Старушка тихонько заплакала, мне было очень жаль ее, но правдой я мог лишь усугубить ее горе.

Измученный разговором со старой Агатой, я вернулся в отель. С одной стороны, нелепая, ограниченная тетка, ничего не желающая понимать, с другой — кормилица, готовая принять и простить все.

Поднявшись в номер, я сел в кресло и стал думать о том, каким же человеком была Сесиль. Мои мысли прервал телефонный звонок. Это был хозяин отеля, который сообщил, что внизу меня ждет какой-то господин.

— Он назвал свое имя?

— Похоже, мсье, что вы незнакомы, но у вас есть общие знакомые.

— А?.. Хорошо, сейчас спущусь.

Я привел себя в порядок и отправился на встречу с незнакомцем, приход которого весьма меня заинтриговал.

Возле конторки администратора стоял высокий симпатичный молодой человек, отлично сложенный и напоминающий игрока в регби. Улыбаясь, он подошел ко мне.

— Мсье Феррьер?

— Да, но, кажется, я не имею удовольствия…

— Меня зовут Жак Сессье…

Сессье… Где я мог слышать эту фамилию? Он сразу же пришел мне на помощь.

— Полагаю. Арлетта Шатенуа говорила вам обо мне?

Я вздрогнул.

— Ах, да!.. Вы…

— Офицер полиции.

— Вы пришли с официальным…

— Это не совсем точно, и только от вас, мсье Феррьер, зависит, чтобы наш разговор носил сугубо частный характер. Давайте присядем.

Я пригласил его в бар, и мы сели за столик, зажатый между стойкой и окном. Когда нас обслужили, я обратился к своему собеседнику:

— Слушаю вас.

— Мсье Феррьер, ваше поведение заинтриговало нас.

— Кого же именно?

— Нашу службу.

— И… почему же?

— Приехав в Сен-Клод, вы расспрашиваете всех о Сесиль Луазен.

— Верно. Но ничего предосудительного в этом не вижу.

— У мадемуазель Арлетты Шатенуа вы узнали домашний адрес мадам Ирель, тетки мадемуазель Луазен.

— Верно.

— Вы отправились к ней под видом представителя фирмы по производству хозяйственных товаров.

— Это ведь не так страшно?

— И все же… Вы обманным путем добились приема у мадам Ирель.

— Я назвал свою фамилию.

— К счастью для вас, мсье Феррьер… Но только, похоже, вы очень некрасиво вели себя по отношению к этой старой даме… Вы оскорбили ее?

— Если правду вы считаете оскорблением, то готов признать, я действительно сказал ей, что она дура.

— Мы знаем, она позвонила в полицию и пожаловалась на вас. Но мы не обратили бы на это внимания, если бы ваше поведение, вата манера действовать не заинтриговали бы нас.

— Честно говоря, не понимаю, в чем дело. Ведь никогда не считалось преступлением разыскивать девушку.

— При обычных обстоятельствах нет. Но все значительно усложняется, когда девушка становится жертвой убийства.

Я ничего не ответил. Ясно, почему мои действия встревожили полицию Сен-Клода.

— Значит, вы в курсе дела?

— Как и вы, хоть и из другого источника.

— Что вы имеете в виду?

— Мы в курсе дела потому, что нам сообщили, а вот вы…

— Что я?..

— Поскольку вам известно о смерти Сесиль Луазен, возможно, вы и убили ее?

— Вы действительно так думаете?

— Если бы я действительно так думал, мсье Феррьер, мы разговаривали бы в другом месте.

— Кто навел вас на эту мысль?

— Один из моих коллег в Уайонаксе.

Этим коллегой мог быть только Вириа.

— Я думал, смерть Сесиль Луазен будут держать в секрете.

— Это сложно, особенно по отношению к полиции города, из которого приехала жертва… Впрочем, еще несколько дней мы действительно хотим держать это дело в тайне… Мсье Феррьер, чего вы конкретно добиваетесь?

— Хочу понять, каким человеком была Сесиль.

— Зачем?

— Чтобы найти ее убийцу.

— Не разумней ли предоставить дело полиции, а самому вернуться в Уайонакс?

— Если только полиция не вынудит меня, я не последую вашему совету.

— Тем хуже.

— Это угроза, инспектор?

— Нет. Обычное предупреждение. Хорошенько подумайте, прежде чем что-либо предпринимать. Кстати, нас интересует еще один вопрос. Откуда вы узнали, что Альберту Морсен на самом деле зовут Сесиль Луазен?

Не дожидаясь моего ответа, Сессье вышел.

Прожив несколько дней в Сен-Клоде, я понял, что здесь все знают о смерти Сесиль Луазен, знают и имя ее убийцы, но, как члены одной большой семьи, не желающие выносить сор из избы, объединились в молчании против чересчур любопытного чужестранца.

Однажды я увидел Сессье в районе Сен-Хюбер. Я не пытался избежать встречи.

— Ну что, инспектор, на меня больше никаких жалоб не поступало?

— Нет, и я очень рад за вас. Вы по-прежнему не хотите вернуться в Уайонакс?

— Я очарован вашим городом: на каждом шагу открываю для себя что-то новое и восхитительное.

Естественно, нам не удалось провести друг друга.

— Я и не думал, что вы приехали к нам как турист, мсье Феррьер!

— Успокойтесь, я не забыл о своих планах!

— Очень жаль… Было бы значительно лучше, если бы вы удовлетворились одними прогулками.

Я много раз проходил мимо «Серебряного барана», где хозяином был тот самый Жорж Бенак, о котором мне рассказала старуха Агата и в котором Сесиль полагала найти столь долгожданного спасителя. Если бы я хоть что-то знал о нем, то мог бы составить план действий в соответствии с его характером, но я не знал абсолютно ничего, а справки наводить боялся, чтобы не вызвать подозрений. Значит, придется вести игру, рассчитывая лишь на удачу.

Сердце мое бешено колотилось, когда я открыл дверь в «Серебряный баран».

Очаровательная продавщица с изумлением посмотрела на меня. Очевидно, в этот предназначенный для женщин магазин не часто входили мужчины. Две девушки, болтавшие в углу, резко замолчали, разглядывая меня. Придя в себя от изумления, продавщица подошла ко мне:

— Что вам угодно, мсье?

— Мсье Бенак здесь?

— Полагаю, да…

— Я хотел бы поговорить с ним.

Она повернулась к болтушкам.

— Мадемуазель Жермен, мсье хотел бы поговорить с мсье Бенаком.

Девушка подошла к нам.

— Если вы по поводу поставок, мсье, то я могла бы…

— Я по личному делу, мадемуазель, оно не имеет никакого отношения к торговле.

— В таком случае схожу узнаю. Назовите, пожалуйста, свое имя.

— Мишель Феррьер.

— Подождите несколько минут, пожалуйста.

Она ушла в глубь магазина, но вскоре снова появилась и, стоя на ступеньках, позвала:

— Идите сюда, мсье Бенак ждет вас.

Я поднялся по лестнице за мадемуазель Жермен, и через минуту мы оказались на площадке с несколькими дверями. Мадемуазель толкнула дверь и посторонилась, пропуская меня.

Я оказался в обставленном со вкусом кабинете. Из-за стола, уставленного всевозможными безделушками, поднялся мужчина.

— Вы хотели побеседовать со мной по личному делу, мсье?

Человек, столь любезно говоривший со мной, худощавый блондин в очках, был одет очень элегантно, но скромно.

— Мсье Бенак, прошу простить… за столь необычный визит.

— Вы заинтриговали меня. Прошу вас, присядьте.

Мы сели, и я приступил к делу.

— Я слышал, вы хорошо знакомы с Сесиль Луазен.

Он вздрогнул.

— Но, мсье, не понимаю…

— Я веду следствие по делу Сесиль Луазен.

— Вы из полиции?

— Скажем, я помогаю полиции.

— Почему вы ведете следствие?

— Потому что мадемуазель Луазен ушла из дома своей тетки три или четыре дня назад, и никто не знает, где она.

— Вы работаете на мадам Ирель?

Я слегка поклонился, что вполне могло сойти за положительный ответ.

— Знаете, меня это не удивляет.

— Что вас не удивляет, мсье Бенак?

— Что Сесиль ушла.

— Правда?

— Она давно хотела удрать.

— Из Сен-Клода?

— Возможно. Но особенно из дома тетки.

— Я слышал, что… что вы встречались с мадемуазель Сесиль Луазен.

— Встречались — слишком громко сказано… Я не был ее любовником, если вас это интересует.