— Он сам — варвар, — перебил Горислав.

     — То я примкнул бы к его противникам и очень активно.

     — Откуда вы знаете, что он так не думает?

     — Я немного знаком с ним, — объяснил Слободан. — А с его братом Венцеславом я вместе учился. Одно время мы были большими друзьями. Потом жизнь развела нас в разные стороны.

     — Понятно. Но вы напрасно приняли мои слова на свой счет, Слободан. Из всякого правила есть исключения.

     Слободан хмыкнул, обменялся понимающим взглядом с Вацлавом и предложил выпить кофе.

     После кофе Вацлав встал, сказал, что Милану и Гориславу просто необходимо выспаться, взял под руку Слободана и ушел в свою комнату. Милан занимал соседний номер, поэтому заметил, как в номер Вацлава внесли бутылки с вином и вазы с фруктами и пирожными, и слышал через открывшуюся дверь веселые голоса. Впрочем, он не прислушивался. Несмотря на крепкий кофе, Милан быстро заснул, утомленный ездой Горислава, которую с большими на то основаниями, можно было назвать дерганьем.

     Наутро их разбудили на рассвете. Администратор долго извинялся и объяснял, что в трактире такие порядки для транзитных жильцов. Горислав ворчал, а Милан усмехался про себя, уверенный, что это сделали по просьбе Вацлава. Сам же Вацлав имел такой вид, словно и вовсе не ложился. Усевшись в экипаж, он велел Милану держать ухо востро, закрыл глаза и немедленно задремал. Поэтому он и пропустил самое интересное.

     Примерно через час бешеной скачки с препятствиями в виде спусков, подъемов и крутых поворотов, Горислав заявил, что мечтает о маринованных баклажанах и остановился у рынка в каком-то небольшом городишке, название которого не прочитали ни Горислав, ни Милан. Горислав предложил Милану размять ноги, на что тот охотно согласился, надеясь ускорить поиски вожделенного баклажана.

     Как назло, маринованных баклажанов не было на всем рынке. Свежие были — сколько угодно, но что прикажете с ними делать в дороге? Зато Горислав вспомнил, что ему срочно нужно купить дорожные теплые туфли и целиком отдался этому занятию. Милан честно старался помочь, пока не понял — Горислав ищет подешевле. Тогда Милан сдался и просто сопровождал его, нервно поглядывая на часы. Часа через полтора Горислав все же решился и купил пару туфель. Когда же, подойдя к экипажу, Горислав решил, что туфли бракованные и ему нужно их немедленно обменять и снова ушел на рынок, Милан не выдержал, и тихо, но выразительно выругался.

     — Что случилось? — сонно спросил его Вацлав

     — Понимаете, Горислав полтора часа выбирал себе туфли, купил, и пошел менять. Видимо вспомнил, что видел пару подешевле.

     — Понятно, — Вацлав зевнул. — Что ж, у человека твердые жизненные принципы. Этим можно только восхищаться.

     — Да уж, твердые, — проворчал Милан. — Берет самое дешевое, не взирая на качество и на сопряженные с этим риск. Если бы вы видели, как он покупал молоко, вам бы поплохело!

     — Подешевле? — засмеялся Вацлав.

     — А то! Выпил и пожаловался, что оно горчит. Теперь все кусты по дороге сосчитает.

     Вацлав снова рассмеялся.

     — Ладно, Милан. Завтракать хочешь?

     — Ой, я ничего не купил,

     — А зачем? В корзине еще есть провизия. Что ж ей, пропадать что ли?

     — Дать пропасть еде, приготовленной Брониславой просто грешно. Не знаю, как по вере Горислава, но я в этом просто твердо убежден.

     — Полностью с тобой согласен, мой мальчик.

     Не успели Вацлав и Милан вылезти из экипажа, чтобы достать корзину, как вернулся Горислав.

     — Ну, давайте, садитесь. И так, сколько времени потеряли, — сказал он.

     Милан аж задохнулся от возмущения, а Вацлав только примирительно сказал:

     — Мы только переставим корзину с едой на сидение. А то что-то есть хочется.

     Горислав чуть смягчился:

     — Ну, давайте, только скорей. А то бы сейчас выехали из города, остановились бы и пообедали спокойно! Хорошо бы еще купить маринованных баклажанов...

     Милан тихо застонал сквозь зубы, а Вацлав философски пожал плечами.

     — Останавливайся, конечно. А мы с Миланом немного пожуем на ходу.

     Горислав тронул лошадей.

     — А интересный человек этот ваш друг, Вацлав.

     — Слободан?

     — Да. Мы с ним обменялись адресами. Он обещал познакомить меня с князем Венцеславом, когда я вернусь в Верхнюю Волынь.

     — Обещал? — удивился Вацлав.

     — Ну, не то, чтобы обещал, но сказал, что переговорит с ним. Я думаю, князь не откажет. Они ведь друзья. Да, Вацлав, вы ведь хорошо знаете Слободана. Он и, правда, был другом князя Венцеслава?

     — Насколько я знаю, они и остались друзьями. Хотя, тут разве можно ручаться? Кто может сказать, что на уме у сильных мира сего?

     — Да, вы правы. Но я все же попытаюсь. Я, кстати, обещал подарить ему комплект лекций по вопросам религии.

     — Такая услуга стоит дороже, — возразил Вацлав.

     — Что я, сам не знаю, что ли? — возмутился Горислав.

     Вацлав чуть усмехнулся и попросил Милана передать ему кусок ветчины. Горислав после недолгого молчания сказал:

     — Да, Вацлав, а ты тоже был знаком с князем Венцеславом?

     Вацлав кивнул.

     — А ты не мог бы поговорить с ним? Может быть, он и сам захочет со мной встретиться. Думаю, что я мог бы оказаться ему полезен — у него вряд ли есть много времени, чтобы разбираться в вопросах религии. Я мог бы ему помочь.

     — К сожалению, я не располагаю такими возможностями, — возразил Вацлав.

Глава 6

Философское отношение к жизни проще всего выработать, имея на руках все козыри

     Всю дальнейшую дорогу до границы Вацлав не предпринял больше ни одной попытки поторопить события и почти не вступал в разговоры. Милан хоть и старался следовать его примеру, но у него это не всегда получалось. Тем не менее, через неделю они приехали в Липовую Долину — город на самой границе Верхней Волыни со Светлогорией.

     Как всегда, рядом с вывеской, обозначавшей название города, красовался городской герб. На этот раз это была могучая липа, произрастающая на какой-то неимоверно сложной геометрической конструкции.

     — Какой интересный герб, — проговорил Милан.

     — Это обычное обозначение приграничного города, — пояснил Вацлав. — Эта конструкция внизу символизирует границу, а липа — она и есть липа. Город гордится своими липами и постоянно следит, чтобы они нормально росли. В центре, насколько я знаю, есть великолепная липовая аллея, а на приграничной окраине — липовая роща. Через нее и идет дорога к границе.

     — Вы уже здесь бывали? — поинтересовался Милан.

     — Нет, я просто изучал геральдику. Горислав, не хочешь отдохнуть с денек с дороги? Говорят, здесь прекрасная гостиница и по умеренным ценам.

     — Да? — недоверчиво переспросил Горислав, — Ну что ж, посмотрим.

     Увидев гостиницу, Милан засомневался в умеренности местных цен. Красивое трехэтажное здание с многочисленными хозяйственными пристройками, конюшнями, станцией техобслуживания, рестораном. Горислав остановился, Вацлав решительно собрал вещи и вошел в холл. Милан торопливо подхватил свой вещмешок и последовал за ним, оставив Горислава договариваться со служащими по поводу упряжки. Поэтому он увидел, как в холле к Вацлаву подошел какой-то офицер и с поклоном передал пакет.

     — А, Всеволод, здравствуй, — приветствовал военного маг.

     — Здравствуйте, Вацлав. Ваш брат через день после вашего отъезда решил, что не все было сказано, и отправил меня с письмом. Я чуть не загнал лошадей, доехал сюда за двое суток и прождал вас три дня.

     — Горислав тоже чуть не загнал лошадей, — улыбнулся Вацлав. — Как брат?

     — С ним все в порядке, можете спокойно ехать. Хотя лучше бы вы остались.

     — Ничего, Всеволод, я скоро вернусь. Буду задерживаться — напишу с дороги. Слушай, подожди, я прочитаю письмо и напишу ответ.