Там, внизу, откуда пару часов назад я только начал восхождение высыпала группка, кажущихся отсюда невысокими огров. Они бестолково вертели головами по сторонам в поисках моей драгоценной тушки. Наконец решив, что я того не стою, еда из меня так себе, скрылись обратно в тень леса. А может тут, кто пострашнее живет? И они тупо сыканули лезть в чужие охотничьи владения? Груан дери меня за бороду! Если это так, то проще самому себя исполнить. Хотя помирать еще рано, есть тут еще дела.

Начал разворачиваться, чтобы осмотреть место спуска, но в руку воткнулась заноза, я неловко дернулся и кубарем покатился вниз, не в силах замедлить падение.

Меня мотало и швыряло по камням, я пытался ухватиться руками, зацепиться оружием, но ничего не выходило. Быстро набившаяся в глаза грязь не давала возможности оглядеться.

Нестерпимо стрельнуло болью в руке, почувствовал, что стремительно лечу вниз, как трещит череп от удара о землю и потерял сознание.

Очнулся. Вокруг было тихо, пахло травами и мазями, запах проникал внутрь, теребя нос и заставляя его сморщиться в предвкушении чиха, но нет, пронесло. Тело ощущалось, словно не свое, деревянное, непослушное.

Глаза немилосердно щипало, они буквально горели, попавшиеся соринки истерли все что возможно. Рука невыносимо ныла от боли. Наверно это конец.

Я лежал, не делая попыток приподняться. Валятся было хорошо. Можно представить, что я в своей комнате, блаженствую. Сейчас открою глаза. Увижу, как капелька бежит по запотевшему стакану пива, почую дурманящий аромат жаренного мяса.

Не открыл. Слишком больно. Зато как компенсация, обострившийся слух донес на пределе слышимости звук капающей воды. Я перевалил себя на бок и кое-как смог подняться. Вытянутая здоровая рука нашла опору. По-видимому, провалился в расщелину или лаз. В таком состоянии мне не найти отверстие в которое упал и не выкарабкаться. Буду идти вдоль стены на звук.

Медленно переставлял ноги. Шаг, подтаскиваем ногу, потихонечку-помаленечку. Эх, жаль меня Майя не видит, она бы меня утешила, пожалела, приласкала. Ну да. Щитом по роже.

Мало-помалу звук становился ближе, стена кончилась и мне, чтоб не упасть пришлось встать на карачки, продвижение дальше вдоль стены отдаляло от источника звука.

Мелкие камушки больно впивались в ладони и колени, но я неуклонно двигался к цели. Наконец руки окунулись в прохладную воду. Блаженство. Хотелось взять и начать просто лакать. Шершавый язык и скрежещущий песок на зубах умоляли это сделать. Но самоуважение пересилило. Одичать легко, а человеком остаться трудно.

Я аккуратно ополоснул руки, стремясь сделать это так, чтобы смываемая грязь не попала обратно в этот небольшой водоем, и меньше тревожить поврежденную руку. Затем зачерпнул студёной водицы и с наслаждением напился, стараясь делать маленькие глоточки. Те, кто уверяют, что высшее наслаждение в еде и горячих женщинах никогда по-настоящему не испытывали жажды. Как мало, по сути, человеку надо, казалось, что я не просто пью обычную воду, а словно огромная неудержимая река, смыв все преграды и плотины несется в иссушенную местность, столетиями не видевшую влаги. Даря жизнь и надежду на будущее. С трудом заставил себя остановиться. Подождал, когда в выемке наберется побольше, и промыл глаза.

На всякий случай снял лохмотья, в которые превратилась амуниция. Пришлось также выбросить пришедшие в негодность лук и стрелы. Остался один нож. Старый верный товарищ. Мое первое оружие, единственное что мне осталось от отца. Выполненное в виде когтя зверя. С односторонней заточкой с рукоятью в виде крысиной головы с маленькими бусинками кроваво красных агатов вместо глаз, на клинке выбито клеймо мастера V.V.K.

Промыл раны и в изнеможении не заметил, как меня сморил сон, измученное тело жаждало отдыха. Проснулся, чувствуя себя значительно легче. С наслаждением попил. Карта, отображала только путь по острову и ту местность, что была изведана мною на Суре. Текущую пещеру она не отображала.

Попробуем осмотреться, куда закинула нелегкая.

Я находился посреди пещеры, квадратов эдак в сорок, ничем не примечательной. Обычные выщербленные стены, столь же обыкновенный пол, усеянный мелкой каменной крошкой. Посередине небольшое углубление, куда стекает с потолка водица. Верх не видать. Да и остальное я смог рассмотреть, только благодаря продолжавшему действовать зелью ночного зрения. Если оно до сих пор не рассеялось, значит, я проспал всего пару часов. И сутки нахождения Сура здесь не кончились.

Надо выбираться. Я вдоволь напился и тронулся в путь, предварительно подвязав больную руку на сделанную из лоскутов рубахи петлю. Ноги тоже обмотал тряпками, а из остатков смастерил себе подобие штанов.

Я брел вперед медленно пробираясь вдоль стен, ответвлений никаких не попадалось. По ощущениям, лаз шел под уклон. И я все глубже и глубже проникал под землю. Страшно представить, что ждет там. По уму следовало вернуться и попытаться выбраться тем же путем, что и попал сюда. Но так поступить я не мог. Никогда не простил бы себе, уйдя, не разузнав, что тут было дальше. Не та натура, не зря же из стражи в следопыты подался. А мог бы служить в гарнизоне, вкусно есть, да сладко спать, граждан обирая.

Минут через сорок неспешного хода, стало ощутимо светлеть — на стенах начал появляться мох, дающий синеватый свет. На материке я о подобном не слышал, хотя не единожды побывал под землей.

Свет постепенно становился все насыщеннее, и я смог разглядеть туннель полностью. Высотой около двух метров, шириной метра полтора, ничего странного или необычного.

Я подошел ближе к стенам, чтоб попробовать отскрести себе мха. Для продажи и так. Мало ли снова темнота наступит? Но вдруг потолок начал трястись, пол заходил ходуном. Послышался нарастающий гул, посыпались камни. Один из них больно ударил меня по многострадальной голове. Я почувствовал, как теплая солоноватая кровь стекает на лицо, попадая в рот. Обтерся здоровой рукой и сплюнул. Того, кто выжил в Бледной Грани, пристанище шлюх, воров, убийц и прочих ублюдков, не так-то легко прикончить. Я еще поживу.

Спустя секунд тридцать тряска прекратилась. Дальнейший проход, как и путь назад оказался завален. Метнулся к нему! Хаскр! Не отрыть! Я в ловушке! Быстро успокоился. Истерикой делу не поможешь. Подождал пару минут, и когда пыль улеглась, тщательно обшарил каждый закуток пещеры, обнаружив небольшой лаз в стене. В который я, сдирая кожу с плеч, с трудом втиснулся.

Стоило перекинуть тело на другую сторону лаза, как и этот проход завалило, а я стоял и не знал что мне делать. Все был Аржо, и нет его. Кончился. И было отчего появится таким мыслям. Сначала ринулся к проходу в попытке откинуть камни, но не тут-то было, а затем я обернулся и обомлел.

Стен нет. Горизонта нет. Я стою посреди соляного озера. Видел такие в рейде на Григейское баронство. Медленно бегущие облака отражаются от неглубокой водяной пленки. Я нагнулся, смочил палец и попробовал вкус. Как есть соленная. Резко оборачиваюсь! Хаскр! Я попал. Кругом куда хватает глаз это проклятое озеро и облака бегущие по тусклому небосклону. Если из сраного туннеля была надежда выйти, то тут шансов нет. Куда идти? Что есть? Что пить? Как ориентироваться?

Я не хочу говорить: «невозможно спастись», но слова так и просятся на язык.

В отчаянии плюхнулся в воду и принялся истерично колотить руками по воде. Минуты полторы мне понадобилось, чтобы придти в себя и успокоится. Хаскр! Веду себя как баба, еще зареветь осталось. Может это озеро от слез таких бедолаг как я и набралось? Я улыбнулся этой нелепой мысли, встал и побрел. Тряпки на ногах моментально пришли в негодность, соленная вода высыхая на теле превращалась в корку, которая резала кожу в кровь, а попадающая в раны соль вызывала нестерпимую боль. Снял повязку с руки и обмотал вокруг головы сделав себе тюрбан, на манер жителей Сахрида. Облака внезапно исчезли и выглянувшее солнце палило нещадно, будто желая испепелить единственного путника, посмевшего нарушить покой этого места.

Пришла усталость, вернулась лютая жажда, а за ней пожаловали и миражи. Вдалеке виднелись островерхие шпили замковых башен, существо похожее на огромную обезьяну, разговаривало с пятью воинами, над ними парил дварф на черном грифоне. Сцена меняла сцену, вон огромный демон на кабане окруженный скелетами раскидывает их словно шар для боулинга, невесомые кегли, вон белый шерстистый тролль катается на лазоревом драконе, а тот летит по лесу, извиваясь словно угорь. Солнце словно взяли пальцами и просто выкинули с небосвода. Луна так и не появилась. Вместо нее появились звезды и с большой скоростью устремились к земле. Красиво летит вон та группа, полосатая. Вот и смертушка моя. И остается только улыбнуться ей в ответ. Мерцающий огненный смерч с небес приближался. Что-то грохнуло, раздался звук разбитого стекла и на меня начали осыпаться осколки темного небосвода. Я в страхе сжался, зажмурился и, все стихло.