Марина прошлась по комнате. Потом подошла к Максиму и обняла его со стороны спины. Парень ощутил её прикосновение. По спине побежали мурашки. Ему это прикосновение принесло спокойствие и душевное тепло. Внутри, где-то в глубине души, будто раскалённым железом что-то обожгло. Парень повернулся к девушке и тут же встретился с её сладкими губами. Время остановилось в жгучем поцелуе. Пара попробовала связать языки в единый узел, но ничего не вышло. Парень спустился губами к подбородку девушки. Девушка застонала и вцепилась ногтями в его спину, с силой расцарапывая кожу. Макс заныл от нестерпимой боли. Она начала просить прощения, но парень убедил её, что так ещё лучше, поскольку это придаёт экстаз. Макс начал опускаться к животику. Девушка резко потянула парня к себе.

Ночь пролетела незаметно. Солнечные лучи уже во всю освещали квартиру друга. Полдень. Макс посмотрел в сторону стены, где спит девушка. Потом хотел откинуть одеяло, но оно не поддаётся. Присмотрелся. Ребята были укрыты ковром. Всё, что вечером было на стене, утром лежало на полу. Альберт стоял в дверном проёме и смотрел на парочку в шоковом состоянии. Макс поманил друга на кухню.

— Ну, вы и даёте!? — уже на кухне отошёл от шока друг.

— Прости! Я не знаю, как это всё получилось! Кажется, решил поухаживать за девушкой! Хотел, чтоб ей теплее было! — начал оправдываться Макс.

— Я ничего не имею «против»! Даже наоборот, искренне рад вашим с Маринкой успехам! Я тоже хорош — вышел ночью на балкон и стал орать кричалку Спартака! Мы спартаковские фанаты! Мы победу не отдадим! Приелась блин!

— А Лена где была? Разве она не осталась?

— Она уехала на такси к себе домой! Ты что будешь, кофе или пиво?

— С бодуна лучше холодненького пивка!

— Поддерживаю! — Альберт достал из холодильника две литровые бутылки «Жигули» и раскрыл крышки в обоих. — Спрошу, пока не забыл! Ты ж с Маринкой вчера не хотел встречаться!? А сейчас ты по ходу дела поменял отношение!?

— Альберт! Я всегда начинаю ломаться, когда чего-то боюсь! Ты же знаешь, что я привык к одиночке!? Сейчас чувствую себя дикарём, вышедшим из леса!

— И такое тоже бывает! Я тебя понимаю! У меня тоже таких случаев много бывало! По полгода, а то и по году, жил как в вакууме! Только дом, учёба и Турниры! Потом будто озарение пришло! Познакомился с Леной и понял, что в ней есть всё, чего я долгое время не мог найти! Вот и тебя решил вытащить из этого вакуума! Пойми! Творчество — оно всегда будет, а годы уходят! Не надо превращаться в раба собственной судьбы!

— Да и сам бы рад, дружище, но у меня не получалось это сделать, пока ты не познакомил меня с Мариной! С ней я вновь стал живым человеком! За вчерашний день, находясь рядом с ней, я научился различать, что есть в ней что-то более важное, чем просто лживое «Личность»! Это дружба, любовь, помощь и многое другое!

— Вот именно! — поддержал меня друг.

— Давай выпьем за наших девчонок в целом! Пусть сладкая жизнь у них сложится! Без тех проблем, что мы с тобой пережили! Давай! — стукнувшись бутылками, согласился Макс.

— Вкус напоминает чем-то «Staropramen»!

— Пробовал такое пиво! Ах, хорошо!

— Ага!

— О чём вы так мило беседуете?! — на кухню вошла заспанная Марина.

— О том, что любовь дороже творчества! — Макс сказал это с некой улыбкой на губах.

— Понятно!

— Как отдохнула? — спросил хозяин квартиры.

— Нормально! Только вот проснулась, посмотрела на стену и никак не пойму одного — почему у тебя в несущей стене комнаты дверной проём заложен кирпичами красными, а стены все из белого!? Там же снаружи дома улица!?

— Какой проём? Там никогда ничего не закладывалось со времён постройки?

— Пойдёмте лучше посмотрим на это чудо! — предложил Макс.

Все трое вновь вошли в комнату. Девушка оказалась права. В несущей стене заложен дверной проём. Всё это время он был скрыт от глаз, с потолка до пола, свисающим ковром. В углу заложенного проёма зияла дыра. Альберт ушёл в прихожую. Через минуту вернулся уже с ящиком инструментов и камуфляжной рабочей формой. Он дал распоряжение разбить это место стены. Макс и Альберт молотками разбивали стену, а Марина складывала осколки от кирпичей в мешок. Троица разбила половину проёма и остановилась.

Перед ребятами открылся вид коридора. Сверху, под потолком светили лампы ярко-синего Lumia. Стены, пол и потолок имели ровные поверхности. Складывалось чувство, что их уравнивали невиданной техникой. Длина коридора имела приблизительно двадцать квадратных метров, а ширина метра полтора. В конце коридора дверей вроде бы никаких не было в наличии. На стенах были начерчены узоры в виде рунических знаков, но точных доказательств в подтверждении этого — нет. Прежде чем войти в этот странный коридор, друг раздал всем по «холодному» оружию и инвентарю для хозяйства. Альберт оставил себе топор. Девушке он дал прочную верёвку. Максу же досталась монтировка.

Троица перелезла через пролом в стене, полушагом прошла странный коридор и оказалась на лестничной площадке. По металлическим ступеням спустилась вниз. Там оказалась чугунная дверь с замком. Заперто. Ребята вновь поднялись наверх. С боку стены, со стороны таинственного коридора, они заметили ещё одну дверь. Толчок. Скрип. Вздох. Ребята вошли внутрь таинственной двери и очутились в неизвестном месте.

Глава 2 — Халакост.

Друзья оказались в низеньком помещении. Деревянный дом имел примерно двадцать пять квадратных метров. Он разделён на комнату и кухню. Между комнатой и кухней стояла доменная печь. Она топилась исключительно дровами. В избе оказалось довольно жарко, а это значит, что здесь кто-то проживал. Дом имел всего два окошка с узкими деревянными рамами. Напротив печи стоял сервант из берёзы. В нём хранились чашки, самогон, хлеб и масло. В кухню открылась дверь.

На пороге показалась старушка семидесяти лет. Женщина была одета в замусоленный временем свитер, выцветшие махровые колготки и резиновые, на размер больше собственной ноги, калоши. На голове её неуклюже привязан чёрный шерстяной платок. Седые локоны волос небрежно выпадали то и дело из-под платка на густые поседевшие дуги бровей. Глаза серого цвета с теплотой души не отрывали взгляда от трёх молодых людей. Её старческие губы чуть шелохнулись в детской улыбке. В своих руках она держала охапку поленьев, заготовленных для растопки печи.

Альберт подошёл к бабушке, взял из её рук охапку дров, положил их у печи и по одному полену начал подбрасывать уже сгоревшим вдобавок. Марина взяла табурет, поставила его к столу и помогла бабушке присесть на него. Макс сказал старушке, что ей ничего не угрожает от русских солдат. Поверив, бабушка опомнилась и шустро подбежала к шкафу. Оттуда она достала бутыль самогона, а из нижних полок тарелку ветчины, малосольные огурчики, с печи — только что приготовленной картошки и стрельчатого лука. Собрав стол, она успокоилась, пригласила всех отведать её угощений и присела на своё место после того, как ребята расселись за столом.

— Скажи, мать, а какой сейчас год? Где мы вообще находимся? — спросил Альберт.

— Так осень сорок четвёртого в Краков пришла!? Вы что же, не помните?

— К сожалению нет! Что же получается, что наш отряд был разбит фашистами год назад!? Не вероятно!

— Да, дела брат!

— А куда же ваш отряд делся, милочки?

— Ох, хозяюшка! Беду накликали фашисты треклятые! Послал нас товарищ Сталин в самое пекло как разведывательный отряд, дабы узнать сие намерение Генриха Гиммлера в этой части земли! Фашисты разгромили отряд в лесу, забрав часть солдат пленными! Мы в дозор ходили! Надеялись, что не нападут прямо сейчас, на голодных и уставших! Не подгадали мы планов фашистских! Вернулись обратно в лагерь, а там полный разгром! Теперь придётся внедряться как-то в немецкие войска! Одним словом — обманывать, чтобы выжить самим! — Макс закончил свой печальный рассказ.

— Так, а почему вы на их языке лопочите? Откель мне знать, что вы русские! Может, притворяетесь русскими, чтоб разгромить их отряды изнутри?

— Ну что ты бабуль! Нас так в школе учили со всеми разговаривать на немецком языке! Мы тоже не можем знать какого ты рода! Если выяснится что их, немцев человек, то мы тебя на месте побьём! — тем же ответил Альберт.