Глава 3

На следующий день утром Глеб, сидя на диване, наблюдал за Матильдой. Та словно застыла на подоконнике, уставившись на окна дома напротив, лишь её хвост нервно мотался из стороны в стороны.

— Что ты там, вреднюга, рассматриваешь? — проворчал он. — Из-за тебя мы с твоей хозяйкой не смогли поехать отдыхать. Никто не захотел тебя взять к себе на время нашего отъезда из-за твоего скверного характера.

В это время из кухни выглянула Вера.

— Пошли завтракать, — позвала она мужа. — А потом сходим в магазин. Продукты заканчиваются.

Как только они приступили к трапезе, кошка спрыгнула с подоконника и помчалась на балкон. Спустя несколько минут она появилась в дверном проёме, шагая, расставив ноги в стороны. Между ними тянулся голубой шарф, один конец которого она держала в зубах. Глеб посмотрел на него широко открытыми глазами.

— Чёрт! — вырвалось у него из уст. — Рядом с той убитой женщиной на крыше лежала вязанная шапка из таких же ниток. Надо этот шарф отнести в полицию.

— Даже не думай! — возразила Вера. — Выбросить его надо и забыть, что он вообще существовал!

Она тут же подскочила, не доев свой завтрак, вытащила из ведра мешок с мусором, бросила в него шарф, завязала его, отнесла к выходу, чтобы не забыть выбросить в контейнер по пути в магазин. Глеб не стал спорить с ней, опустил голову и продолжил есть. Вера же отправилась в ванную, налила в таз воды, моющего средства, прихватила тряпочку и потопала на балкон. Ей срочно захотелось промыть шкаф, в котором лежал шарф, решив, что именно им задушили девушку. Шкаф этот и шкафом-то назвать нельзя было. Скорее — старым кухонным столом советского производства для хранения продуктов. Он имел пластиковую столешницу и рассохшиеся стенки. Одна его дверца была оторвана и лежала под столом, адругая — была на месте и защищала содержимое стола от дождя и снега. На его верхней полке стоял ящик с дедовскими инструментами, а на нижней — несколько пустых стеклянных банок. Иногда Матильда залезала в него, гремела банками и дремала на нижней полке. Было не понятно, зачем именно сейчас она вытащила шарф из стола и доставила его к хозяевам?

Промыв и протерев насухо шкаф на балконе, Вера вылила воду из таза в унитаз, помыла руки и вернулась за стол доедать завтрак. Чуть позже они с Глебом прихватили мешокс мусором, вышли из дома и направились к контейнерной площадке. Рядом с ней, как раз, стоял мусоровоз. Глеб зашвырнул в него мешок, подхватил Веру под руку и отправился с ней в магазин. Спустя час они вернулись домой с полными пакетами продуктов. Не успели они их разложить по местам, как послышалась соловьиная трель дверного звонка. Глеб направился в прихожую и заглянул в глазок. На лестничной площадке стояло четверо человек. Двое из них поднесли к глазку удостоверения. Он открыл дверь и внимательно рассмотрел документы. Один из них был следователем, а другой — оперативником.

— Это понятые, — объяснил следователь, повернувшись к мужчине и женщине.

Глеб впустил их в квартиру и предложил сесть на диван. Он ожидал, что к нему могутприйти из полиции, как к свидетелю, чтобы расспросить и запротоколировать причины его обращения в Управляющую компаниюи факт обнаружения трупа на крыше вместес техником. Но то, что он услышал, повергло его в шок.

— Гражданин Реснянский, — начал следователь, — к нам поступило анонимное письмо, в котором сказано, что вы в предновогоднюю ночь задушили на крыше девушку голубым шарфом, а после сбросили его с крыши на собственный балкон. Аноним в это время снимал квартиру в доме напротив и случайно увидел это. В это время он наблюдал в бинокль за окнами своей возлюбленной, проживающей в вашем доме. Что вы можете сказать по этому поводу?

Глеб удивился:

— Насколько мне известно, во всех органах власти нашей страны не рассматриваются анонимные заявления.

— Не всегда. Получатель анонимного письма вправе сам решать, рассматривать такое послание или нет. Судя по одежде жертвы, преступление было совершено зимой. Прошло много времени. Других зацепок унас пока нет, поэтому мы вынуждены начать расследование хоть с чего-нибудь, даже с анонимного письма.

— И как давно вы получили его?

— Несколько дней тому назад.

Глеб усмехнулся:

— Не кажется ли вам, что этот аноним сам совершил это преступление и постоянно наблюдал откуда — то за тем, когда обнаружат труп? А иначе он обратился бы в полицию по телефону в момент совершения преступления. В крайнем случае — отправил бы письмо сразу после того, как оно было совершено, а не выжидал полгода. И ещё, я абсолютно уверен, что разобрать в ночной темноте цвет шарфа, если он существовал на самом деле, практически не возможно.

— Мы не исключаем причастия анонима к преступлению. Что касается цвета шарфа. Уже проводился эксперимент, при котором наш сотрудник ночью на крыше вашего дома держал кусок голубой ткани, а другой — смотрел на него в бинокль с крыши противоположного дома.

— И как? Цвет ткани был чётко виден?

Но тут вмешался оперативник:

— Давайте не будем вдаваться в подробности следственных экспериментов. Я предлагаю вам добровольно выдать нам шарф.

— У нас нет никакого шарфа! — категорично заявил Глеб.

— Мы вынуждены провести у вас обыск в присутствии понятых. На это у нас имеется разрешение суда, — протянул он листок Глебу.

Но он на него даже не взглянул, а лишь спокойно предложил:

— Делайте своё дело. Только, пожалуйста, поаккуратнее, чтобы потом моей супруге не пришлось долго наводить порядок.

Следователь с женщиной прошли в спальню. Он начал по очереди копаться во всех шкафах иящиках. Вера внимательно наблюдала за его действиями. За работой оперативника присматривал Глеб в другой комнате и наблюдал мужчина-понятой. Лишь Матильда металась от одного не прошеного гостя к другому и покусывала им ноги. Когда те деликатно отодвигали её ногой от себя, та шипела на них и норовила поцарапать.

— Заприте её, пожалуйста, на время обыска в санузле! — взмолился следователь.

— Я не могу покинуть комнату, пока вы проводите обыск, — заявила Вера, — это моё принципиальное решение. Не хочу, чтобы в моё отсутствие где-нибудь внезапно появился голубой шарф. Наслышана, как наша доблестная полиция подкидывает наркотики и другие улики при обыске. Если вам угодно, отнесите её в ванную сами.

Следователь промолчал и больше разговор о кошке не заводил. А Матильде вскоре надоело это занятие, она ушла в прихожую и растянулась там на полу.

Покончив с обыском комнат, следователь с оперативником проверили балкон, пошарили под ванной с фонариком, заглянули за радиаторы отопления, за унитаз, перерыли все пакеты с продуктами, словно шарф мог в них поместиться, перебрали всё в кухонных шкафах и холодильнике, сняли решётку и заглянули в вентиляционный канал… Следователь потребовал включить компьютер и отдать ему мобильные телефоны на осмотр. Хозяева выполнили его требования. Были просмотрены все файлы в компьютере и фотографии в мобильных телефонах. Всё это продолжалось несколько часов. Наконец, следователь достал из своей папки ручку, чистые бланки и начал оформлять протокол. Когда он был подписан всеми, копию отдали Глебу и, попрощавшись, направились в прихожую.

Вера бросила им вслед:

— Какое счастье, что я не ношу голубых шарфов и не имею их в наличии. Представляю, что бы вы с нами сделали, если бы такой нашли.

Как только закрылась за ними дверь, Глеб схватил и расцеловал сопротивляющуюся Матильду:

— Какая ты у нас умница! Вовремя притащила в кухню шарф!

— А я? — возмутилась Вера. — Разве не япотребовала выбросить его?

— Ты, конечно, но, если бы Матильда его не приволокла с балкона, то мы и не вспомнилибы о нём.

Глеб призадумался.

— Как ты думаешь, кому понадобилось нас подставлять? Ведь шарф не случайно оказался на нашем балконе. Не случайно! — многозначительно поднял он указательный палец вверх. — И в этом надо будет разобраться!

Волнение и тревога не покидала их обоих до позднего вечера. Они строили версии, предположения, говорили о преступлении. Обед супруги пропустили из-за обыска, но и ужинали без аппетита. В постель легли каждый со своими мыслями. Так и заснули без ласки нежностей друг к другу. Но Вера не поняла, что заснула и уже находится отнюдь не в реальном мире. Как толькоеё глаза сомкнулись, она услышала трель дверного звонка. Поднялась, подошла к глазку и взглянула в него. На площадке, как ей показалось, стоял Глеб, закрыв своё лицо большим букетом жёлтых роз, что он не раз делал в реальной жизни. В радостном настроении она открыла дверь, чтобы впустить любимого. Но вдруг он начал хлестать её колючим букетом по лицу и толкать вглубь квартиры. Лишь между ударами она заметила, что обладатель букета вовсе не её муж, а Вадим. Она начала кричать, звать на помощь ибросилась на балкон. А Вадим всё бил её букетом и бил так сильно, что она уже не могла выносить боли. И в этот момент в дверном проёме показался Глеб. Он бросился на Вадима, но тот увернулся, подхватил его и сбросил с балкона. Вера закричала и бросилась бежать из квартиры. На лестничной площадке, почему-то одиннадцатого этажа, хотя на самом деле они жили в старой пятиэтажке, стояли две очереди из множества людей на посадку в оба лифта. Но лифты ходили вверх — вниз, а на их этаже не останавливались. Тогда она закричала, рыдая: