Я вытащила из папки фотографию Максимки и протянула мужу.

— Смотри, это его первый ребёнок.

Он долго смотрел на него.

— Симпатичный пацанчик, только грустный. Наверное, он чувствует, что не очень-то ему рады его родители. Зря ты не дала мне это фото с собой перед отъездом к Сергею.

— Вот и Танин сын, вероятно, тоже чувствует, что ему не очень рады, — вздохнула я.

Слёзы навернулись на моих глазах. Я вспомнила, как сочувствовала Даше и разыскивала её, чтобы всё объяснить. А теперь и моя близкая подруга переживает такое же горе.

— Схожу-ка я к Танюхе. Ты без меня справишься?

— Конечно, — ответил он с пониманием, — сходи, поддержи её.

Я позвонила ей и напросилась в гости. По пути по привычке купила маленький торт.

Дома у неё были родители и наша подруга Наталия. Она держала на руках малыша.

— Смотри, какой хорошенький, — произнесла она, когда я подсела рядом на диван.

Я взглянула на него. Да, вид у него немного не привычный, но очень симпатичный.

— Из чего тут Серёжа делает трагедию? — возмутилась Наташа, — Ребёнок, как ребёнок. Я бы с удовольствием растила такого сыночка.

— Я бы тоже, — подхватила я.

Таня с интересом наблюдала за нами. Родители поняли, что мы с Наташей пришли поддержать подругу, засобирались к себе домой.

Татьяна вскипятила чай, я порезала торт, и мы сели за стол. Как всегда я послушала беседу своих подруг на медицинские темы, а потом спросила:

— Таня, почему ты не предпринимаешь никаких попыток поговорить с Сергеем? Ведь ты знаешь, как объяснить ему причину рождения твоего сына с тёмной кожей.

— Я и сама не знаю, чего хочу, пусть он сам во всём разберётся. Ведь ты же предложила ему позвонить по этому поводу Нине Васильевне.

— Он звонил ей, только много по телефону она ему объяснить не смогла. Его мать с инфарктом лежит в больнице. Но она сообщила ему, что причина рождения его детей чернокожими заключена в его генах. Он растерян. Понял, что напрасно разрушил свою семью. Разумеется, он не знает, в каких перипетиях пришлось побывать Даше и, сколько перенести горя? Я ему не хочу этого говорить. Боюсь, что из-за сильного чувства вины перед бывшей женой, он не осмелится её искать.

— Вот поэтому я и не тороплю события. Пусть сначала найдёт Дашу. Она ни в чём перед ним не виновата, так же, как и я. У меня в памяти ещё свежи воспоминания о том, как мы сочувствовали ей, разыскивали и пытались помочь. Я помню, что она не до конца излечилась, когда покинула психиатрическую клинику. Возможно, своим возвращением Сергей поможет ей обрести душевный покой.

— А ты сможешь всё это пережить без последствий для твоего здоровья? — спросила Наташа.

Мать Тани рассказывала Наташе, что дочь не спит по ночам, часто плачет, переживает.

— Не скрою, девочки, мне очень тяжело даётся всё то, что происходит в моей жизни последнее время. Порой тоже хочется кричать, как кричала Даша, о том, что я не хочу этого ребёнка. Ну, не собиралась я, девочки, рожать ребёнка чернокожим, да ещё терпеть всю эту нервотрёпку! Но мне так жалко своего мальчика, ни в чём неповинного! Кажется, он чувствует, что папка отказался от него. Я стараюсь чаще брать его на руки, прижимать к себе, чтобы ему было легче. Честно говоря, мне и самой от этого становится легче. Мы остались с ним вдвоём, никому ненужные.

— Тань, ну, ты держи себя в руках, — стала я успокаивать подругу. — Разве ты одна? У тебя есть родители и мы с Наташей. На нас ты всегда можешь положиться. А иначе, для чего существуют подруги?