— Альберт, ты же не куришь?!

— Сейчас нет, но когда дружище здесь, я делаю исключение, потому что он приезжает минимум раз в год!

— Ну и как всё закончилось?

— А закончилось всё сном в офисе, где я работал! У каждого подчинённого ключи были! Охрана пришла и говорит «Когда на сигнализацию здание ставить», а мы ей типа «Завтра в обед! Мы сегодня всю ночь будем работать»! Ага, блин, над литроболом! Даже не заметили, как на стульях уснули! — засмеялся Альберт.

— Ну, у вас и приключения!?

— Это по мелочи! Бывало и хлеще!

— Вы чё там, заводилы что ли?!

— Ну, типа того! — сказал Максим.

— Макс, как там твои родители поживают!? — поинтересовался друг.

— Да нормально у них всё! Финансы поют романсы! Отца недавно избрали в Думу, в Москву! Он почему-то уверен, что сможет изменить жизнь в стране!

— Ничего себе! Это он молодец! Как у него со здоровьем, всё в порядке!?

— Да покашливает немного, из-за того, что курить бросает! А так всё здоровёхонько как у младенца!

— Это самое главное! — поддержала Альберта Марина.

— Альберт! Дружище! Ну, может, пойдём домой!? Желудок уже хавать просит!? — поинтересовался Макс.

— Да ребята! Я тоже думаю, что пришло время заправиться! — согласился он.

— Слушай, Макс, а почему ты не хочешь в Думу баллотироваться, хотя бы к нам в Рязань? Отцу проще будет, если там всё прокатит?

— Вы смеётесь надо мной или как? Какая Дума!?У него-то связи, большинство людей, кто за его позицию! Мне же быстрей рога обломают, прежде чем выслушают! Не хочу! Да и политик из меня никудышный!

— А что здесь негативного ты видишь, брат!? У тебя, насколько я знаю, много интересных идей! Вполне можешь изменить как свою бродяжью судьбу, так и судьбы всего рязанского народа!

— Ага, или ускорить ход свинцовой пули из снайперской винтовки! Лотахам в политике не место и без моего голоса как-нибудь справятся дармоеды, слишком много людей обмануто, да городов раздарено! Хочу жить спокойно, чтоб ни Инквизиции ни беспредела не видеть! В общем, как любой крестьянин Российской Федерации! Ещё б зарплату рабочему классу платили по достоинству, вообще бы за политику никак не говорил! Альберт, мы с тобой простые продавцы на данный момент! Ну, зачем говорить о том, о чём на верхах всё всем известно! — улыбнулся Максим Зорген.

— Нет, где-то я с тобой согласен, но вот этот пессимизм в тебе меня не устраивает! Сейчас я открываю дверь, мы раздеваемся, проходим в зал и ты нам с Маринкой поёшь песни, чтоб за душу взяли, собственные! Идёт!?

— Идёт! Только у меня ж сопли по бумаге размазаны, а не песни!?

— Ага! Особенно на твоей странице в PROMODJ, где одна песня всего на всего — пятьдесят одно прослушивание за неделю и два положительных комментария!

— Да ну какая это песня, воспоминания моего отца, излитые на бумагу вот и всё!

— Хорошо, а твой сольный концерт у нас в МКЦ, что прошёл год назад! Я на нём был! Скажу честно, все выходили оттуда со слезами на глазах или задумчивыми! Это уже о многом говорит! Кстати, ты колоссально спел эту самую «Игра богов», с таким надрывом души! Я никогда не забуду этот концерт и даже не пожалею, что приходил на него! Слушай, а вот этот стол на сцене, на котором стояли горящие свечи и букет хризантем — кто так придумал сделать? Очень оригинально получилось! — подмигнул Альберт.

— Да, оригинально! Это я и придумал! Хотел просто создать обстановку тепла, уюта для зрителей! А что касается остального — ты мне просто льстишь! — войдя в распахнутую дверь квартиры, сказал Макс.

— Ничего подобного! Раньше я никогда такого голоса от тебя не слышал! Ты занимаешься вокалом у артистов?

— Брат, ну какие артисты!? Я просто долгое время вслушивался в голоса из аудио записей известных бардов и просто тренировался сам! Когда у меня получилось выйти с тенора на баритон, остановился на последнем! Иногда, в зависимости от песни, меняю голоса — где-то мягче, а где-то грубее! Ну, ты ж знаешь, что мне никогда не добиться тех же высот, что скажем у Стаса Михайлова?!

— Извините мальчики, но, насколько мне известно, Стас Михайлов сначала играл по кабакам, ему долгое время не удавалось пробиться!

— Она права! — заметил Альберт — Ему долгое время не удавалось продвинуться, пока не заметили из верхов шоу-бизнеса! Если б ты не глупил сейчас, а вернулся к своему призванию — станешь лучшим из лучших шансонье!

— И снова льстишь! Ну, что же, друзьям можно! — рассмеялся Максим.

— Смейся, смейся! Тебе только сцена принесёт хороший доход! Не для того, чтоб ты набивал деньгами карманы, а потом смотрел на них! Для того чтоб обновить гардероб, построить хороший дом-музей, жениться и воспитать детей, наконец!

— Альберт, я с тобой частично согласен — деньги, дом! Только кроме гитары я не нужен никому! Играю — да, но для близких кругов! На большее счастье я не способен! Я не способен содержать семью, а в воспитании детей полный профан! Вот они родятся да, вырастут, будут работать! Кем я для них стану потом!? Мразью, плохо воспитавшей их! Я ничтожество, Альберт, но каждый день своим богам говорю спасибо за то, что вы, друзья, не отворачиваетесь от меня! Кому я нужен такой?

— Мне! Ты нужен мне! — вдруг отрезала Марина.

— Что? Но мы ведь знаем друг друга каких-то пару часов!?

— В философских трактатах сказано, что порой одна минута вершит судьбой, а не вся жизнь и если ты что-то чувствуешь, то надо поддаться этому чувству! Тогда ты поймешь, что жить на земле проще и все ответы у тебя под носом! Ты нужен мне! Я чувствую это! Вот представляю, как завтра ты уедешь домой — мы с тобой не увидимся никогда! Я не хочу думать о плохом завтра, поэтому и живу хорошим сегодня! С детства мечтала о певце, романтике, просто человеке без всяких интригующих хитростей! — нежной ладонью она закрыла мою руку. — Вот я встретила его! Он сейчас сидит рядом со мной за одним столом и смотрит в мои уставшие от одиночества глаза! Я боюсь потерять тебя навсегда, Макс и сделаю всё возможное, чтобы продлить оставшиеся сутки! Ночь, короче дня! Может, ты останешься в Рязани на пару дней?! Я прошу тебя! Всего пару дней!

— Я даже не знаю! Для меня это всё так необычно! Я подумаю до завтрашнего утра, проснувшись, скажу ответ! — ошарашенный столь умным рассказом я начал подбирать слова.

— Хорошо! Я буду ждать! Я всегда буду ждать «Да» лишь от тебя, даже если ты ответишь «Нет»! Я не хочу принадлежать кому-то другому! Только тебе!

— Макс, она однолюбка! Если ты ей понравился, то это надолго!

— Я это учту!

— Давайте-ка накатим для связки слов, а потом Макс нам что-нибудь споёт! Да, Макс!?Ты ведь споёшь!?

— Ну, куда ж я денусь с подводной лодки! Альберт мой лучший друг, я нахожусь в его владениях, поэтому не смею отказывать! — улыбнулся Максим.

— Эх, дружище! Как же я рад тебя видеть!?

— Братка, конь стынет!

Альберт принёс из кухни бутылку с тёмно-коричневой жидкостью. Бутыль очень похожа на графин. На этикетке крупными буквами напечатано название коньяка «Ной». По правилам дворового этикета — кто открыл, тот и разливало. Макс подлил по пятьдесят грамм в каждый фужер, девушка пожелала другу всех наилучших событий, которые не забудутся никогда. Друзья поздравили с Днём рождения общего друга, стукнулись фужерами, и, слегка вдыхая аромат коньяка, выпили его из ёмкостей. Макс взял гитару в углу и начал петь:

Я иду по земле сырой,

Тропка узкая, ноги мокрые.

Я иду молодой и седой.

Жаль, что ночи такие короткие.

Ноги пляшут, вздымая росу,

В непогоду прохладного августа.

Мне мечтается, что унесу

Я тебя в мир прекрасный и радостный.

Я иду. Дождик вкрапит в лицо,

Омывая прохладными нитями.

Только звёзды совсем далеко

И тучи мешают светиться им.

Я пришёл, а вокруг пустота.

Нет деревьев и нет даже брёвнышка.

Замолчала дворов суета,

Где не встретить мне даже подсолнушка.

Вот опять всё по кругу пошло.

Я иду, чтобы встретить любимую.

Только время моё утекло.

Я не смог одолеть тропу длинную.

Друзья похлопали в ладоши и поблагодарили Макса за песню. Парень поставил гитару на диван, струнами к спинке, одарил Марину тёплым взглядом и принялся кушать уже принесённые на стол запеченную в духовке курицу, мятую картошку, салат «Оливье», пирог из печёнки. Всё это, как выяснилось позже, мама Альберта оставила отпраздновать, как подобает. Умяв пол-тарелки, маэстро положил вилку, наполнил всем по пятьдесят грамм коньяка и сказал новый тост.