— Кхм… Кирилл. — Я поднял взгляд на все еще активированный экран. Леонид дождался, пока я отреагирую, и проговорил. — Тут вот какое дело… Вчера я об этом не сказал, нас прервали. Но слух о твоем изгнании, первым сообщил мне отец… вечером, накануне начала учебного года.

— Оп-па. А он где это услышал? — Неприятно удивился я.

— Хм… — Бестужев демонстративно замолчал, внимательно глядя на меня.

— Ладно-ладно. Достану я тебе это приглашение. — Вздохнул я. — На следующей неделе, жди.

Он меня полдня доставал фотографиями военной техники, и все вздыхал, что никак не может уговорить родных на поездку в посвященный этим взрослым игрушкам, музей. Родичи-де, все время отговаривались отсутствием билетов в свободной продаже, и необходимостью их предварительного заказа, желательно на группу. Ну, откуда мне было знать, что этот самый музей находится под плотной опекой Громовых? Пока дошло, чертов Бестужев мне все нервы вымотал.

— Ага! — Леонид довольно потер руки. — Спасибо, Кирилл!

— Оставь свои восторги, и ответь на мой вопрос, наконец… — Вздохнул я.

— Да-да. Так вот, шепоток этот, мой батюшка услышал на приеме у Томилиных. Тридцатого, их младшей двенадцать лет исполнилось… Вот, они и устроили ей «домашний» выход в свет.

Томилины? Значит, Ирина Михайловна, так? Или, все же… Мало, очень мало информации.

— А от кого он это услышал-то?

— Кирилл, ну что ты, как маленький, честное слово… — Нарочито поморщился Леонид, явно копируя кого-то из взрослых. Впрочем… кого еще он мог копировать, как не обожаемого батюшку. Старший Бестужев, для младшего, кажется, бо-ольшой авторитет.

— Не крути, сын дипломата! Отвечай четко, ясно и без кривляний!

— Есть, отвечать четко, ясно и без кривляний. — Изобразил стойку «смирно» Леонид, и неожиданно вздохнул. — Ну, не знаю я, Кирилл. Там же народу было, под полтысячи приглашенных… А учитывая, что такая информация проверяется в Герольдии на раз, никто не стал бы открыто светить свое авторство. Зачем ему… или ей, такой конфуз?

— Поня-ятно. — Разочарованно протянул я. — Значит, определить, кто именно запустил слух на приеме, не получится.

— Пф. — Отмахнулся Бестужев. — Можно подумать, тебе так важно это знать. Среди своих-то, поди, проще болтуна найти. Вон, хотя бы тех же кузин… ой.

Тут Леонид словно споткнулся и вдруг стал убийственно серьезным.

— Приношу свои извинения, Кирилл Николаевич, я не должен был позволять себе лезть в дела вашей родни.

— Ты белены объелся? Сойди с трибуны, сын дипломата. — Я было отмахнулся, но Бестужев только упрямо покачал головой. Пришлось соответствовать. — Я принимаю ваши извинения, Леонид Валентинович.

— Вот и ладушки. — Тут же ухмыльнулся, как ни в чем ни бывало, Бестужев. — Так, когда, говоришь, билеты будут?

Ну, дитё дитём…

Глава 8. Прозвища надо оправдывать, хотя бы частично…

Да, беседа с Леонидом оказалась весьма показательным примером отношений в здешнем боярском обществе. Оплатить услугу деньгами — дурной тон, а вот отдариться «борзыми щенками», совсем другое дело.

Я не стал тянуть время и, сразу после обеда стал названивать дядьке. А что? Насколько я знаю, Федор Георгиевич фанатик тяжелого вооружения, не меньший чем Бестужев-младший, и лично курирует дела музея, так что к кому и обращаться за «щенками», как не к нему. Да и… к кому еще я мог бы обратиться? К деду, что ли? Ну, на фиг. Вот с кем с кем, а со старым драконом я вообще не желаю пересекаться. Пока. К тому же, даже если отставить в сторону тот факт, что боярин Громов находится на почетном втором месте в моем «черном списке», просить что-то у этого хапуги, глупость несусветная. Даже такую мелочь. Он же, за это идиотское приглашение, с меня последние штаны снимет… и я ему еще должен буду. В общем, не пойдет.

Можно было бы обратиться к Гдовицкому, но… в конечном итоге, он сам, почти наверняка, решит этот вопрос через все того же наследника рода. А я, опять же, стану должен. Нет, понятно, что долг образуется, как ни крути и к кому не обратись. Но, лучше уж быть чуть-чуть обязанным вполне вменяемому дяде Федору, чем должником начальника службы безопасности. Опять же, Гдовицкой состоит на службе у боярина Громова, и мне совсем не климатит перспектива, в один прекрасный момент получить от деда напоминание, вроде: «а помнишь, Володя тебе помогал… вот и ты теперь НАМ помоги»…

Стоп… Я покрутил так и эдак пришедшую мне в голову мысль, и усмехнулся. Почему бы и нет?

— Добрый день, Федор Георгиевич. — Не успев стереть улыбку с лица, кивнул я появившемуся на экране моего старого браслета наследнику.

— Хм. Ты меня еще господином Громовым назови. — Фыркнул тот, откладывая в сторону ручку. Ну да, дед вроде как снова встал в строй и дядька тут же сбежал к любимой работе, с радостным визгом сдав пост главы рода обратно батюшке. Вот и сегодня, судя по размытому фону за спиной, дядька заседает в офисе. — Здравствуй, Кирилл. Как дела, как гимназия?

— Дела, замечательно. С гимназией… — я чуть-чуть запнулся, и тут же договорил, — тоже все в порядке.

— М-да? — Недоверчиво хмыкнул мой собеседник. — Точно?

— Точно-точно. — Закивал я, но «заметив» как нахмурился дядька, остановился и, «вильнув» взглядом, нехотя протянул, — ну-у, есть, конечно, кое-какие шероховатости, но я с ними справлюсь.

— Кирилл, — помолчав, заговорил наследник, проникновенно глядя на меня. — Я понимаю, что ты теперь человек самостоятельный, взрослый, и хочешь решать все свои проблемы сам. Это похвально и достойно уважения. Но… не забывай, что помимо знаний и умений, для принятия правильных решений необходим опыт. И поверь мне, если ты сомневаешься в чем-то, или просто не знаешь как поступить, спросить совета у старших, не зазорно. В любом возрасте… Понимаешь?

— М-м, да… — Я задумчиво глянул на серьезную физиономию собеседника и кивнул. — Понимаю.

— Хорошо. Расскажешь мне, что у тебя там за «шероховатости» возникли в гимназии?

— Да ничего серьезного. Так, мелочи. — Я махнул рукой, очень сильно надеясь, что дядька сейчас не кивнет согласно, и не переведет тему на причины моего звонка.

— Кирилл. Дело, конечно, твое, но… Кхм. — Наследник крутанул в пальцах ручку и, недоуменно глянув на нее, вновь отложил в сторону. — Ладно. Не буду вилять. Кирилл, твое прежнее обучение на дому, и нынешнее в гимназии, вещи очень разные. Учись ты в любой другой школе, и я бы сказал, что это не так уж важно, но… эта гимназия, совсем другое дело. Здесь важна не только хорошая успеваемость, но и… общение, так сказать. Отношения между учениками. Большая часть учащихся в будущем неоднократно будет пересекаться друг с другом, по службе, или на приемах, это не так уж важно. И сейчас, вы нарабатываете свои будущие связи. Поверь мне, в таких условиях, мелочей не бывает.

— Понял. — Я сделал вид, что немного удивлен словам наследника и, изобразив мучительные раздумья, заговорил. — Наверное, вы правы, дядя Федор. Но, елки-палки, это же действительно сущая ерунда, а не проблема. Я уже даже знаю, как ее решить. Собственно, из-за этого решения и звоню.

— О? — Дядька заметно повеселел. — Ну, тогда не отвертишься. Ладно-ладно, не сверкай глазами. Допрашивать я тебя не собираюсь. Просто расскажи, что придумал. Ты, конечно, парень умный, но кому и когда мешал взгляд со стороны? Может, я чего и присоветую, а?

— Эх. — Я покачал головой. — Деду бы надо у вас учиться искусству переговоров. Никаких угроз, а всё равно, всё по-своему повернули. Ладно, слушайте.

По мере того, как я рассказывал Федору Георгиевичу о бродящих по школе слухах, довольная улыбка на его лице всё больше увядала. А к концу моей короткой речи, от наследника рода можно было, по-моему, сигареты прикуривать. По крайней мере, листок лежавший на столе перед ним, обуглился почти что полностью. Я сделал вид, что ничего не заметил.

— Вот я и подумал, если устроить нашему классу экскурсию по музею военной техники, слухи тут же захлебнутся. Ведь все знают, кому он принадлежит…