Лишь знал — красавица она.

Он красоту ее увидел,

Едва лишь глянул па свету,

И вдруг почти возненавидел

Ее за эту красоту.

Он представлял ее другою:

Жена погибшего, вдова.

А эта может быть вдовою,

Пожалуй, год, от силы — два.

Перенесет она разлуку

И снова жизнь начнет свою.

И он душой страдал за друга

Так, словно сам погиб в бою.

И словно кто его обидел,

Встав, как соперник, на пути,

Он всех мужчин возненавидел,

Что могут впредь сюда войти…

…А было в комнате уютно,

Легко текла беседы нить.

И вдруг мучительно и смутно

Не захотелось уходить.

И в то же самое мгновенье

Он ощутил в своей груди

И робость, и благоговенье,

И неизвестность впереди.

Она предстала в новом свете,

Явилась в облике ином…

Уже настал конец беседе,

И рассветало за окном.

Осенний дождь стучал уныло,

О чем-то давнем выводя.

Лишь до порога проводила

Она его из-за дождя.

Он под дождем слегка согнулся,

Пошел, минуя мокрый сад.

Сдержался и не оглянулся

На дом, где прежде жил комбат.

ВСТРЕЧА

Пока дрались солдаты

На дальних рубежах,

Ровесницы-девчата

Росли, как на дрожжах.

Воспоминаний груды

Мы за собой влекли…

Взрослы и полногруды,

Встречать они пришли.

Был прежде стан их тонок,

Был беспричинен смех.

Мы помнили девчонок

Совсем-совсем не тех.

А эти опьяненно

Глядят — не сводят глаз

И посреди перрона

При всех целуют нас.

И слезы проливают,

Не утирая их,

И нас припоминают —

Совсем-совсем других.

РАССКАЗ ЗА СОСЕДНИМ СТОЛИКОМ

Вернулся в городок,

А мне сказал наш завуч:

— Уже второй годок

Петрова вышла замуж.

И вся моя семья

Ее не извинила, —

Мол, Танька-то твоя

Как подло изменила!

Шла, помню, у пруда

И вздрогнула сначала,

А подошла когда,

То так она сказала:

— Прости, дружок, меня,

Что не сдержала слово,

Но ведь не знала я,

Увидимся ли снова.

Моя, солдат, вина —

Не выполнила долга,

Но только ведь война

Тянулась больно долго…

Не смог смириться я,

А все ж не подал виду,

И начал жить, тая

Ту горькую обиду.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Вернулся муж с большой войны.

Ушла родня, все гости тоже,

И слушал он шаги жены,

Уже в постели мягкой лежа.

В буфет посуду убрала,

Поднять окурок наклонилась, —

Сняла скатерку со стола

И, наконец, угомонилась.

Шинели тронула рукав,

Щекой припала, вся зарделась,

Потом прошла за старый шкаф,

Свет погасила и разделась.

ДЕМОБИЛИЗОВАННЫЙ

Не успевший загореть,

Белотелый, без рубахи,

Во дворе колол он плахи —

Любо-дорого смотреть.

Он работал в летний зной

У дощатого сарая,

Пот обильный утирая

Локтя тыльной стороной.

— Веселей давай ходи! —

Подавал он зычный голос.

(Рос дремучий рыжий волос

На плечах и на груди.)