— Брось его и замри! — заорал Грант, не поворачивая головы. — Брось и замри!!!

Но Малколм не слушал. Размахивая фальшфейером, спотыкаясь в густой траве, он бросился бежать к дощатому аккуратному домику.

Гранту показалось, что Ти-рекс сейчас раздавит его мощной лапой, словно несущийся на полном ходу экспресс. Огромная ступня, покрытая блестящей влажной коркой травы и глины, грохнула о землю в метре от машины. Тираннозавр промчался мимо, обдав Гранта затхлым холодным воздухом.

Алан оглянулся. Он уже не боялся, что рептилия заметит его. Сейчас все внимание Ти-рекса было сосредоточено на бегущем перед ним человеке. Огонек факела метался из стороны в сторону, но все-таки довольно быстро перемещался к пальмам, подлеску и белому домику уборной. Скорее всего, зоолог рассчитывал, добежав до них, лишить гиганта свободы маневра, петляя между стволами деревьев, а потом затаиться неподвижно, сбив тем самым Тираннозавра с толку.

Грант не стал досматривать, чем закончится погоня. Его очень волновала судьба Малколма, но не было времени на то, чтобы смотреть. Бездействие стоило слишком дорого. Он побежал к перевернутой машине.

Малколм почти успел. Ему помешала скользкая мокрая трава и факел в поднятой вверх руке. В последний момент зоолог понял, что в этом и была ошибка. Чудовище все равно видело его, и огонь, стесняющий движения, мешающий развить максимально возможную скорость, становился абсолютно лишним. Спасительные пальмы казались такими близкими, и все-таки Ти-рекс настиг его раньше. Малколм как раз обогнул дощатую коробку уборной, как услышал за спиной страшный треск. Динозавр разнес в щепки туалет, смел его одним ударом исполинской лапы. Зоолог почувствовал, как что-то холодное и жесткое с дикой силой врезалось в его затылок, в глазах потемнело, и он, потеряв сознание, рухнул в траву. Последнее, что успел осознать Малколм, была страшная звенящая пустота, всасывающая мозг, как огромный пылесос, и оглушающее рычание Ти-рекса над самой головой. Горячее зловонное дыхание окутало его, подобно смрадному толстому одеялу, а затем он провалился в черное небытие.

Грант встал на колени и просунул обе руки в сплющенное окно «блейзера», отчаянно гадая, сумеет ли он протащить детей в такую узкую щель. Положение осложнялось тем, что у них оставалось катастрофически мало времени. Рычание и сотрясающий землю топот смолкли, и он решил, что погоня закончилась. Закономерно и жутко. Малколма больше нет. Его сожрал Ти-рекс — творение рук Джона Хаммонда, порождение «великой идеи» Юрского парка.

«Славная прогулочка у нас получается, — с мрачной иронией подумал Алан. — Погода чудесная, воздух ничего и сколько милых зверюшек вокруг…»

То ли короткий промежуток времени, за который ему было нужно выполнить в общем-то довольно сложную задачу, был тому причиной, толи — элементарный подсознательный страх, но Грант почувствовал себя бодрым и энергичным. Его организм мобилизовал какие-то внутренние резервы, собрался, накачивая мышцы силой и делая голову удивительно ясной, а мысли конкретными и четкими. Грант абсолютно точно знал, что они будут делать дальше: он вытащит детей из чертовой машины, они спрячутся в кустах, за изгородью, и будут лежать там неподвижно, пока Ти-рекс не уйдет, а старый «шутник» Хаммонд не пригонит за ними машину.

ЕСТЬ ЖЕ У НИХ ЗДЕСЬ «ЛЕНДРОВЕРЫ» НА БЕНЗИНОВОМ ХОДУ. НУ ВОТ.

Они будут лежать здесь день, два, неделю, если понадобится. То, что здесь, в этой зоне, живут Ти-рексы, имеет свой плюс. Ни одна посторонняя тварь не посмеет сунуться сюда. Значит, от Дайлотозавра или Раптора они будут защищены, а сами Тираннозавры не сумеют увидеть их. Все довольно просто. У рептилий есть инстинкты, независимо от того, родились они в естественных условиях или выведены в пробирке.

— Эй! — крикнул он в смятый сумрак «блейзера». — Ребята, выбирайтесь. С вами все в порядке?

— Со мной — да, — послышался на удивление спокойный голос Лекс. — А вот Тим, по-моему, потерял сознание.

— Я застрял, — вдруг жалобно пробормотал за ее спиной мальчишка. — Меня зажало между спинкой кресла и крышей… И полом… Нет, крышей.

— Ладно, — быстро и решительно сказал Грант. — О'кей. Значит так, Лекс!

— Да, — тут же с готовностью отозвалась девочка.

— Ты выбираешься первой. Ты, Тим, попробуй осторожно освободиться. Лучше всего, ползи не вперед, а назад. Потом вылезешь в проем между креслами.

— Хорошо, — согласился тот.

— Вот и отлично, — не меняя тона, продолжил Грант. — Дай мне руку, Лекс, и ничего не бойся.

В тот же момент холодная и влажная рука девочки легла в его широкую ладонь. К удивлению Алана, Лекс довольно свободно подобралась к окну и начала протискиваться наружу. Однако в самой середине пути она за что-то зацепилась, и лицо ее вновь перекосил панический страх. Приступ клаустрофобии, которой в той или иной мере подвергнут каждый. Она испуганно открыла рот, и Грант понял, что сейчас услышит визг. Обычный девчоночий визг.

— Сейчас, не бойся! — стараясь казаться совершенно спокойным, сказал он, и Лекс закивала. Рот закрылся. — Ну-ка, попробуем потянуть посильнее.

Грант покрепче сжал ее запястья и дернул что было сил. Раздался хруст рвущейся материи, девочка ткнулась в грязь щекой, но зато теперь она оказалась на свободе. Шустро, как ящерица, Лекс окончательно выползла из автомобиля. Оставался мальчик.

— Тим? — позвал Алан. — Тим?

Ответом ему было сосредоточенное пыхтение.

— Тим?

И утробное:

— Сейчас. Я уже почти вылез. Сейчас.

— Давай. Главное, не нервничай. Сосредоточься.

— Никак, — наконец, жалобно сообщил мальчик.

— Ладно, попробуй по-другому. Набери полную грудь воздуха, затем резко выдохни и тут же ползи назад. Хорошо?

— Хорошо, — пискнул тот. — Я постараюсь.

— Давай, — кивнул Грант.

В этот момент стоящая рядом с ним Лекс истошно завизжала. И уже холодея от охватившего его ужаса, он обернулся.

Эль Спайзер трясся. Его бил жестокий озноб, желудок выворачивали жесточайшие спазмы. То, что он съел за ужином, уже давно ушло в унитаз, тем не менее легче не стало. Напротив, стало еще хуже. Адвокат сидел на стульчаке, зажимая руками живот, и прислушивался к доносящемуся из-за тонкой двери шуму. Он слышал крики Гранта, скрежет ломаемого «блейзера» и рев динозавра, и рисовал в воображении картины кровавой расправы чудовища над людьми.

Эль Спайзер морщился, а сердце его заходилось в бешеном беге. Он был рад тому, что убежал. Очень рад. Остальные ведь погибли все равно, с ним или без него… Все равно. Но он остался жив. Единственный. Его не мучали угрызения совести. Ему просто было страшно. Но он ни за что не вышел бы из этого, пусть и ненадежного, однако убежища. И унитаз под костлявыми ягодицами, как это ни смешно, сейчас казался адвокату тонкой цепочкой между фантасмагорией и трезвой обыденностью. Трясущимися пальцами он полез в карман пиджака, достал сигарету и сунул в рот. Вытащив зажигалку, Эль Спайзер совсем уж было решился прикурить, но вновь испугался, что животное заметит свет под дверью, или учует запах табака, или еще чего-нибудь. Зажигалка вновь исчезла в кармане, смятая сигарета полетела в угол. Он накурится потом, когда этот дерьмовый выродок уберется в свои дерьмовые заросли. Что-то заскрипело за спиной, адвокат подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Что? Ветер. Всего лишь ветер. Эль Спайзер судорожно сглотнул и вновь почувствовал рвотный позыв. В желудке опять забурчало, жаркая волна поднялась по груди, шее, окатила голову. Его прошиб холодный липкий пот, он скрючился, обняв руками живот и бока.

«Господи, — подумал адвокат, — зачем я взялся за эту работу? Наверное, это сон. Я скоро проснусь дома, в постели».

Но он знал, что не проснется дома. Это всего лишь самообман. Вернее, самоуспокоение. Невнятно закричал Грант. Слов Эль Спайзер не разобрал, тем не менее почувствовал вялое неживое удивление. «КАК, РАЗВЕ ГРАНТ ЕЩЕ ЖИВ? ЕГО ЕЩЕ НЕ СОЖРАЛИ?»