.

— Чего же вы остерегаетесь?

— Меня хотят убить, — сообщила она как нечто само собой разумеющееся. — И, думаю, это случится очень скоро.

— Вас намерены убить? Что это значит? Вы не шутите?

— Вы сами убедитесь.

Я вздохнул:

— Знаете ли, я мокну здесь под дождем не ради шуток.

— Никаких шуток, мистер Бойд. — Она выпустила мне в лицо струйку голубоватого дыма. — Я хочу, чтобы вы нашли моего убийцу.

Я постарался сохранить спокойствие.

— Вы хотите сказать, что желали бы, чтобы я нашел какого-то типа, которого подозреваете в намерении убить вас, и чтобы я помешал ему осуществить его черные замыслы, не так ли?

— Нет, я сказала именно то, что хотела.

Я бросил на нее испытующий взгляд, но лишь убедился в том, что говорит она вполне серьезно, пожал плечами и сказал:

— Хорошо, в таком случае желаю вам удачи и всего доброго.

Но я не сделал и трех шагов, как ее хрипловатый голос остановил меня:

— Ведь речь идет о пяти тысячах долларов, мистер Бойд! Вы, наверное, помните, что я упомянула об этом, когда говорила с вами по телефону? Я обещала вам пять тысяч, если вы придете сюда. — В голосе появилась дразнящая нота. — Неужели вы ничуть не любопытны?

Я повернул голову и увидел, что она вынула руку из правого кармана и держит в ней толстый конверт. Шутки или нет, но пять тысяч — это пять тысяч, и я проделал еще три шага, но уже в обратную сторону.

— Я была уверена, что это заставит вас изменить мнение, мистер Бойд. — Глаза женщины откровенно смеялись. Она вручила мне приятно тяжелый конверт. — Откройте и пересчитайте. По крайней мере, вы не будете думать, что мне пора лечиться.

Я повиновался. Пять тысяч долларов были налицо, в новых купюрах по пятьдесят долларов. И кроме того, там был другой конверт, запечатанный и адресованный мистеру Джеймсу Барту — адвокату, чья контора находилась на Уолл-стрит.

— Сохраняйте это письмо до тех пор, пока не узнаете о моей смерти. И тогда отнесите его мистеру Барту.

— И что произойдет?

— Он прочтет и даст вам инструкции, — терпеливо объяснила она. — Вот и все, что вы должны сделать за пять тысяч долларов. Была очень рада с вами познакомиться, мистер Бойд. И на вашем месте не оставалась бы слишком долго под дождем. Вы можете простудиться.

— Эй-эй, задержитесь на минуту, — воззвал я. — Хотелось бы узнать несколько больше.

— Для чего?

— Вы уверены, что все это не глупая шутка? — с надеждой спросил я. — Просто шутка? И если это так, то пора бы…

— Пять тысяч слишком крупная сумма, чтобы тратить их на шутку, — возразила она ядовито.

Я согласился:

— Вероятно, вы правы. Но я даже не знаю вашего имени.

— В этом нет необходимости.

— Но это же бессмысленно! Вы предполагаете, что вас собираются убить, и ничего не предпринимаете, чтобы помешать этому?

— Но это же только предположение, мистер Бойд. Надеюсь, этого не случится… Значит, вы станете богаче на пять тысяч долларов только лишь за эту прогулку под дождем.

— Но предположим, что это произойдет… Тогда что помешает мне забыть наш договор и порвать письмо, адресованное Барту?

Она тяжело вздохнула и посмотрела на меня так, словно я только что произнес нечто на редкость наивное.

— Вам помешает одна вещь, мистер Бойд, но вещь исключительно важная — ваша репутация. Со всех точек зрения вы хороший детектив, но при этом необходима безупречная репутация. И если, — тут она одарила меня ледяной улыбкой, — вы не сделаете того, о чем я прошу, мистер Барт получит другое письмо, где будет указано, как ему поступить с вашей репутацией, которая значит для вас очень много. Потеряв ее, вы потеряете все. Нет репутации — нет клиентов. Нет клиентов — нет денег. Надеюсь, вы послушаетесь меня, мистер Бойд.

— Полагаю, что да. Но это не мешает мне думать, что вы не в своем уме.

— Видите ли, мне абсолютно неинтересно, о чем вы думаете. До свидания, мистер Бойд!

Она повернулась ко мне спиной и ушла, засунув руки в карманы плаща.

Я окликнул ее:

— Эй! А как я узнаю, что вас убили?

— Узнаете, — отрезала она с предельной категоричностью.

Она обернулась, и я даже издали различил искры, мелькнувшие в ее кобальтовых глазах.

Я так и замер с открытым ртом, глядя ей вслед. В тот момент, когда она исчезла, над рекой раздался заунывный вой буксира.

Я тут же спросил себя: не проснусь ли сейчас в собственной теплой постели? Но в руке был толстый конверт с пятью тысячами долларов, доказывавший, что я не сплю и что женщина с золотистыми волосами и проницательными синими глазами была реальностью.

Выпали первые обильные снега, и в Центральном парке катались на коньках. Санта-Клаусы разгуливали по Пятой авеню, позванивая колокольчиками, и я подумал, что если мне не удастся срочно найти клиента, то придется последовать их примеру.

Войдя в свое бюро, я констатировал, что Фрэн Джордан, моя рыжая секретарша с зелеными глазами, погружена в чтение утренней газеты.

— Добрый день, Дэнни, — поздоровалась она, не поднимая глаз, причем голос ее звучал чересчур оптимистично для моего настроения.

— Привет, — сердито буркнул я. — Довольно с меня рождественского оптимизма. Я в нем не нуждаюсь.

Фрэн сложила газету.

— Но ведь это все, что у нас есть, не так ли? — бодро проговорила она. — Много рождественского оптимизма и ни единого клиента. Иногда просто не знаешь, стоит ли вылезать из постели.

— Прекрасная мысль! — чуть веселее отозвался я. — И как это я не подумал об этом раньше?

Фрэн поглядела на меня поверх газеты.

— Дэнни Бойд, — холодно заговорила она, — не думаю, чтобы меня устраивало направление ваших мыслей.

Я пожал плечами:

— Мысли как мысли. Ну, нет ли чего нового? Нового клиента, к примеру?

Она помотала головой и спросила:

— Не думаете ли вы, что мне уже пришла пора подыскивать себе новое место?

— Мы могли бы на зиму вдвоем перебраться на юг, — заметил я. — Но для этого нужны деньги. Их нет, и это единственное препятствие. Зато сама идея безупречна. Просто проводить время, валяясь на пляже.

Фрэн поджала губы и заглянула в газету.

— Пляжи опасны, — сказала она. — Вас может схватить акула. Как Лейлу Джильберт.

— Лейлу Джильберт? Кто она такая?

— Разве вы не читаете светскую хронику? — с подчеркнутой терпеливостью проговорила Фрэн. — Одна из миллионерш шоу-бизнеса. Дочь Деймона Джильберта, умершего шесть месяцев назад и оставившего ей пять миллионов.