Не прекращая ласкать юношу, Франц продолжил тихо говорить:

– Я понимаю, что на тебя свалилось сразу очень много ощущений. Но мы не будем торопиться. Я хочу, чтобы ты сам начал понимать, что тебе нравится, а что – нет.

– Мне нравишься ты.

– Я рад. И все же необходимо какое-то время, чтобы пообвыкнуться. Я не хочу причинить тебе боль.

Сейчас, нежась под чуткими прикосновениями, Тадеуш был согласен на что угодно, лишь бы скорее. Кажется, он даже сказал это вслух, так как Франц проговорил с тихим смехом:

– Не торопись. Мы все успеем, обещаю.

На это парень почти разочаровано застонал и сам принялся поглаживать торс мужчины, до чего уж мог дотянуться. Но и это возымело должный эффект. Франц особенно шумно вздохнул и враз избавил юношу от одежды, не обращая внимания на ее протестующий треск.

Даже когда Тадеуш оказался обнаженным под полыхающим взором любовника (а теперь это слово подходило куда лучше, чем опекун) его возбуждение никуда не делось. Но он все-таки сделал попытку прикрыться, пробормотав:

– Не смотри… так.

– Как? – тотчас осведомился Франц, склонившись ниже, так что почти накрыл собой парня.

– Горячо. Шрамы…

– Я уже говорил, что это ерунда. К тому же есть вещи куда более интересные.

Одновременно с этими словами руки мужчины скользнули по бедру Тадеуша к тому месту, которое весьма жаждало внимания. Юноша едва сдержал крик, и зажмурился, так как боялся кончить от одного этого прикосновения. Но Франц прекрасно знал, что делает. Не прекращая осторожной ласки, он поцеловал парня и сказал:

– Не сдерживай себя. Ты сейчас просто перевозбужден.

– Но я… ты…

– Ты для меня – чистый восторг! И я повторю, мы все успеем. А сейчас просто почувствуй меня, прислушайся к своим ощущениям.

Тадеуш готов был сказать, что и так чувствует дальше некуда, но тут Франц сделал нечто, разом перевернувшее все понятия парня об удовольствии. До настоящего момента он о таком только слышал и один раз видел, еще мальчиком. На улице еще и не тому свидетелем станешь.

Но здесь была не улица, а уютная постель и тот, кто успел стать таким родным! Кажется, он уже не сдерживал криков и стонов, и закономерный финал наступил как-то неожиданно.

Франц чуть приподнялся, чтобы лучше разглядеть своего любовника. Зрелище вызвало у него одновременно умиление и еще большее желание. Раскрасневшийся, с разметавшимися волосами и сияющими глазами. Тадеуш сейчас был раскрыт перед ним, как никогда. Последнее стеснение кануло в пучину удовольствия.

Мужчине хотелось окончательно утвердить свои права, но он запретил себе делать это сегодня. Так будет лучше, а возникшая связь – крепче.

Стоило лечь рядом, как юноша сразу потянулся к нему, пытаясь обвить всеми конечностями сразу. Франц не возражал и жарко ответил на благодарный поцелуй. Потом, получше устроив Тадеуша на своем плече, проговорил:

– Можешь отдохнуть.

– Как? А ты? – тотчас встрепенулся парень, чем заслужил еще один поцелуй, за которым последовали слова:

– Все-таки ты у меня нетерпеливый. У нас впереди куча времени.

– Но ведь ты…

– Ты даже не представляешь, как мне хорошо с тобой. Ни о чем не волнуйся. Ты замечательный.

Своими действиями, терпеливостью, Франц словно желал избавиться от малейших ассоциаций с уличной братией. Давно у него не было такого острого желания заботиться о партнере, заслужить его доверие, восхищение, любовь…

Лишь много позже Тадеуш понял, как прав был его любовник, проявляя подобную терпеливость. То, что должно было случиться – случилось. По обоюдному согласию и обоюдному же горячему желанию. Но случилось тогда, когда юноша чувствовал себя полностью готовым, и он уже, действительно, привык к Францу, привык спать с ним в одной постели (а с той ночи именно так и было), к его телу. И уже не смущался, когда внимание уделяли ему самому.

Поэтому после первого раза Тадеуш вовсе не был против второго, третьего, четвертого. В любой позе, в любой роли. К счастью, оказалось, что Некромант гораздо выносливее обычного человека.

Франц прекрасно осознавал свои способности, и со всеми остальными предпочитал сдерживаться. Тадеуш уговорил его поступиться этим правилом.

Не каждый способен выдержать любовь демона с кровью инкуба, но молодому Некроманту это удалось так легко, что Франц даже удивился. Сам Тадеуш объяснил это довольно просто:

– Я же люблю тебя.

На это Франц только поцеловал парня, хотя подобной версии и не разделял. Было здесь что-то еще. Словно вместе с любовными узами в них формировалось и нечто другое, столь же крепкое. Но углубляться в изучение он не спешил.

Может, для человека Франц и был опытным, но демон в нем еще достаточно молод. Не исключено, что это стало одной из причин их столь крепкой связи.

Для обоих настало едва ли не лучшее время. Любовь, секс и немного магии. Франц опасался, что при развитии отношений их силы могут начать противоборство, но этого не произошло. Скорее случилось наоборот.

Благостное состояние хозяина дома не укрылось от остальных его обитателей, но такта им было не занимать. Лайнел сделал вид, словно так и надо, Эрмина лишь понимающе улыбнулась и тихо посоветовала Францу, когда они остались вдвоем:

– Только ты с ним поосторожнее.

– Я и так осторожен, как никогда.

– Ну-ну. Затрахаешь мальчишку! От него такими темпами скоро одни глаза останутся!

Демоны не умеют смущаться, у них только начинают пульсировать алые зрачки, но на Эрмину такое не действовало. Она лишь предупредила и пошла себе дальше, а вот Францу пришлось принять волевое решение: он чуть ли не силком стал утаскивать любовника из библиотеки, где тот имел обыкновение засиживаться.

Тадеуш хотел было возмутиться, но когда выяснил, что под угрозой их интимная жизнь – смирился. Франц вообще мог уговорить его на что угодно без малейших моральных убытков после – искуситель. А сам мужчина млел от такой увлекающейся натуры любовника.

На фоне состоявшейся сексуальной жизни у Тадеуша шире раскрылся его дар. Эдвард довольно объяснял:

– Это же хорошо. Тебе разве не хочется быть мастером своего дела?

– Хочется. Но разве оно должно быть… так?

– У всех по-разному. Ты же взрослеешь, вот взрослеет и твоя сила. Учитывая особенности вампирской крови – ничего удивительного. Со временем ты станешь выдающимся мастером.

– А в чем отличие?

– Если просто, то большинство вещей ты сможешь делать без сложных ритуалов, на одной силе.

– Интересно…

– Но упаси тебя бог ставить самостоятельные эксперименты!

– Я же не сумасшедший! – жарко возразил Тадеуш.

– Всякое бывает, – невозмутимо ответил Эдвард. – Лучше предупредить.

Ученичество молодого Некроманта подходило к концу, так что после освоения основных моментов ремесла необходимо было готовиться к восхождению на первую ступень.

Парень подходил к этому очень серьезно и занимался так, что по ночам с него аж искры сыпались от напряжения. Франц посмеивался и старался всячески «снять стресс», хотя на самом деле очень гордился юношей.

На своеобразном «экзамене» первой ступени Тадеуш впервые увидел других Некромантов. Один производил впечатление древнего, но чрезвычайно крепкого старца, а другой оказался плотным мужчиной в возрасте, и куда больше походил на монаха, чем мага.

Никаких мантий и прочих специальных одежд на них не было, просто мужчины в деловых костюмах, словно они отрицали саму причастность к потусторонним силам. Но Тадеуш знал, что это не так. Эдвард рассказывал, что почти у каждого есть браслет силы, руны силы и ограничения также часто наносят на подкладку одежды, а то и вовсе на тело. И, конечно же, редкий Некромант выходит из дома без ритуального кинжала. Но всего этого не видно.

Экзамен проходил в доме Эдварда. Он был защищен и хорошо подходил для этой цели. Лучше, конечно, на открытом воздухе, но погода второй день не радовала. Тадеуш был еще слишком молод и неопытен, чтобы удержать контур круга в дождь.