Возвращаться на рынок за продуктами не стала, а отправилась домой. Душа была не на месте.

— А что, если они изобьют старушку? — испугалась я.

Быстро переоделась в джинсы, джинсовую куртку, кроссовки. Надела на голову джинсовую кепку с длинным козырьком, взяла с собой журнал и тёмные очки. Насыпала в карманы куртки несколько горстей орешков и снова отправилась к бабушкиному дому. Оказавшись у нужного подъезда, я заметила скамейку как раз напротив её открытых окон. Села на неё, надела очки, раскрыла журнал перед своим лицом, чтобы его никто не видел, и стала прислушиваться, не доносятся ли из окон крики. Криков не было, но тихая старинная мелодия была слышна. А я всё сидела и сидела, медленно поглощая орешки. Тревога за бабушку не давала мне уйти домой. Поздно вечером музыка затихла. В комнатах погас свет. Я решила, что все они легли спать.

Посидела ещё немного и встала, чтобы уйти. В это время открылась входная дверь подъезда и из него поочерёдно вышли двое пожилых мужчин, две пожилые женщины обычного вида, и пошли по тротуару. Мне тоже было в ту сторону. Я шла позади, не обращая на них внимания. Вдруг до меня донеслись знакомые два голоса мужчины и женщины, которые я слышала в квартире бабушки.

— Это они! — пронеслось у меня в голове. — Что за карнавал эта «рухлядь» устроила у бабки? Куда они сейчас направляются?

Я медленно пошла за ними, чтобы узнать, в какой дом они войдут. Но они пошли на станцию.

— Приезжие, — сделала я вывод, — посмотрю, до какой станции они будут брать билеты.

Старики стали подниматься по ступенькам. Я за ними. Перед самой дверью эта странная четвёрка резко повернулась в мою сторону, выкинула вперёд руку с двумя растопыренными пальцами, и устрашающе резко крикнула:

— У!

Я подпрыгнула на месте, завизжала и бросилась бежать, сама не зная куда. Мне всё время казалось, что я слышу позади топот догоняющих меня людей. Умом понимала, что старикам ни за что не угнаться за мной, но, вспомнив их поведение в бабушкиной квартире, засомневалась.

Когда моё дыхание превратилось почти что в сплошное жужжание, а ноги больше не хотели меня держать, я опустилась на скамейку детской площадки. Положив руки и голову на колени, долго приходила в себя. Отдышавшись, я подняла голову и прочитала название улицы на углу дома: «Октябрьская 13». Город я почти не знала. В это время мимо проходила женщина.

— Вы не подскажите, как отсюда дойти до улицы Новой, — спросила я.

— Вам в ту сторону, — объяснила она, показав направление рукой.

Возвращалась я к своему дому минут десять.

— Действительно, — подумала я с усмешкой о себе, — для бешеной собаки семь километров — не крюк. Чего я так испугалась и понеслась в противоположную от своего дома сторону?

Ночью я почти не спала, а злилась на себя. Меня стала доставать, совершенно ненужная, какая-то непонятная, психологическая зависимость от бабки.

— Какое мне дело до неё, до того, с кем и как она живёт! Если её кто-то насильно заставляет побираться, пусть сама идёт в милицию и заявляет об этом! Чего я о ней так переживаю? И на рынок надо прекратить ходить, чтобы не встречаться с ней, — уговаривала я себя.

Теперь я уже радовалась своему отъезду в другой город. Следующая рабочая неделя пролетела быстро. В воскресенье вечером ко мне приехала Марина с двумя сумками вещей, чтобы остаться жить в квартире на период моей командировки. В понедельник, в семь часов двадцать минут с вокзала на поезде я отправилась в командировку. По прибытии сразу позвонила офис-менеджеру Вере и спросила, куда мне лучше ехать, в офис или на съёмную квартиру?

— Приезжай в офис, — посоветовала она, — я дам тебе ключи от квартиры, сейчас в ней никого нет. Дом, в котором находится квартира, расположен близко от нашего офиса.

Мне это понравилось. Хоть поспать утром можно будет подольше, а не тратить время на дорогу. Я взяла такси, назвала адрес и поехала. Все трое сотрудников и одновременно соседей по квартире оказались людьми молодыми, холостыми, симпатичными и, как мне показалось, со слегка завышенной самооценкой. В основном это касалось мужской половины нашего маленького коллектива. При первой же встрече они дали мне понять, что я здесь никто.

Вручив мне, ключи от квартиры, Вера объяснила, как дойти до неё, и предложила не торопиться на работу.

— Помой сначала пол в квартире, убери там всё, а потом приходи, — распорядилась она.

— Так, — поняла я, — началась борьба за лидерство. Главное сейчас — не оплошать. Лучше перегнуть палку во взаимоотношениях с нашим маленьким коллективом, чем попасть от него в зависимость из-за неумения постоять за себя.

Я выслушала её, молча взяла ключи, отнесла свои вещи в квартиру и сразу вернулась на работу.

— Я же сказала тебе сначала убраться в квартире! — высказала Вера повелительным тоном.

— А я тебе в уборщицы не нанималась! — отрезала я. — У меня начался рабочий день, и я приступаю к своим обязанностям. По этому поводу у меня есть чёткие указания! Кстати, уже начался подбор местных кадров?

— Да, — ответила она уже без выпендрёжа, — сегодня после обеда должна подойти на собеседование девушка. Вчера Олег общался с женщиной, претендующей на должность бухгалтера, но она ему не понравилась.

— Надеюсь, он понимает, что первое собеседование с претендентами на должность бухгалтера должна проводить я, проверять их знания по бухучёту и компьютерным программам. А он общаться с ними должен после моей рекомендации.

— Скорее всего, так и будет, — уже совсем кротко ответила Вера.

После обеда на собеседование подошла девушка. Мы долго общались с ней. Её знания меня устроили, и подкупила честность. Аня, так звали её, сама призналась, что не знакома со спецификой именно нашей деятельности, но обучается быстро. Я зашла к Олегу, попросила встретиться с Аней и дать добро на её кандидатуру.

— Ну, дорогая, — с пафосом произнёс он, качаясь в кресле из стороны в сторону, — грош нам цена, если мы будем брать на работу первую пришедшую! Отбор кандидатов нужно проводить тщательно и пообщаться стоит ни с одним претендентом на должность!

— Хорошо, я буду общаться и с другими, — согласилась я, — а сейчас прошу принять эту девушку.

С Аней он беседовал долго, дал решать ей какие-то тесты, заставил заполнить анкету и отпустил, сказав, что в течение трёх дней определится, подходит она нам или нет.

— Она не произвела на меня впечатления, — заявил он, когда Аня вышла из его кабинета. — Я советую более серьёзно отнестись к подбору кадров.

В течение трёх дней был наплыв претендентов на эту должность. Я беседовала с ними до одурения, а потом всех без разбора отправляла к нему.

— Тебе что, они все подходят? — спросил он. — Зачем ты их всех направляешь ко мне?

— Никто не подходит, кроме той Ани, — ответила я. — Но у нас с тобой разный подход к подбору кадров. Пожалуйста, выбирай сам. Мне-то что? Я обучу, кого скажешь. Но работать с этим человеком придётся не мне.

— Ладно, — согласился он, устав от бесполезных общений, — приглашай свою Аню, пусть работает.

Аня вышла на работу, и мы подружились с ней. Обучалась она легко, всё схватывала на лету.