— Отлично, — сказал я. — А вы оформите мне туристские чеки, скажем, на пять тысяч долларов. Паспорт, виза… ну вы знаете эту процедуру.

— Разумеется. Ой, я совсем забыла: вас ждет какой-то человек.

— Что ему надо?

Она пожала плечами:

— Хочет видеть вас. Очень важно, как он сказал.

— Он назвал себя?

— Нет, не назвал, — ответила Фрэн и удалилась с видом секретаря высшей категории, а я был почти готов поверить, что это истинная правда.

Толстый парень, расположившийся в одном из кожаных кресел у меня в кабинете, был мрачен. Он взглянул на меня без всякого выражения мутными глазками.

— Почему вы не договорились о встрече заранее? — спросил я.

— О, у меня есть время, — пробурчал он, — Много времени. Оно меня тяготит. Я вовсе не был настроен на болтовню подобного сорта.

— Что вы хотите? — спросил я. — У вас, возможно, много времени, но я им не располагаю. Я человек занятой, так что поторопитесь.

— О’кей, — согласился он, доставая бумажник. — Поскольку вы занятой человек, я постараюсь довести до вашего сведения то, что я хочу, за самое короткое время. Мое имя Дженнингс. Пит Дженнингс.

Он порылся в бумажнике и протянул мне визитную карточку, на которой под его фамилией было напечатано: «Расследования», потом адрес и номер телефона. Я с невнятным мычанием возвратил ему карточку.

— Как видите, у нас с вами сходная область деятельности, Бойд, — заявил он, снова втискивая карточку в бумажник.

— Я счастлив побеседовать с коллегой, но, как уже сказал, у меня нет времени.

— Да, я понимаю, — сказал он, извлекая из нагрудного кармана темную сигару и осторожно помещая ее в уголок рта. — Вы собираетесь в Австралию, у вас полно хлопот. Но кто же откажется от куша в десять тысяч?

Я сразу же перестал быть излишне занятым. Опустился в свое кресло и закурил сигарету.

— Рассказывайте, что вам известно, — предложил я.

— У нас с вами общий клиент, Бойд. — Он улыбнулся. — Забавно работать для трупа, не так ли?

— Расскажите мне немного подробнее.

— В свое время я делал кое-какую работу для ее старика. — Он сделал паузу, чтобы затянуться сигарой, и выпустил в моем направлении облако едкого зловещего черного дыма. — Пять недель назад она явилась ко мне в контору. — На минуту тень печали омрачила его взгляд. — Ах, какой цыпленочек! — Тут он, видимо, вспомнил, где находится, и собрался с мыслями. — Итак, она пришла ко мне в офис и бросила на стол пакет. Короче говоря… «Сохраните это, — сказала она, — и читайте газеты, потому что в один из ближайших дней может появиться сообщение о смерти Лейлы Джильберт». Сначала я подумал, что это вздор, но ничего не сказал. После этого она назвала мне ваше имя и адрес.

— И когда вы узнали, что она умерла, вы не выпускали меня из виду до тех пор, пока не удостоверились, что я пошел повидаться и поговорить с Бартом, ее поверенным? Тогда вы и отослали пакет мне, не так ли?

— Она заплатила мне пятьсот долларов. Могу сказать, в первый раз за последние двадцать лет я столь просто заработал такие деньги.

— Кроме шуток?

Я уже снова кипел от нетерпения.

— Кроме шуток. — Он развел руками и криво усмехнулся. — И я стал думать. За что же, в самом деле, мне заплатили такие деньги, спросил я себя. Что там такого важного в этом пакете?

— Не надо говорить, Пит, — ответил я. — Дайте мне угадать. Вы распечатали пакет. Угадал?

— Честное слово, вы медиум! — Он еще и улыбался. — Вы думаете, она была права, что это кто-то из пятерых, упомянутых ею, укокошил и старика, и ее?

— Я знаю только одно: туда нужно ехать.

— Да-да… — Он медленно покачал головой. — С десятью тысячами, которые дал вам Барт, и ее обещанием выплатить еще десять, если вы найдете убийцу… Да, это стоит труда.

— Рад, что мы сходимся во мнениях. Я с большим удовольствием поговорил с вами. А теперь привет!

Он с важным видом улыбнулся и стряхнул пепел сигары на мой ковер.

— Я чувствую, старина, что не смог бы спать по ночам, если бы предоставил вам одному встречать все опасности этого расследования. Если с вами что-нибудь случится, Дэнни, я никогда не прощу себе этого.

— Что вы, черт побери, хотите этим сказать?

— Хочу сказать, что мы с вами партнеры. Раскрыв дело, поделим пирог пополам. Что вы на это скажете?

— Что вы подонок с неумеренными претензиями. А теперь, если вы сейчас же не уберетесь из моего офиса, я заткну эту вонючую сигару вам в глотку!

На ковер упала новая кучка пепла.

— Не будьте таким нехорошим, Дэнни, — обиженно произнес он. — Над этим делом нужно работать совместно. Понимаете, я мог бы стать вам очень полезен. Не забывайте, что я работал на ее старика. Я немало обделывал для него дел, и случалось, что они касались и людей из этой банды. Я знаю многое.

— Не покупаю.

— Подумайте хорошенько, Дэнни. Эти люди не херувимчики! Вы не имеете понятия, на что они способны, когда узнают, что частный сыщик хочет сунуть нос в их дела!

— У вас осталось пять секунд, чтобы очистить помещение.

Он грустно покачал головой:

— Вы недооцениваете ситуацию, Дэнни. Все, что я говорю, — для вашей же пользы. Но если вы хотите разыграть скупого, у меня нет выбора. Вы подумали о копах? Хотите, чтобы они зашли поболтать с вами?

Я бросил с презрением:

— Слухи, Дженнингс. Всего лишь слухи. Думаете, копы будут терять время и слушать инсинуации такого типа, как вы?

— Слухи? Он выпустил еще одно облако дыма. — Почему вы так уверены, что я уже не сделал копию записи?

Тут он меня поймал. Если полиция услышит запись, она тотчас навострит уши. Мне станут задавать нескромные вопросы, например почему я не предъявил им магнитофонную запись сразу после того, как прослушал ее. И тогда придется проститься с Австралией, даже не повидав ее.

Я вздохнул:

— Хотите ехать со мной в Австралию?

— Я? Вы с ума сошли? Нет, но думаю, вам нужен кто-то здесь, в Нью-Йорке. И как только произойдет что-нибудь интересное, я дам вам телеграмму. Согласны? — Он вынул сигару изо рта и бодро улыбнулся: — За удачу нашего объединения, Дэнни! Но вы, наверное, очень заняты. Не буду больше заставлять вас терять время. Отсчитайте мне пять тысяч долларов, и я ухожу.

Я задохнулся.

— Пять тысяч чего?

Он принял оскорбленный вид.

— Послушайте, Дэнни, мы уже говорили, что пирог разделим пополам, разве вы об этом не помните? Половина тех десяти тысяч, которые дал вам Барт, — это пять тысяч долларов, если я считаю правильно.

— Это деньги на мои расходы!

— Не думаете ли вы, что у меня не будет расходов?

Я позвал Фрэн, и через несколько секунд она появилась с карандашом и блокнотом.

— Слушаю вас, мистер Бойд.

— Выпишите чек на две тысячи долларов мистеру Дженнингсу.

— Напишите «П. Дженнингс» или «Питер Дженнингс», это все равно, — улыбнулся ей этот тип.

Фрэн поглядела на меня недоверчиво.

— Он возьмет чек с собой, — сказал я, старательно избегая ее взгляда.

— Что это за овечка? — спросил меня Дженнингс, когда Фрэн вышла. — Конечно, она служит вам не только как секретарь?

Меня распирало желание бросить в него чем-нибудь тяжелым. Но я сдержался и спросил сухим тоном:

— Вы говорили, что выполняли кое-какие поручения Деймона Джильберта? Какого рода?

— О, я совал нос то туда, то сюда. Собирал информацию. — Он развел руками. — Джильберт любил почесать шерсть у тех, с кем водился. Чаще всего это была простая слежка.

— Нельзя ли поточнее, а? Например, имена…

— А? Да, конечно. Мы теперь работаем вместе, не так ли? Ну, например, Амброз Норман, пишущий для театра. Этот парень, как говорится, имеет экзотические пристрастия. Мистер Джильберт хотел знать все детали: где, когда, имена его партнеров. То же самое относительно Чамплина, коммерческого директора: сколько у него в банке, сколько расходует в месяц, с кем встречается. Вспоминаю один случай, когда я открыл, что у него два счета в различных банках. Джильберт был очень доволен.