И все-таки основной заработок юного Дженкинса составляла, как и у тысяч его сверстников, работа мальчика на побегушках в какой-то из бесчисленных контор. Писать приходилось по ночам; за ночь, вспоминал уже много позже Мюррей Лейнстер, он исписывал до пяти страниц, которые, по трезвому прочтению, тут же рвал… Позже он нашел свой первый постоянный литературный рынок в журнале «Smart Set», который слыл даже интеллектуальным; правда, единственное, что у Дженкинса охотно брали в этот журнал, была «мелочевка» на подверстки и шуточные эпиграммы.

Однако юноша не унывал — лиха беда начало! И все чаще и внимательнее приглядывался к бурно развивавшемуся иному рынку: дешевым развлекательным журнальчикам, которые только начали входить в моду и печатали слезливые дамские романы, приключения, детективы и… научную фантастику. Из-за грубой желтоватой бумаги их повсеместно называли «пульп-изданиями» (pulp editions); позже это слово превратилось в неологизм, обозначающий вообще все «легкие» жанры.

Один из редакторов журнала «Smart Set», известный американский писатель и журналист Г. Л. Менкен, посоветовал начинающему автору обзавестись более звучным псевдонимом. И Дженкинс после нескольких проб остановился на Марри (Мюррее) Лейнстере.

К этому времени он перебрался в Ньюарк (штат Нью-Джерси), в те годы еще остававшийся самостоятельным городом (к настоящему времени он почти сросся с Большим Нью-Йорком, превратившись в его пригород), где получил работу бухгалтера в страховой компании. Проработал он в ней недолго: к тому времени гонорары стали приходить все чаще, и молодой писатель Лейнстер решил, что сможет себя прокормить только литературным заработком. А о Ньюарке он вспомнит позже, когда будет выбирать подходящее место действия одного из самых известных своих романов — «Невероятное вторжение» (1936)…

Среди личных драм, осложнивших — но и определенным образом обогативших! — жизнь будущего писателя, была его женитьба. Проблема состояла в том, что Уилл Дженкинс, выросший и воспитанный в семье протестантов, полюбил… девушку-католичку! Учитывая его ирландские корни, можно предположить, что это решение не прошло бесследно ни для него самого, ни для семьи… Однако со временем все как-то утряслось. Дженкинс даже согласился с тем, что его дети будут воспитываться в католической вере; но для этого ему пришлось сначала изучить ее, а позже и самому перейти в католичество.

Чтобы закончить с «внелитературной» жизнью Уилла Дженкинса, следует добавить два любопытных факта.

Первый — это то, что во время Первой мировой войны начинающий писатель-фантаст служил в армии и в Комитете общественной информации (а в годы Второй мировой уже писатель состоявшийся — в аналогичном Бюро военной информации).

А второй — это профессиональное занятие изобретательством, приносившим писателю-фантасту основные заработки в промежутке между войнами. Он получил даже несколько патентов, в частности, изобрел так называемый метод «фронтальной проекции» в кинотехнике — и до конца жизни регулярно получал положенные ему по закону отчисления (роялти) от крупной корпорации, которая так и называлась «Front Projection Corporation».

Умер Уильям Фицджеральд Дженкинс 8 июня 1975 года. В родном штате Вирджиния.

Жизнь Мюррея Лейнстера оказалась богаче если не событиями, то, во всяком случае, свершениями.

Дженкинс начал писать научную фантастику с конца 1910-х годов — и не останавливался до самого 1970-го. Полвека в литературе — это немало. И хотя наградами и особой славой писатель не был избалован (единственная премия «Хьюго» — в 1956 году и единственное же приглашение Почетным гостем на Всемирную конвенцию — в 1963-м), имя свое, по крайней мере в научной фантастике, он оставил, с этим спорить трудно. А перу Лейнстера-Дженкинса принадлежит еще более двух десятков детективных романов, реалистическая проза, научно-популярные книги, новеллизации кино- и телесценариев…

Когда science fiction официально «открыл» своим пионерским журналом «Amazing Stories» Хьюго Гернсбек, Лейнстер на зависть многим тогдашним новичкам уже был писателем-фантастом со стажем! Хотя с его первой публикацией в этом жанре биографы и библиографы никак не могут разобраться.

В Энциклопедии научной фантастики под редакцией Клюта и Николлса первым опубликованным научно-фантастическим произведением Лейнстера назван рассказ «Безумный небоскреб» (1919), впервые появившийся в февральском номере журнала «Argosy». Авторам солидной энциклопедии вторит не менее авторитетный знаток ранней американской фантастики Сэм Московиц (он, кстати, написал один из самых обстоятельных биографических очерков о Мюррее Лейнстере): да, именно «Безумный небоскреб»…

Однако сам Лейнстер уверенно называл своей первой научно-фантастической публикацией другой рассказ — «О, Аладдин!», появившийся в том же журнале, но месяцем раньше. Добавляя при этом, что бесценный экземпляр журнала — вероятно, один из немногих сохранившихся на белом свете, — ему спустя полвека, в 1968 году, на одной из конференций подарил не кто иной, как Московиц!

Как бы то ни было, имя себе новичок сделал именно «Небоскребом». Читателя рассказ захватывал самой первой фразой: «Все началось с того, что стрелки часов на башне страховой компании «Метрополитен» (в начале века один из самых высоких нью-йоркских небоскребов. — Вл. Г.) вдруг начали идти в обратную сторону…» — после такого уже трудно было оторваться, пока не выяснишь, что же там стряслось с этим небоскребом?

А случилось то, что в научной фантастике нередко бывает с отдельными персонажами, с группами людей и даже с целыми городами и планетами; но почти никогда, с отдельными зданиями: небоскреб отправился… в прошлое! За сотни лет до того, как на Североамериканский континент ступила нога белого человека… Две тысячи человек, в момент «темпорального» перехода находившихся в здании, вынуждены выживать в мире, где нет ни электричества, ни дорог, ни телефонов и холодильников. Всего этого в изобилии внутри здания — и все это необъяснимым образом продолжает работать, несмотря на отсутствие внешних источников энергии! Но надолго ли хватит?..

Рассказ представлял собой классический пример научной фантастики дебютанта: отличная сюжетная задумка — и полная беспомощность в логической разработке идеи. Впрочем, автор-новичок продемонстрировал другой талант, равно необходимый в этом жанре: не зная, как разобраться с созданной им же самим ситуацией, Лейнстер (тогда еще просто Уилл Дженкинс) «помогает» героям выправить ситуацию, в результате которой их здание провалилось в прошлое. Небоскреб благополучно возвращается в свое время — и точно в тот момент, когда «провалился», — после чего рассказам невольных путешественников во времени уже, ясное дело, никто не верит.

Свой путь в научной фантастике Лейнстер, подобно многим дебютантам, начинал с произведений короткой формы[1], где во главе угла стояло какое-то невиданное техническое изобретение или фантастическое событие, часто сопряженное с детективным сюжетом.

Таковы, например, ранние рассказы писателя — «Тьма на Пятой авеню» (1928), «Город слепых» (1929) и «Буря, которую нужно остановить» (1930). Во всех трех действует типичный «безумный ученый» (mad scientist), создающий различные зловещие устройства, необходимые ему и поддерживающей его мафиозной «крыше» для борьбы с конкурентами и полицией. В первых двух рассказах это прибор, способный поглощать все световые лучи на ограниченной площади (побочным эффектом стало почему-то ее резкое нагревание, хотя по идее должно бы происходить обратное!); в третьем — средство управления бурями и штормами. Однако, кроме авантюрного сюжета, во всех трех рассказах присутствует еще нечто — какой-то еле обозначенный символ, дух чего-то более значимого, чем просто схватки «правильного» детектива со зловредным изобретателем. При желании можно прочесть «Тьму на Пятой авеню» как битву людей с тьмой аллегорической — с невежеством, злом…