В общем, сейчас, Бестужев-младший старательно накручивает себя перед тем, как устроить разнос своим агентам среди младшеклассников, что все время моего отсутствия в гимназии, крутились у КПП в ожидании некоего молодого человека, горящего желанием передать подруге записку. Интересно, а какое количество ухажеров, кроме Романа, естественно, обломалось с назначением свидания своим пассиям? Способ-то, оказывается, весьма популярный… И что будет, если они узнают имя устроителя этих обломов… в смысле, Бестужева?

Смерив взглядом шагающего рядом Леонида, гибкого и подвижного, словно ртуть, пришел к выводу: ничего они ему не сделают, если не скооперируются. Попросту, не догонят. Это и Ольге не удалось бы, если б не помощь близняшек…

Класс встретил меня буднично. Собственно, как и должно быть. Разве что, Мария Вербицкая осведомилась, когда я, наконец, соизволю открыть свой факультатив, а то, дескать, девочки из театральной студии уже интересовались… Прикинул свое будущее и побледнел. Надо было создавать факультатив финских дровосеков-природников… с топорами, ага. И чтоб никаких пил и стихийных техник…

Не думаю, что ожидаемое мною событие произойдет сегодня, но подготовился я, словно на очередной «выход». «Плевалка-трещотка», правда, устроилась на самом дне рюкзака, вместе со взрывпакетами… обозвать их гранатами, у меня язык не повернется. Подавители, туда же. Всю эту роскошь, прикрыла куртка, а взятый мною в охотничьей комнате усадьбы, ухватистый нож с привычной рукоятью из турьего рога, пристроился в ножнах на левом бедре. Жаль карман джинсов, но пришлось им пожертвовать в угоду скрытности. Хорошо, что здесь в обычае свободная одежда. Впрочем, женской моды это почти не касается, что не может не радовать… Черт! Чуть не забыл самое главное: записку Бестужева!

Время до большой перемены не летело и не шло. Оно тянулось. Ползло, как улитка и ехидно подмигивало мне двумя точками-разделителями с экрана часов, стабильно, один раз в вечность. А когда чертов звонок все же прозвучал, я с облегчением вздохнул. К счастью, браслет молчал, и мне не пришлось нестись сломя голову по лестнице, в попытке догнать прошедшую мимо одного из установленных мною у входов в школу, фиксаторов, Лину.

Не буду лукавить, решение о такой «опеке» я принял еще до того, как поговорил с Гдовицким и Громовым-старшим. Никакого альтруизма. Просто, в той ситуации, на мой взгляд, Роману банально неоткуда узнать о том, что я выжил. Предположение, конечно, но не лишенное логики. Из осведомителей у него, только Лина, и доступа в имение, где только и знали о моем «спасении», как показали похороны, не имеется. Вот я и постарался обезопаситься, насколько это возможно. Конечно, остается вариант, что Лина проболталась ему на похоронах, но… не верю, уж больно спокоен был Роман Авдеевич, когда садился в машину. А лицо у него, как мне помнится, весьма подвижное. Учитывая же, что на следующий день Громовы «сели в осаду» и заблокировали связь с чужими, шансы на раскрытие моего инкогнито падают еще ниже. Понятно, что все это только предположения, но я был бы идиотом, если бы не принял хоть таких вот полумер. Эх, жаль, я не могу размножаться делением, насколько проще было бы отслеживать ситуацию…

Мои размышления были прерваны явно ощущаемым и очень концентрированным вниманием, почти со всех сторон. Оглядевшись, я понял, что дошел до столовой, и сейчас на меня, с недоумением и ожиданием смотрит, как минимум, добрый десяток девушек… Ой-ёо! Что там Ольга говорила про поклонников? Кажется, у меня похожая ситуация… Хорошо еще, что им нужен только ключ от факультативной комнаты, а не обручальное кольцо на палец, или…

«Принюхавшись», я поколебался в своем мнении, но, поняв, что мое отступления сейчас будет воспринято как сигнал к охоте, решительно шагнул вперед, к раздаточной. Интересно, а можно как-нибудь стравить тех и этих? А что, пока они друг друга пошинкуют, у нас с Ольгой появится фора во времени. Смоемся куда-нибудь на острова, где теплое море и много кокосов и заживем счастливо, в бунгало прямо на пляже… Стоп-стоп-стоп. Никаких пляжей и моря, а то оглянуться не успею, как размякну, а там, есть кольцо на пальце, нет кольца на пальце, природе это пофиг, природу это не колышет…

Избавившись от очередного приступа, я в момент срубал все, что, отвлекшись на борьбу с гормонами, так неудачно, потому что, почти не глядя, набрал на поднос… Три салата, это хорошо, конечно… но они же все овощные! А я мясоед…

Глянув на немаленькую, хоть и оживленно двигающуюся очередь у раздаточной, плюнул на возможность второго подхода и, быстренько свалив опустошенный поднос к приемке посуды, я двинулся к выходу. Ходу отсюда, ходу из этого царства хищных шпингалеток!

Стараясь сохранить невозмутимый вид, я направился по коридору, в сторону лестницы. Не бежать, не бежать… Фух, кажется, ушел. Ладно, смех смехом, но это было… хм… опасно.

Входя в класс, я заметил улыбку на лице Марии Вербицкой, которую она, заметив мой взгляд, тут же стерла с лица, словно надпись мелом на школьной доске… Не знаю, зачем и как, но вот чую, что весь этот спектакль, ее наманикюренных ручек, дело. Интересно, чем же она их так сагитировала-то, а? И, для чего?

Сигнал от фиксатора у главного входа, пришел на мой браслет в середине урока. Глянув на ласково оглядывающего класс поверх пенсне, математика, я вздохнул и поднялся с места.

— Разрешите выйти?

— Это срочно? — Густая бровь поднялась над металлической оправой пенсне. Медведь удивлен…

— Очень. — Максимально убедительно ответил я.

— Что ж. Не смею задерживать, господин староста. — Ленивый взмах рукой и я, кивнув и подхватив рюкзак, вылетаю из кабинета. Вниз по лестнице? Не успею.

Подбегаю к окну в холле и, распахнув его настежь, прыгаю со второго этажа. Усиление, это вещь… Там, я такой прыжок сделал бы только в случае серьезной опасности, даже в лучшие свои годы. А теперь, вторая часть Марлезонского балета. Отвод глаз и ускорение… Бегом-бегом… Долетаю до угла и, на автомате притормозив перед поворотом, выглядываю, чтобы тут же отшатнуться от появившейся прямо передо мной компании. Лина, Мила, и еще пара незнакомых мне человек. Куда это они?

Дождавшись, пока группа старшеклассников пройдет мимо, следую за ними. Две минуты ходьбы, и я разочарованно вздыхаю. Тьфу на вас, с вашим полигоном. Я-то уж думал!

О! А с той стороны, народу куда больше! Это что, они стенку на стенку устроить решили? Интересно. С удобством устраиваюсь на одной из лавочек окружающих школьный полигон и, нашарив в кармане рюкзака пакетик фисташек, сосредотачиваюсь на предстоящем действе. Хоть так отдохну.

Глава 2. Смотры не пэрэпутай, Кутузоу

Сегодня, наконец, случилось то, что я ждал с самого переезда к Бестужевым. По новостным каналам Паутинки прошли известия о пожарах в двух частных домах, и столкновениях каких-то неизвестных лиц на закрытых территориях, к северу от столицы. Там же мелькнула и тут же пропала информация о вовремя ликвидированном возгорании в одном из корпусов «Гром-завода», что на Урале. О пострадавших ни слова… Вот и признаки той самой войны, о которой меня предупреждал Гдовицкой. И по сравнению с нею, вчерашняя встреча старшеклассников на школьном полигоне, со всеми их фейерверками, хлопушками и фонтанами, выглядела возней в песочнице… а учитывая покрытие площадки, ею же и являлась. Правда, полюбовавшись на слаженную работу близняшек, могу признать, были они не только эффектны, но и эффективны. Можно было бы и погордиться за Кирилла, на котором они, собственно и обкатывали свои приемы, вот только воспоминания о медблоке как-то поумерили мой пыл. Но двух водяных-воев, кузины раскатали просто образцово. Хм… надо бы попробовать подвязать их на взаимоощущение. Помнится, Там, этот прием очень хорошо сказывался на слаженности работы групп, а уж у близнецов-то… сам бог велел развивать их чувствительность. Заодно, и по приемам эмоционального контроля их подтяну. Здесь, это база, вот пусть и учатся…