Плыть в спасательном нагруднике было неудобно. Время от времени Хуан Мигуэл откидывался на спину, поворачивался к солнцу, закрывал глаза и чувствовал, как солнце ласково ощупывает лицо.
«Скоро оно перестанет быть ласковым и добрым, — подумал капитан. — Еще два или три часа… Тогда солнце разъярится и примется жалить меня своими лучами. И кроме того, я захочу пить…»
Сейчас пить ему не хотелось. Прохладная вода не позволяла влаге уходить из тела, но скоро все вокруг станет согреваться, и де ла Гарсиа придется несладко.
Но капитан не думал об этом. Он отвернулся от солнца и собрался было плыть снова, и вдруг увидел, как резко прочертил по поверхности темно-синий плавник.
Хуан Мигуэл замер. Он надеялся еще, что не привлечет внимания… Может быть, не заметит его та, чей плавник он сейчас увидел, не обратит внимания на некий неподвижный предмет в воде. Но капитан де ла Гарсиа недаром был уроженцем Вест-Индии, Куба ведь тоже входит в архипелаг, да и плавать Хуану в этих местах довелось немало.
Вот снова мелькнул плавник. Теперь он как будто отдалялся. И тут у самой поверхности де ла Гарсиа увидел туловище второго хищника. Все сомнения исчезли. Это были тигровые акулы.
Особая хватка у тигровой акулы. Хватая добычу, она совершает вращательные движения своими мощными челюстями, и ее большие зазубренные зубы разрезают даже крупную добычу на несколько кусков. Прожорливость и жестокость этих тварей не знает границ. Они пожирают даже других тигровых акул, если те замешкаются и окажутся поменьше размерами. Де ла Гарсиа видел однажды, как акула в четыре метра сожрала акулу в три метра с половиной. Тигровые акулы глотают все без разбора. В их желудках находили собак вместе с намордниками и поводками, сапоги, мешки с углем, мешок с картофелем, часть его успела прорасти, пивные бутылки; в желудке только одной акулы — три пальто, макинтош и водительские права.
И эти «милые» существа могут достигать длины в девять метров…
«А во мне и двух не будет, — подумал он, стараясь забыть про безвыходность ситуации. — Как это глупо — быть сожранным акулой за сто пятьдесят миллионов лет до дня своего рождения…»
Акулы не нападали. Их было две, метра по четыре длиной каждая, они ходили кругами, то уменьшая, то увеличивая радиус.
Хуан Мигуэл знал, что обычно тигровая акула плавает медленно, но как только острый нюх ее сообщает о появлении жертвы, акула преображается и стремглав несется убивать…
Эти акулы явно знали о существовании капитана, и только нападать они почему-то не торопились. «Мои еще подростки, — подумал Хуан Мигуэл. — Только сам я не очень крупная для них добыча…»
Он едва успел уловить мгновенье, когда одна из акул пошла в атаку. Грудные плавники ее опустились вниз, нос чуть-чуть приподнялся, спина сгорбилась. Этого капитан увидеть не успел. Смерть мчалась ему навстречу, и в долю секунды Хуан Мигуэл рванулся в сторону, попытался нырнуть… Де ла Гарсиа почувствовал, будто прогрохотал наверху каток. Сильно рвануло спину и стало легче двигаться в воде. Еще мгновение, и капитан осознал, что он еще жив, но спасательного нагрудника на нем уже нет.
…И тогда Леденев поднял тревогу.
Когда все собрались в кокпите, Юрий Алексеевич коротко объяснил, что случилось, и распорядился убрать все паруса. Идти обратным курсом пришлось бы в крутой бейдевинд или вообще противным ветром, пришлось бы лавировать, терять время, а сейчас была дорога каждая минута. Леденев знал, что Хуан Мигуэл в нагруднике. Если он упал за борт, то продержится до того, как они подойдут и подберут его.
«Палома» не могла уйти далеко. Юрий Алексеевич прикинул, что прошло не более двух часов с того времени, когда он оставил де ла Гарсиа одного и спустился в рубку. Если они пойдут обратным курсом, то обязательно выйдут в точку, где качается сейчас в волнах их капитан.
— Вы уверены, что он упал за борт? — спросил Роберт Нимейер у Леденева.
— А что еще могло случиться с этим парнем? — вмешался Джон Полански. — Решил пройти по яхте, оступился, голова закружилась — вот и упал.
— Может быть, его унес кто-либо, — задумчиво произнес Абрахам Трумэн.
— Кто унес? — подал голос Джеймс Октавиан Рейнолдс. — Что за чушь ты несешь, Эб?
— Гигантская птица, — ответил бортмеханик. — Или морской змей… Разве мы не видели их?
— Но тогда Иван Михайлович стал бы кричать, — возразила Нина. — Только мы ничего не слыхали…
— Он мог и не успеть крикнуть, — сказал Дубинин.
— Ладно, друзья, — остановил всех Леденев. — Давайте станем высказываться, когда яхта будет идти туда, где уже находилась. Оставим фантастику про запас. Будем исходить из реального предположения: Хуан исчез на отрезке пути, который прошла «Палома» с тех пор, как я ушел спать, и до момента, когда мы узнали об исчезновении капитана. Включайте двигатель, Эб. По такому случаю экономию топлива побоку. Я встану на руль. Вы, Виктор Васильевич, впередсмотрящим на бак. Нина с Джоном будут вести наблюдение с кормы, а майор Нимейер с лейтенантом Рейнолдсом соответственно с правого и левого бортов.
Плыть без нагрудника стало легче, и Хуан Мигуэл бешено заработал руками и ногами, пытаясь отплыть в сторону, хотя и понимал, что все его усилия уйти от свирепых хищниц тщетны…
Первая акула не нападала больше. Она вернулась в исходное положение, повертелась и принялась заводить новый круг. Сейчас же метнулась к капитану ее напарница, но де ла Гарсиа успел заметить, что нацелилась она вовсе не на него.
Акула пронеслась стороной, схватила зубами плавающий нагрудник и исчезла с ним.
Хуан Мигуэл повернулся, чтобы увидеть, куда подевалась первая, но ее не было видно тоже. Он вздрогнул, когда увидел целую группу приближавшихся к нему животных и тут же облегченно вздохнул: это были дельфины.
Акулы исчезли бесследно, будто их и не было вовсе… Исчез и спасательный нагрудник капитана. Хуан Мигуэл подумал, что вот это вроде бы и ни к чему, теперь надо самому держаться на воде… Плавает он неплохо, да только кто скажет ему, до каких пор придется полагаться на свои силы.
Дельфины тем временем окружили де ла Гарсиа. Они возбужденно выпрыгивали из воды, пощелкивая и издавая звуки, похожие на плач ребенка и мяуканье одновременно. Хуан Мигуэл поднял руку и благодарственно махнул этим смышленым животным. Он знал, что акулы их боятся, и свое чудесное спасение, не задумываясь, отнес за счет появления дельфинов.
От стаи отделились два крупных животных. Они приблизились к де ла Гарсиа вплотную, небольшие глазки их излучали дружелюбие и веселое озорство. Проскрипев для капитана нечто непонятное, они развернулись в стороны, обошли его, пристроились сзади и осторожно сблизились так, чтобы их веретенообразные тела пришлись под руки де ла Гарсиа.
Капитан был растроган. Он понял, что дельфины предлагают ему помощь. Они хотят, чтобы человек опирался об их тела, хотят помочь ему держаться на поверхности.
— Спасибо, ребята, — сказал капитан. — Я б и сам сумел… Вроде как не выдохся еще.
Обеими руками он обхватил жесткие тела дельфинов там, где у них начинались спинные плавники, и почувствовал, как животные принялись увлекать его в ту сторону, откуда должна была прийти за ним «Палома».
Первым обнаружил капитана и дельфинов Виктор Васильевич. Он стоял на основании бушприта, держался руками за штаг кливера и внимательно оглядывал море.
Поначалу Дубинин увидел дельфинов и не обратил на них внимания. Он принялся смотреть в другую сторону, а когда перевел взгляд туда, откуда приближалась стая, вдруг над темными телами дельфинов взметнулась человеческая рука.
Хуан Мигуэл уже заметил «Голубку». Опираясь одной рукой на спину дельфина, он размахивал другой, пытаясь привлечь внимание людей на яхте. Кричать капитан не мог. У де ла Гарсиа сел голос… (Еще два дня после опасного приключения он разговаривал шепотом.)
Растерянно смотрел Дубинин на невиданное им зрелище: дельфины несли их товарища по поверхности Мексиканского залива. Он хотел крикнуть Леденеву, но теперь дельфинов и человека заметил и майор Нимейер.