Едва не потеряв концентрацию, я кое‑как успокоил нервы и продолжил подъем, стараясь двигаться размеренно, в такт дыханию. Бежать бессмысленно, только выдохнусь, а так хотя бы на слух можно ориентироваться — вряд ли те, сверху, будут таиться. Им под горку, топать можно от души. А их подельники с глайдеров, висящих примерно на середине «вилки», меня вряд ли сдадут — говорил уже, что ни фига не видно через матовый пластик. Собственно, именно так иполучилось — приближение как минимум одного боевика я засек сильно заранее, попутно подивившись такой его беспечности — однозначно не спецназовец, те минимум двойками работают. И успел подготовиться к встрече, заняв позицию на лестничной площадке сбоку от хлипкого тоннеля.
Моя будущая жертва все‑таки что‑то заподозрила и сбросила скорость. Но и тихие шаги для моих обостренных чувств служили явным ориентиром, так что осмотрительность боевику не помогла — едва из прохода показался ствол пистолета, я сжался, а чуть позже, когда высунулся и нос его владельца, вбил левый хайто ему в горло. Понятно, что не носу, а владельцу. Прекрасно осознавая уровень опасности, осторожничать, как в клубе «Астероид», когда Асти у «золотой молодежи» отбивал, я не стал, так что удар получился точный и жесткий. Обратным движением заблокировав пистолет, добил болезного кулаком в висок — хороший такой чунцюань, по всем канонам синъи. Отчетливо хрустнуло, ноги боевика подкосились, и он упокоился на площадке, оставив вывернувшийся из ослабевших пальцев ствол в моей руке. Я тем временем снова укрылся в простенке и воспользовался возникшей паузой для изучения трофея. Поверженный враг меня уже не интересовал — будь он хоть киборг, такую плюху без последствий выдержать нереально. Минимум глубокий отруб обеспечен, если не летальный исход.
Нечаянный «подарочек» разочаровал — мало того, что оказался простеньким игольником, типа того, что я у Кийоко давеча видел, только более топорного дизайна, так в него еще и «защита от дурака» в виде сканера отпечатков пальцев была встроена. Выщелкнув магазин, я убедился, что иглы в нем парализующего действия — с такими вещами шутить не принято, так что маркировке можно было верить. Хм. Похоже, прав я, убивать меня не хотят. Так что есть варианты, однозначно есть. Да вот хотя бы напролом рвануть. Там еще двое, уработаю как‑нибудь.
— Зевс, готовься обезвредить токсин.
«Какого плана вещество?»
— Сам определяй.
Я без колебаний выковырял одну иглу, легонько ткнул первый попавшийся палец, и раздраженно отшвырнул использованный шип. Ухмыльнувшись самому себе (видел бы это дядя Коля, его бы карачун хватил), вернул магазин на законное место и взял игольник в правую руку, плотно обхватив рукоятку.
«Токсин парализующего действия, средней убойности».
— Отлично, — одобрил я напарника. Судя по «осиному укусу», все обошлось. — Ломай опознавалку. Сюрприз им будет.
«Процесс активирован. Прогресс 1 %. 2%. 3…»
Ладно, нечего ждать у моря погоды, мне еще двоих отоварить нужно. Кстати, судя по шагам и скрипу настила, второй как раз на следующем повороте между пролетами. Умный, козел. Сразу за авангардом не сунулся, решил выждать. Или на подстраховке остался. Впрочем, вряд ли это тебе поможет…
Я размеренно пересчитывал ступени, одним глазом косясь на счетчик прогресса, и, едва дождавшись заполнения линейки, обернулся и пару раз выжал спусковой крючок, всадив иглы в загривок помятому боевику. Чисто для надежности, ибо в данном случае действовать согласно принципу «отмеряй микрометром, отмечай мелом, отрубай топором» было весьма чревато. Я уж лучше тщательнее, как говаривал тренер дядя Коля, с непривычным для нашей семейки педантизмом. Целее буду в результате. Тем более, что еще рисковать и рисковать. Вот прямо сейчас, например.
Прижав подбородок к груди, прикрывшись правым плечом и наплевав на дыхалку, я рванул вверх, с каждым шагом прибавляя скорости. Все равно в поле зрения номера второго оказался, и он дураком будет, если не попробует нашпиговать меня иглами с транком. Так что чем быстрее я до него доберусь, тем меньше дырок в моей тушке окажется в результате. Штурм унддранг, как говорится. Что характерно, угадал: в меня попали минимум пять раз (причем — сюрприз! — из двух стволов), но в мою пользу сработали плотная одежда и подгоняемые Зевсом наны. Лицо я предусмотрительно закрыл, а все остальное пусть и неприятно, но далеко не смертельно. Зато сейчас у меня кое‑кто огребет! Хотелось бы на удивленную рожу этого «кое — кого» полюбоваться, да не судьба — оттолкнувшись от последней ступени, я врезался в боевика плечом и буквально вплющил его в пластиковую стенку, отчего та недовольно загудела, но все‑таки выдержала. Ну и хорошо, не хватало еще хрустящего крошева под ногами, или, того хуже, за шиворотом. Уловив на периферии зрения какое‑то движение, я бросил в ту сторону короткий взгляд — третий боевик, не будь дурак, со всех ног уматывал. Ну и ладно, потом догоню. У меня сейчас есть, с кем разбираться. Отшатнувшись от ошеломленного противника, я от души засадил ему левым локтем в челюсть и для надежности насадил солнечным сплетением на колено, а потом без колебаний прижал ствол игольника к шее и нажал на спуск. А вот нехрен было со мной связываться. Пусть радуется, что всего лишь большую занозу из шкуры придется выковыривать. Хотя игольник штука достаточно мощная, при неблагоприятном стечении обстоятельств и насквозь прошить мог. Ф — фух, вроде живой, только вырубился с гарантией.
Оттолкнув безвольное тело, я прислушался. Ч — черт, похоже, последний самый умный — притаился и меня ждет. Ну и ладно, все равно другого выхода нет. Соответственно, я и заморачиваться не стал — шагнул на лестницу, держа игольник стволом вниз. Вопреки предчувствиям, и с этим противником особых проблем не возникло: едва я оказался на лестничной площадке, как за спиной у меня мелькнула тень, и я поспешил развернуться, машинально подняв оружие. Правда, тут же его лишился — реактивный боевик легко выбил игольник у меня из руки, добавил мне в грудь основанием ладони, потом маэ — гери в живот, и крутнулся, выбросив ногу в классическом ура — маваси. Просчитался — я к этому моменту уже ушел вниз, присев на колено, и снес его размашистой подсечкой под опорную ногу. Парень — как бы не один из тех, что обрабатывали меня в монорельсе — сверзился с высоты собственного роста, хорошенько приложившись спиной и затылком, а я рванул к пистолету, торопясь и оскальзываясь. Сцапав рифленую рукоятку, всадил пару игл поверженному противнику в щеку и было выдохнул облегченно, но тут снова что‑то мелькнуло, и опять за спиной. Обернувшись, я ругнулся и опустил руки: напротив лестничной площадки висел знакомый глайдер. С внутренней стороны пластик пропускал свет лучше, чем с наружной, но все равно видно было не очень хорошо. Впрочем, рассмотреть интересующие меня детали это не помешало. Судя по размытому силуэту, в данный момент боковое окно глайдера было открыто, и из него высовывался еще один архаровец, вооруженный чем‑то посерьезней игольника, как бы не пистолетом — пулеметом типа «ингрема» или какой‑нибудь моделью «штайера». Все, приплыл…
Плохо осознавая, что делаю, я рухнул на пол и перекатился, укрывшись за вырубленным бедолагой. И вовремя: пластик украсился десятком рваных дыр, а потом рассыпался в то самое крошево, что я поминал недавно. Ч — черт, все‑таки решили пришить меня! Ур — роды… вот я вам сейчас!
Папенька всегда говорил: смотри опасности в лицо. Всегда есть вероятность, что она сама испугается, а ты останешься в профите. Памятуя об этом его завете, я плавно перетек из положения «лежа» в положение «на одном колене» и поднял игольник, совместив целик и мушку на лбу боевика с автоматом. Но выстрелить не успел — откуда‑то сверху стремительно рухнул еще один глайдер, такой же неприметный, но побольше и с рублеными обводами, и снес своей тушей экипаж неудавшихся охотничков. Все еще не веря своим глазам, я заторможенно подошел к перилам и успел разглядеть, как сбитый аппарат на порядочной скорости влепился в энерговод, и его незамедлительно прошил внушительный разряд. Корпус уцелел, а вот электронной начинке пришлось несладко. Соответственно, потерявший управление и тягу глайдер, кувыркаясь, понесся к земле, где его ничего хорошего не ожидало. Однако любоваться финальной сценой трагедии я не стал, перевел взгляд на угловатого спасителя, вынырнувшего откуда‑то снизу и зависшего в полуметре от лестничной площадки правым бортом ко мне. Дверца откинулась вверх, и я изумленно уставился в лыжные очки на пол — лица: