Танцевать он не умел, и терпеть не мог, когда его вынуждали демонстрировать свою неуклюжесть. Но разве можно отказать созданию с небесно-голубыми глазами и нежным дрожащим голоском? Однако, ничто не помешает отдавить ей ноги. Как следует, без пощады. Чтобы больше не подходила со всякими глупостями. Воплотив в жизнь свой коварный замысел, он усадил пострадавшую в кресло, и пошел перекурить на лестничную площадку. Там его и нашел Сидорчук.

— Эх, Витька! Я влюблен! — пафосно заявил он, достал из-за уха сигарету, закурил и мечтательно уставился на обшарпанную стену.

Тырышкин скептически хмыкнул. Влюбленность была перманентным состоянием Сидорчука. Из-за нее он четыре раза женился и наплодил пятерых детей. Какое-то время существовала вероятность, что есть шестой. Одна девица переспала с ним пару раз, а потом решила назначить отцом своего новорожденного отпрыска. И Сидорчук как благородный идиот, поверив ей на слово, почти попался. На его счастье вмешались друзья, заставили сделать экспертизу на установление отцовства и вывели обманщицу на чистую воду. И все равно львиная доля заработка уходила на алименты. Впрочем, женский пол неприглядные факты из его биографии не останавливали. Успех объяснялся просто. Сидорчук был неимоверно щедр, легок на подъем, неизменно весел, любил поухаживать, пустить пыль в глаза, но самое главное - ему не скучно было говорить с женщинами о всякой чепухе. Друзья очень ценили такое полезное качество, и он был желанным гостем в любой компании. Даже под конец вечера, когда мужчины, исчерпав все мыслимые и немыслимые темы для разговора, начинали зевать и согласно кивать на любую фразу спутниц, ожидая, когда уже можно будет заняться сексом, Санька отрабатывал за всех. Блистал и очаровывал.

Вообще-то Тырышкин со дня на день ожидал объявления о помолвке с Надеждой. Сидорчук познакомился с ней, подрабатывая охранником в частной фирме. Видная женщина. Свое жилье, престижная работа, высокая зарплата. Казалось бы, она никогда не выпустит добычу из рук. Кто мог предположить, что вмешаются молоденькие танцовщицы? Но, все-таки, не стоит сбрасывать ее со счетов. Главный бухгалтер - фигура серьезная.

— Правда, не знаю на ком остановить выбор, — с отчаянием признался Сидорчук и понизил голос. — Оленька такая нежная, а Катя очень веселая и сиськи же! Какую выбрать, а?

— Выбирай Надежду, — лаконично посоветовал Тырышкин.

— Ты что?! Нет! Там все перегорело!

— Да ну? Так быстро не бывает.

— Еще как бывает, — возразил Сидорчук. — Если бы ты был на концерте... Когда заиграла музыка, они выпорхнули на темную сцену, их осветил яркий луч прожектора, и я сразу обмер, сердце ухнуло вниз...

— В трусы?

— Пошляк! — обиженно сказал Сидорчук, и затушил окурок в обрезанной пластиковой бутылке, приспособленной под пепельницу. — В общем, я обернулся к Надьке, и сразу сказал, что все кончено.

— Ты заначку всю истратил? — поинтересовался Тырышкин.

— Ага, — легкомысленно признался тот.

— Ладно, если что обращайся. Одолжу.

— Зачем?

— Думаешь, Надежда тебя просто так простит? Дешево не отделаешься.

— Я думал ты мне друг, — Сидорчук расстроенно покачал головой.

— Ты правильно думал. Когда понадобятся деньги, сигнализируй.

— Да пошел ты! — девушка по имени Сергей выбежала из квартиры, и врезалась в Тырышкина. — Козел!

— Я? — спокойно поинтересовался он.

— И ты тоже!

— Ну, Сережа! — следом за ней вышел молодой человек, и, поправляя трясущейся рукой сбившийся галстук, умоляюще забормотал. — Давай поговорим.

— Нет!

— Пять минут! Пожалуйста, прошу тебя.

— Воронов, нет!

Сидорчук и Тырышкин переглянулись.

— Кажется, девушка сказала нет, — задумчиво произнес Сидорчук.

— Извините, — стушевался настойчивый поклонник и скрылся в квартире.

— Спасибо, — поблагодарила девушка.

— Спасибо? — Тырышкин приподнял брови. — Такая валюта у нас не в ходу.

— Вот, значит, как. Ничего, у меня есть чем расплатиться, — она хищно прищурилась, схватила его за воротник рубашки, притянула к себе и впилась в губы.

— Ого! — Сидорчук окинул ее оценивающим взглядом. — Очень интересная валюта. Ладно, не буду вам мешать, — и, не дожидаясь ответа, тихо ушел.

Тырышкину понравилось целоваться. Губы у нее были мягкие и теплые, глаза она не закрывала, обнимала крепко и позволила ухватить себя за задницу. И там было за что взяться! Маленькая, крепкая, упругая. Настоящее произведение искусства!

— Ну ты и нахал, — насмешливо сверкая глазами, заявила девушка.

— У тебя классная задница, — Тырышкин коснулся пальцами ее распухших губ.

— Таких комплиментов мне еще не делали. И что теперь?

— Теперь я пойду смотреть футбол.

— Сегодня же Лига Чемпионов! "Бавария"-"Реал"!

— Ты смотришь...

— Конечно же, да! — перебила его девушка. — Матч давно идет?

— Ну, не так чтобы очень.

— Подожди немного, — она заскочила обратно в квартиру и выбежала с короткой дубленкой в руках. — Далеко идти?

—Дом через дорогу.

— Веди!

— Э... у меня беспорядок, и вообще я никогда не приглашаю...

— Плевать! У нас не свидание! Тырышкин, мы опаздываем, — сердито нахмурившись, поторопила девушка и выразительно постучала указательным пальцем по запястью.

— Хорошо, — сдался он и пошел вверх по ступенькам.

Девушка оказалась страстной болельщицей и не отрывала взгляд от экрана до конца матча. Во время просмотра они выяснили, что болеют за "Реал", со знанием дела обсудили игроков, судей, шансы других команд на выход в финал. Тырышкин выставил на журнальный столик упаковку пива и фисташки. Давно ему не было так хорошо с женщиной. Они вместе кричали во время голевых моментов, ее не коробил мат, когда "Бавария" забила первый гол, она в расстройстве облила свое платье пивом, равнодушно махнула рукой, и, не глядя, взяла другую банку. В общем, эта девушка оказалась "своим в доску парнем". И когда "Реал" проиграл, Тырышкин достал початую бутылку виски. Они поняли друг друга без слов, и стали пить из горлышка, не закусывая.

Каким образом он очутился на диване со спущенными брюками - осталось загадкой. Девушка сидела сверху, и, тяжело дыша, орудовала рукой в его трусах.