Винс совсем погрустнел, а по спине у него пробежал неприятный холодок. Сможет ли он отдать себя в руки такого хирурга, как Тууд Хиввис? Может быть, он очень даже разумное существо, зато похож на паука! А если он заберется во время операции к нему на грудь?

Еда оказалась точно такой же, как во время путешествия на Шанн. Овощи различались по цвету, плотности и запаху, но во всех чувствовался крахмал. Фрукты были… ну, как фрукты.

Винс дважды поспал и несколько раз принял душ, потому что, несмотря на нормальную температуру в комнате, все время потел.

Он почувствовал облегчение, когда гуманоид мужского пола с гладкой темной кожей принес стакан, наполненный какой-то светлой жидкостью, и сказал:

— Выпейте, пожалуйста. У нас сложилось впечатление, что вы готовы к операции.

Винс глубоко вздохнул, проглотил содержимое и вернул стакан. Похоже, он выпил раствор щелочи с легким привкусом хинина и высоким процентом содержания алкоголя, который слегка обжег горло и одновременно приятно согрел.

Гуманоид ушел.

Винс лежал, стараясь не сжимать кулаки и не смотреть на дверь, откуда должен был появиться Тууд Хиввис. А потом задремал.

Вскоре — Винс смутно воспринимал происходящее — вошел инопланетянин вместе со своими ассистентами, которые быстро расставили какую-то сложную аппаратуру, в том числе и нечто вроде мостика над грудью Винса. Очевидно, именно на нем будет сидеть хирург. Затем все вокруг потускнело. Врачи каким-то образом умудрились сделать так, что веки у оперируемого больше не опускались. Более того, Хиввису удалось зафиксировать зрачки, теперь Винс не мог ими непроизвольно пошевелить. А потом начался долгий кошмар — они что-то делали с его глазами, а он извивался и стонал. И только в самом конце его окутала милосердная темнота.

Винс успел поесть после операции семь или восемь раз. Он ощупью пробирался к своей кровати после душа, пощупав простыни, каждый раз понимал, что ему постелили свежее белье, и тогда он ложился, лицом вверх. Ему ужасно надоела эта комната и повязка на глазах. Лишь один раз больного выводили в коридор — немного походить.

Он поднял руку и прикоснулся к повязке, которая по-прежнему оставалась такой же тугой. Винсу казалось, что она уже стала частью его лица. Он несколько раз пытался ее снять, но довольно быстро понял, что сможет содрать бинты только вместе с кожей. По правде говоря, он не испытывал никаких болезненных ощущений — просто повязка сводила его с ума.

Что же до попыток пошевелить зрачками… теперь Винс воспринимал эту мысль как глупую шутку! Он осторожно потрогал глаза через повязку. С тем же успехом на их месте могли оказаться два жестких резиновых шарика. Иногда ему казалось, что так оно и есть.

«Рано или поздно они мне все расскажут, — мрачно подумал землянин. — Тууд Хиввис в своей нарочито корректной манере сообщит, что операция не удалась и я окончательно потерял зрение».

Конечно, сестры уверяли Винса в том, что с ним все в порядке, а света он не видит потому, что повязка абсолютно непроницаема. И глазные яблоки зафиксированы специально, чтобы процесс заживления шел быстрее. Он им не верил. Материал не толще яблочной кожуры, а свет экранирует полностью… Разве такое бывает?

И все же, говорил он себе снова и снова, на свете и не такое случается. Полоска металлической фольги, более тонкой, чем его повязка, вполне может отсечь весь свет. Кажется, существует пластик, настолько насыщенный черным красителем, что не пропускает света… А как насчет фотоаппаратов? Стенки у них совсем тонкие.

Однако, тут же возражал он сам себе, даже находясь внутри гигантской камеры, человек не ощущает, что попал в непроницаемый мрак. Какой-то свет все-таки виден.

И снова Винс убеждал себя, что его глаза — кто знает? — стали не такими чувствительными, как прежде. Это он сможет перенести. Видеть бы хоть что-нибудь… даже если потребуется сильный источник света…

Он выругал себе за слабоволие, пошарил на тумбочке, стоящей рядом с кроватью, нашел стакан, осторожно высвободил его из зажимов и залпом выпил содержимое. А потом устроился поудобнее и постарался заснуть.

— Винз Кул Ло.

Он сонно перекатился на бок и попытался открыть глаза — в очередной раз забыв о повязке. Тогда он резко сел, и сразу закружилась голова. Проведя рукой по лицу, Винс обнаружил, что повязка исчезла! И он может свободно открывать и закрывать глаза!

Винс хрипло рассмеялся. Значит, действительно ослеп! Он вертел головой по сторонам, напрягал глаза, но вокруг царил мрак. В ярости землянин вскочил на ноги.

И ахнул, ощутив слабое свечение.

Свет усиливался — или ему только показалось? Винс метнулся к двери, схватился за ручку, гладкую и холодную на ощупь. Но оказалось, что дверь заперта. Несколько раз подергав ручку, Винс повернулся, чтобы посмотреть на свою постель. Он стал лучше видеть! Глаза сфокусировались.

Винс подбежал к кровати и бросился на нее, радостно смеясь. Он снова обрел зрение! Глаза еще не очень слушались, ну и ладно! Все вокруг казалось темным, но он верил, что скоро наступит улучшение — так и произошло!

Он лежал и смеялся до полного изнеможения. Постепенно к нему вернулось самообладание.

Теперь комната была освещена как следует.

— Кул Ло.

Он повернул голову к интеркому.

— Да! Я проснулся. И я вижу! Тууд, я снова вижу! Ты…

— Что ты видишь?

— Все! Комнату, дверь, постель, тумбочку, интерком, сканеры на потолке…

— Видишь длинную черную нить в углу рядом с дверью?

Винс приподнялся на локте и посмотрел.

— Безусловно.

— Опиши ее, пожалуйста.

Винс нахмурился, глядя на решетку интеркома.

— А что, ты мне не веришь? На полу лежит кусок черной нити, вот и все. Длина около фута — если ее натянуть — сейчас она свернулась… — он вздохнул, — и похожа на символ бесконечности.

— А трещины вокруг двери видишь?

— Нет. Я их и прежде не различал, когда в комнате было темно. Дверь плотно закрывается и не пропускает свет из коридора. К чему все эти вопросы? Ты думаешь, будто я спятил и придумываю, что ко мне вернулось зрение?

— Нет, Винз Кул Ло. Однако для меня это новая, даже невероятная ситуация. Поверь, мы позаботились о том, чтобы в коридоре было совсем темно, и всячески усилили изоляцию двери. Кул Ло, боюсь, ты придешь в ярость, когда узнаешь правду. Вот почему мы заперли дверь в твою комнату. И по той же самой причине я сделал так, чтобы ты сначала подумал, что окончательно ослеп, когда мы сняли повязку. Я хотел, чтобы ты оценил свое зрение — даже с учетом некоторых обстоятельств, которые тебе совсем не понравятся.

— О чем ты…

— Выслушай меня до конца, Кул Ло. Я сделал то, что сделал, под угрозой более страшной, чем смерть. Впрочем, не стану говорить, что меня не интересовала возможность провести столь необычный эксперимент; однако, если бы я имел возможность выбирать, я бы не согласился… Кул Ло, я не знаю, какие отношения связывают тебя с Гондалом, но полагаю, ты не питаешь никаких иллюзий относительно его благородства. Он пират — и очень хитрый. В данном случае он обдумал все заранее; твоя болезнь оказалась ему на руку. А может быть, он просто умело ее использовал. Так или иначе, Гондал меня шантажировал, и я не мог отказаться. Кроме того, он добыл где-то новейшую медицинскую технологию, о которой ходили фантастические слухи. И поделился своими идеями со мной. Я был ошеломлен. Гондал заявил, что у него есть пациент с подходящим метаболизмом. А потом передал мне несколько предметов, в существование которых я не верил… однако Гондал предоставил мне неопровержимые доказательства их истинности.

— Ну, — простонал Винс, — что ты…

— Подожди, Кул Ло, выслушай меня до конца. Ты получил фантастический дар. Но за него тебе придется расплачиваться рабством. Твое зрение теперь полностью зависит от продолжения лечения, которое может предоставить только Гондал. Поверь мне, я испробовал все возможности, пытаясь его отговорить… У меня ничего не вышло. Ты его раб, Винз Кул Ло. Если ты откажешься выполнять его приказы, он не даст тебе лекарство, и ты ослепнешь.