Хелен поманила их вперед, они направились к кораблю. Она замерла.

— Сейчас, — шепнула она, — готовьтесь, — все затихло. Они ждали, и Лорелей в тревоге сжимала кулаки. Корабль продолжал плыть, не замечая катастрофы, что была уже близко.

Хлопок раздался в корабле, будто громкий выстрел из ружья по стене судна. Через миг огненный шар вырвался из одного из контейнеров рядом с башней. Волна жара ударила по лицу Лорелей. Трое мужчин направились на палубе к огню. Самый высокий указал на корму и закричал двум другим. Еще один взрыв отбросил их на спины. Они встали на ноги и поспешили в другую сторону. Огонь поглощал контейнеры вокруг себя, искры летели в воздух как фейерверки. У огня три стопки контейнеров накренились к башне, и она пошатнулась. От корабля валил дым, ряд за рядом контейнеров загорался. От огромного взрыва появилась трещина в корме. Грохот ломающегося металла ревел в ушах Лорелей. Два моряка на палубе пытались отвязать лодку, но коричневый контейнер сорвался со стопки и раздавил их. Лорелей скривилась.

Еще ряд контейнеров улетел за борт, трещина стала шире. Задняя часть корабля накренилась, и моряк улетел со стороны, откуда до этого упали контейнеры.

— Дейдре, иди, — сказала Хелен. Дейдре отправилась к мужчине, держащемуся за край одного из контейнеров в воде. Она склонилась к нему, убрала волосы с его глаз и запела. Он смотрел на нее, будто был невероятно счастлив.

Корабль почти разбился пополам, передняя часть судна покачнулась вперед. Башня на корабле отклонилась и упала в дыру, что возникла на месте трещины и разделила корабль на части. Стекло из окон каюты разбилось, с криками несколько мужчин вылетели из окон в воду внизу. Хелен кивнула Каллиопе, и она поплыла. Лорелей дрожала, услышав Песнь, пульсирующую под ней, двигающуюся к ее телу.

«Ты сможешь, — думала она. — Будь сильной».

Два моряка успешно опустили вторую лодку, им повезло оставить пылающие обломки. Они быстро поплыли прочь от корабля. Судно затрещало снова, последний ряд контейнеров на палубе улетел за край. Мужчина съехал с корабля за ними, он полетел в ледяную воду, размахивая ногами.

— Лорелей, я хочу, чтобы ты отправилась к этому, — сказала Хелен. — Он умирает и нуждается в тебе. Ты же сможешь это сделать?

Лорелей кивнула. Ее сердце колотилось, она повернулась к огненному чудищу. Она с легкостью двигалась сквозь воду, приближаясь к дымящемуся кораблю и мужчине, что скоро лишится жизни. Мужчина не тонул из-за спасательного жилета, но, приближаясь, Лорелей заметила, что он сильно обожжен. Воловина его лица растаяла — кожа пропала, было видно мышцы и кости. У него не было одной руки ниже локтя, его кровь алыми цветами распускалась в воде вокруг него. Он кричал от боли, она потянулась к нему. В ее глазах стояли слезы от вида этого мужчины — истекающего кровью и одинокого. Она больше всего хотела убрать его боль.

Туман поднялся и держал его на уровне ее глаз. Лорелей прижала руку к его плечу.

— Тише, — прошептала она в его ухо, — я с тобой, — он перестал кричать и посмотрел на нее, она запела ему. Ее голос парил над хаосом, огонь полыхал над ними. Слезы лились из ее глаз, боль покидала его тело. Он выглядел спокойно, даже счастливо. В тот миг все обрело смысл. Сирена пела ради любви, чтобы прекратить страдания умирающей души. Лорелей сменила мелодию, запела о земле покоя, где люди не страдают. Ее голос баюкал его. Он улыбнулся, закрыл глаза и выдохнул в последний раз. Лорелей подавила всхлип, зная, что он умер. Что странно, при этом она ощущала умиротворение.

Контейнер покачивался рядом с кораблем. Голос закричал из-за контейнера в воде. Песнь звала ее, тянула к голосу. Когда она нашла его, он цеплялся за пустую бочку, плавающую рядом с кораблем. Его рубашка обгорела в нескольких местах и разорвалась. Он посмотрел на нее и охнул. Лорелей понимала, что выглядит и красиво, и пугающе. Она не хотела, чтобы он видел страх на ее лице, и она попыталась ободряюще улыбнуться. Не сработало. Он побелел, его зубы стучали. Юноша попытался уплыть, сжимая бочку, но не смог отодвинуться далеко. Лорелей видела, что его мышцы свело судорогой от холода, потому что он дико двигался. Она обогнула бочку, оказалась перед ним, лицом к лицу.

Лорелей погладила ладонью его щеку.

— Тише, — сказала она ему, пронзая его глаза взглядом. — Не бойся, — но он боролся. Она вдохнула и потянула его к себе, туман поднял его тело над водой. Его волосы были темными и мокрыми, на щеке выделялся шрам, и хоть у него была сильная челюсть, в шоколадно-карих глазах была нежность. Он был юным, может, на пару лет старше нее. Лорелей вдруг смутилась из-за своей наготы. Она покраснела и притянула ладонями воду, чтобы прикрыть грудь. Она пыталась придумать, что петь, решила ввести его в состояние эйфории старой английской балладой «Острова Блаженства». Она была короткой и милой, создавала настроение радости и экстаза, но, когда она закончила, ужас остался в его глазах. Она попробовала снова, в этот раз chant du memoire, что так хорошо сработала на женщине из ювелирного магазина. Ничего. Он закричал о помощи, пытался оттолкнуться от нее. Она решила исполнить песню для утопления.

Услышь тихий шепот ночи,

Мелодию различи,

Что было ее, станет ее,

Все мы смертны, лишь тени людей.

Так нырни, опустись на глубину,

Ночь тебя заберет в колыбель свою.

Мужчина растерялся, но его страх не стал меньше. Ничто не работало. А в голове трепетала мысль, что этот юноша мог жить. Он перестал бороться, все силы забирала дрожь. Его губы посинели, но он держался за жизнь. Она смотрела в глаза. Он молил ее, отчаянно хотел жить.

— Прошу, — сказал он. — Помоги мне.

Лорелей знала, что выбора нет. Она думала, что смирилась со своей ролью. Ее работа была простой, но теперь она столкнулась с реальностью ситуации, и у нее возникли сомнения. Он скоро умрет, в этом она была уверена, и его смерть не будет простой, если она не сможет связаться с Песнью. Это была его судьба, но Лорелей потеряла желание помогать ему умереть. Она не могла смотреть ему в глаза — эти глаза молили ее о пощаде, о капле сострадания без угрызений совести. Проблема была в том, что она не верила, что он должен умирать. Это было глупо. У него могла быть семья, кто-то мог ждать его дома. Даже если нет, он был юным и сильным, хотел жить. Она вспомнила отца, кровь вокруг его тела, угасающая в глазах жизнь. Лорелей вспомнила свое отчаяние, когда он умер, когда она ничего не могла поделать. Она не смогла спасти отца, но должна была спасти этого юношу. В этот миг для Лорелей был важен только он, а не судьба или долг, только этот юноша, эта жизнь, эта судьба в ее руках. Лорелей знала, что ей было суждено изменить его судьбу.

Пронзительный звук ударил по ее ушам. Она собиралась нарушить долг, Идис пыталась отогнать ее. Звук стал сильнее, пульсировал в ее голове и позвоночнике, такой громкий, что, казалось, мог расколоть ее голову. Лорелей боролась со звуком, кривилась, ее тело дрожало, словно звук двигался по ней, пока не оборвался. Как от звукового взрыва, вода разлетелась в стороны от нее, волны расходились во всех направлениях. Кожа Лорелей сияла белизной, волны окружали ее, пока океан не успокоился, пока шум не перестал звенеть в ее ушах.

Лорелей придвинулась к моряку. Она сжала его предплечье и потянула его к себе. Его кожа была ледяной. Она хорошо помнила это ощущение. Он посмотрел на ее ладонь на своей руке.

— Что ты делаешь? — выдавил он.

— Я не дам тебе умереть, — его тело дрожало, ей было сложно держать его. — Закинь руку мне на плечи.

— Я не отпущу, — другая его рука все еще сжимала бочку.

— Сделай это. Сейчас, — без слов он послушался и обвил свободной рукой плечи Лорелей. Та сжала его правую руку левой ладонью. Она отвернулась от корабля, поплыла прочь от огней.

Двое мужчин, что смогли уплыть на лодке, были в нескольких сотнях футов. Но они могли спасти юношу. Он был таким тяжелым, что она с трудом удерживала его над водой. Было бы проще плыть под поверхностью, но он там не выжил бы. Лорелей двигалась как можно быстрее, тянула его за собой. Пока она ощущала его дыхание шеей, она знала, что он еще жив.