- В доме вашей матери, полковник, мистер Тэлбот тоже порадовал молодого виконта соболезнованием, - пробормотала леди Холдейн, - твой наследник пользуется, видимо, его особой симпатией, Брайан, - заметила она, - то он поливает грязью род, то высказывает сомнения в способностях твоего сына его продолжить...

  Граф Шелдон развёл руками. Он искренне недоумевал. Раймонд вообще никогда не произносил имени Тэлбота. Но явная неприязнь к его сыну, проявляемая Вивьеном повсеместно, отнюдь не объясняла его нынешней мерзости, весть о которой заставила милорда содрогнуться. Как можно? Безусловно, девица потеряла голову, точнее, головы, видимо, не имела, но....

  - Из десятка юных девиц голова будет едва ли на плечах у двух или трёх. Это не основание для оправдания мерзавца, Брайан. - Мисс Холдейн не столько отвечала графу, сколько просто размышляла вслух.

  Шелдон пожал плечами.

  - А никто его и не оправдывает, Фанни.

  - Что будем делать? - на лице мистера Габриэла Карбэри застыло выражение омерзения.

  Сэр Винсент, до сих пор молчавший, уточнил у полковника Кемптона, обещал ли Тэлбот мисс Харди жениться на ней? Человек, неспособный на подлость, с трудом верит, что другие вполне способны на неё, и на лице мистера Сейвари застыло выражение тяжелого недоумения. Полковник высказался однозначно:

  - Разумеется, судя по тому, что слышала горничная. Он должен был сказать ей, что они направятся в Шотландию, и там без проволочек вступят в брак.

  - Но я не понимаю. Стало быть, совратив девицу и оставив её в этом блудилище, он вернулся и закрутил роман с Софи Радстон?

  - Леди Радстон не наивная девочка и понимала, чем рискует, приходя к мужчине в дом. Но Элизе было только семнадцать.

  - Тут ничего не скажешь. В мой дом подлец больше не войдет.

  - Он не войдет больше ни в один приличный дом города, Винсент. Безнадежные болезни требуют отчаянных лекарств.

  В разговор вмешалась молчавшая до этого мисс Хилдербрандт, неожиданно хмуро спросившая у подруги её мнение о том, не лучше ли вышвырнуть вместе с мистером Тэлботом и ... молодого Иствуда?

  - Бывают люди со слабым здоровьем, прекрасно доживающие, однако, до преклонных лет, ибо, зная свои уязвимые места, восполняют недостаток жизненных сил постоянной заботой о себе. Бывают и люди с хилой репутацией....- объяснила она мотивацию своего предложения.

   Мотовство молодого Иствуда тайной ни для кого не было. Известная скользкость суждений и деяний - тоже. Но всё же это сочли преждевременным. Сугубых оснований нет. Общество снова вернулось к обсуждению истории мисс Харди.

  - Не хотелось бы, чтобы вся мерзость всплыла, но этого, будем логичны, не миновать. Всё равно придётся поставить в известность и Лоусона, и Лавертона, и Вудли. Советую особо не распространяться, но, в конце концов, скандала должен бояться только тот, кто в нём замаран.

  ...Она - последняя дура, просто дура. Миссис Девэрилл уже не сдерживала рыданий. Один раз её в подобном виде застал отец. Не выдержав душевных мук, Мейбл призналась ему во всем. Мистер Даннинг побелел, поняв, что брак Мейбл так и не состоялся, сыну друга его дочерью нанесено тягчайшее оскорбление, а сама она своей глупостью погубила своё счастье. Оплеуха, которую он с размаху закатил дочери, была по-мужски тяжёлой. Но она не решала созданной его дочуркой проблем. Видя пунцовый след на левой щеке миссис Девэрилл, мистер Даннинг добавил такой же на правой. Просто - чтобы придать симметрию румянцу. Приказал немедленно идти к мужу и валяться у него в ногах и не вставать с колен до тех пор, пока не вымолит прощение.

  Мистер Даннинг несколько раз виделся с другом, отцом Эдмонда, и теперь понял, что его зять проявил подлинное благородство. Нет, не в том, что ничего не сказал отцу - в этом была просто сыновняя забота о здоровье отца, нежелание его огорчать и расстраивать. А вот то, что ничего не было высказано по поводу воспитания дочери ему самому - это было великодушие, за которое ему, Роберту Даннингу, годами не расплатиться. Тяжело вздохнул, представив неизбежный тяжелый разговор с зятем и сватом. Нечего сказать, преподнёс он Девэриллам подарочек, будь все проклято.

  Пойти к мужу миссис Девэрилл не могла, - его не было дома. Вызванный запиской друга, Эдмонд направился к Арчибальду, и был потрясен последними новостями. Узнав об обстоятельствах гибели Элизы Харди, он ужаснулся, причем настолько, что забыл и о своих семейных делах, и когда Арчибальд спросил о них, удивился. Теперь Эдмонд до конца понял друга. Да, ему удалось утвердить и себя, и своё мужское достоинство, но он не верил, что Мейбл, к которой он теперь относился без обиды, но с жалостью, может так унизить себя. Да и не хотел этого. Эдмонд... любил и не хотел видеть унижения той, что носила его имя.

  Но мистер Кемптон был непреклонен и настойчив, как никогда.

  Убедившись, что его приключение в Рединге сошло гладко, и по прошествии месяца никто особенно не обеспокоился исчезновением Элизы, мистер Вивьен Тэлбот почти забыл этот жизненный эпизод, а если и вспоминал глупенькую мисс Харди, то только затем, чтобы усладиться постельным воспоминанием. Почти забыл он и высокомерную аристократку леди Софи, осмелившуюся играть с ним. Она получила по заслугам, тоже порадовав постельным воспоминанием. Но и это не могло занять его ум надолго, ибо поведение мистера Ламберта становилось, по его мнению, все наглее и определеннее. Правда, Белл вроде бы не сильно жаловала его, но и не избегала. А тут новое обстоятельство - свадьба виконта - привело к тому, что опасения Вивьена утроились. Раньше, пока у сестрицы сохранялась пусть призрачная надежда покорить богача Шелдона, она могла держать Ламберта на расстоянии, но теперь, поняв тщетность своих упований, она вполне может принять его предложение. Да, стар, да, почти урод, да, почти нищий, но на безрыбье...

   К тому же, Эннабел ли выбирать! Но он не должен этого допустить. Но как? Надо сделать так, чтобы либо Ламберт не сделал предложения, либо чтобы сестрёнка не приняла его. Но Вивьен Тэлбот знал Белл. Говорить с ней бесполезно. Напрасно он будет поливать грязью Ламберта - сестра упряма и неумна. Вызвать мистера Ламберта на дуэль под каким-нибудь предлогом? Опасно. Он армейский полковник в отставке, стрелять должен неплохо, в то время как сам Тэлбот меткостью похвастать не мог. Да и что за смысл подставлять голову? Риск непомерный.

  Решение напрашивалось, точнее, давно где-то в глубине души прораставшее, теперь прорвалось наружу. Белл не должна выйти замуж. Вивьен Тэлбот медленно подошёл к шкафу и из его запыленных глубин извлёк купленный в Рединге пузырёк. Методично размышлял. Белл не шибко охоча до вина, но никогда не отказывалась от редких и экзотических сортов, которые кто-нибудь из друзей дома привозил из Италии, Испании или Франции. Она непременно желала их попробовать, чтобы после иметь возможность похвалиться и своим утонченным вкусом и тем, что ей доводилось пробовать самые изысканные напитки.

  Ну, что ж. Вивьен Тэлбот осторожно откупорил длинную бутыль светлого стекла с утолщенным горлышком и неброской зелёной этикеткой. Это был французский ликер Шартрёз, зеленоватый цвет которого прекрасно скрывал любые добавки. Эту бутылку он купил у поставщика в Лондоне уже довольно давно. Добавив настойки из пузырька, он снова осторожно закупорил пробку и залил её для верности сургучом.

  Однако надо было подсунуть сестрице бутылку так, чтобы самому остаться в стороне. Подумав, Вивьен Тэлбот нашёл простое, но неглупое решение. Он красиво упаковал ликёр и, изменив почерк, написал на карточке несколько загадочных слов, дав понять, что это подарок от 'неизвестного воздыхателя'. Будь он проклят, если дурочка Эннабел не расчувствуется! Когда стемнело, Тэлбот направился в бедные кварталы и там, поймав в тупике мальчишку и наградив его целым фунтом, велел отнести пакет в службу доставки. Тэлбот не выпускал щенка из виду и видел, что тот добросовестно отработал монету.