Янош принял вид удивленной наивности. Милан готов был поклясться, что Янчи долго упражнялся, прежде чем достиг такого мастерства.

     — А письмо зачем? Разве не проще будет зайти лично? Он, наверное, соскучился.

     — Зайти проще, — нетерпеливо возразил маг, — но я же еду в Трехречье, а не в Верхнюю Волынь.

     — А мне казалось, что конечной вашей целью является именно Верхняя Волынь. Я ошибся?

     Милан прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть улыбку. Вацлав бросил на него грозный взгляд и подозрительно оглядел Яноша.

     — Я что-то не понял. Так куда ты едешь?

     — В Верхнюю Волынь, — проговорил Янош и торопливо добавил. — Вацлав, я не знаю, куда я еду. Когда мы познакомились, вы сказали, что отвезет меня в Верхнюю Волынь, когда сами туда поедете. Я не знаю, какую дорогу вы выберете, но надеюсь, что вы рано или поздно попадете домой. Ну и я с вами.

     Вацлав рассмеялся.

     — Милан, когда вернемся в Медвенку, напомни мне, чтобы я никогда не брал на работу философов. Они распространяют вокруг себя какую-то заразу. Посмотри, что сделало твое общество за каких-то две недели с нашим мальчиком!

     — У него были хорошие задатки.

     — Которые ты успешно развил. Юный паршивец поймал меня на некорректно заданном вопросе и вдоволь поизмывался.

     — Вацлав, простите, пожалуйста, — покаянно проговорил Янош.

     Маг улыбнулся и ласково потрепал его по плечам.

     — Ладно. Идите, собирайтесь. Завтра выходим сразу после завтрака.

     Наутро Милан встал рано, как и всегда перед дорогой. Вообще-то он очень любил поспать подольше, но даже сильнее этого у него был пунктик — не доставлять спутникам лишних хлопот. Милан вышел в коридор и остановился в нерешительности. К кому сначала зайти — к Яношу или Вацлаву. Поколебавшись с минуту, Милан решил идти к магу — пусть Янош поспит подольше, ему полезно. А Вацлав все равно встает рано. Когда собирается в путь.

     Вацлав и в самом деле уже встал. Более того, он с любопытством изучал какой-то манускрипт.

     — Что это, Вацлав? Путеводитель по Трехречью или практическое руководство по совершению жертвоприношений?

     — Нет, мой мальчик, это гораздо более занимательный документ. Почитай.

     Милан взял бумагу.

     — Колбаса — пять килограмм, хлеб — восемь, сыр — два, ветчина, грудинка, вода, итог... Вы занялись покупками?

     — Нет. Ими занялся Янош. А это счет. Точнее реестр. Счета приложены. А сдача на столе.

     Милан глянул на стол — там лежало несколько купюр и горстка мелочи.

     — Ты же помнишь, я еще в Гуцулии свалил на Яноша все финансовые проблемы. Вчера вечером он принес мне отчет.

     — Зачем?

     — Думаю, мальчик слегка комплексует. Ты же помнишь, там, в Угории, он был осужден за растрату.

     — Лично я уверен, что мальчик невиновен. И зря вы издеваетесь над ним, заставляя писать подобные отчеты. Я здесь вчера имел счастье наблюдать, как он занимался подсчетами. Бедный ребенок не мог найти полмеча и перетряс всю одежду. Потом из одного кармана выпало полкороны, так он ожил, припомнил, что сторговался с булочником подешевле и утешился.

     — Посмотри, — усмехнулся маг. — Эти полкороны отражены в отчете в разделе прихода.

     — Вам все шуточки, а ребенок страдает. Неужели вы думаете, что он способен украсть у вас деньги?!

     — Ну, я же не дурак.

     — Да, но он-то об этом не знает! — Милан в панике закрыл рот рукой, а Вацлав от души расхохотался.

     — Ой, простите, Вацлав. У меня случайно вырвалось...

     — Чем извиняться, лучше растолмачил бы ребенку правду жизни, — смеялся маг. — Что Вацлав, де, не дурак. И не имеет привычки задавать дурацкие вопросы. Типа — сколько стоит колбаса — два сорок или два тридцать пять. Или ты и сам в этом сомневаешься?

     — В чем?

     — В моих умственных способностях.

     — Вацлав!.. Хотя... будь вы разумный человек, сидели бы сейчас в Медвенке и потягивали наливочки. А так — болтаетесь по свету — чего вы здесь не видели?

     — Вот так-то лучше, — одобрил маг. — А то — извините, извините. Будто я и не с Миланом разговариваю!

     — Но вы и, правда, извините меня, Вацлав. Понимаете, я всегда стараюсь, по возможности, точно отражать факты, а в данном конкретном случае вы проявили не дурость, а изуверство.

     Маг снова расхохотался.

     — Если ты и дальше собираешься продолжать в том же духе, то тебе лучше говорить мне ты. Так будет лучше звучать с точки зрения фонетической лингвистики.

     — Ну, вы и ругаетесь, Вацлав, — завистливо вздохнул его секретарь.

Глава 17

Ни к чему нельзя приготовиться заранее. Чтобы вы не вообразили, на самом деле все будет по-другому. И потому — жизнь всегда удивительна

     После завтрака Вацлав решил лично, по возможности, прояснить обстановку и предложил молодым людям спокойно попить чай. Но оказалось, что за время его болезни молодежь устроила переворот и прочно забрала власть в свои руки. Выслушав предложение мага, Милан глянул на часы и сообщил, что коляска уже должна ожидать у входа, а за простой придется платить, что категорически не одобряет Янош. Вацлав попробовал, было, возразить, но ему вежливо посоветовали не лезть в чужие дела, тем более в такие, в которых он ничего не понимает. Вацлаву осталось только взять свой вещмешок и пройти к выходу из номера. Янош хозяйственно оглядел номер — ничего не забыли? забрал у мага багаж, прихватил свой и пошел вниз. Маг бросил жалобный взгляд на Милана, но тот только пожал плечами.

     — Я заказал экипаж еще вчера. Неизвестно что нас ждет впереди, так что пока есть возможность, надо ей пользоваться и путешествовать с комфортом.

     Вацлав кивнул, сунул руку в карман, ничего не нашел и окликнул Яноша. Молодой человек остановился на лестничной площадке.

     — Янош, верни мне мой вещмешок на минутку.

     Маг взял мешок и вытащил оттуда деньги.

     — Вот, возьмите по паре тысяч на расходы.

     Милан принял деньги спокойно, Янош со вздохом. Вероятно, сказывалось напряжение от давешнего финансового отчета.

     — Да, Янош, не нужно в другой раз изводить столько бумаги. Просто расскажи о расходах — этого будет вполне достаточно.

     — Это долго и скучно слушать. К тому же трудно проверить, — возразил молодой человек.

     — Отнюдь. Главное не стремиться к бухгалтерской точности. Я понимаю, что ты привык — дебет, кредит, приход, расход, сальдо, бульдо и что там еще у вас. Но мне такой отчет сдавать не придется, так что и ты не занимайся подобной ерундой.

     Янош кивнул и спрятал деньги во внутренний карман.

     Путешественники сели в поджидавший их экипаж и поехали к границе Трехречья. Вацлав и Янош с интересом смотрели в окна и обменивались впечатлениями, а Милан наблюдал за ними, за окрестностями и пытался разобраться в своих чувствах.

     Когда Вацлав впервые — ого, да это было больше месяца назад, сказал, что они едут в Трехречье, Милан испугался. Сейчас страха не было. Одна настороженность. Да еще беспокойство за спутников. Оба были увлекающимися натурами, правда, каждый по-своему, да еще и Вацловский пунктик — найти лекарство для Яромира. Ждут его с лекарством в Трехречье, как же! Небось, все глаза проглядели встречая. А Янош еще не отошел от своих неприятностей, так что на него трудно было надеяться в стрессовой ситуации. «Ах, что старый, что малый!» — вздохнул про себя Милан и улыбнулся. Его спутников никак нельзя было отнести ни к старикам, ни к младенцам.

     Въезд в Трехречье оказался стандартным, чего нельзя было сказать о пограничной процедуре. Пограничники придирчиво осмотрели документы путешественников, просветили их багаж — в Трехречье можно было ввозить только личные вещи, документы, удостоверяющие личность и строго ограниченную сумму денег. Хорошо еще, что Милан успел ознакомиться с инструкцией, пока маг объяснял пограничникам какие-то неясности в документах, не то путникам пришлось бы расстаться с запасом продовольствия, не говоря уже о контрабандных бриллиантах. Милан показал Вацлаву соответствующий пункт инструкции, и тот скрыл магически вещи, не подлежащие ввозу на территорию Трехречья, как это было изящно записано в вышеупомянутом пограничном циркуляре.