Однако вскоре Румбик затих и стал нервно озираться на мимо проходящих по улицам людей. Потом он пару раз сумбурно и смешно хватал и пытался удержать свою левую руку, облачённую в перчатку. Наконец совсем остановился и после паузы, стал нарезать круги на ровном месте.

Происходило нечто странное: левая рука совершала во множестве самостоятельные движения, теперь в этом не было никаких сомнений, словно имея особый от хозяина тела план на жизнь и не желая подчиняться всему остальному организму юноши.

Она иногда похлопывала смешливых молодых служанок по ягодичкам и те, вместо того что бы пнуть нахала, поворачивались к Румбику и показывая ему язык-хохоча убегали вперёд. Несколько раз, левая рука в облачении плавно и неспешно провела по спинам хорошо одетых матрон: в возрасте лет за тридцать, одетых в платья с тугими корсетами-и каждая из этих дам одарила юношу томным взглядом и шаловливым кивком головы. Трижды рука в перчатке, вроде бы случайным движением, прикасалась к карманам быстро проходящих мимо людей и столь же шустро клала очередную добычу за рубаху молодого человека, бывшего её носителем.

Постояв немного и успокоившись, Румбик решил про себя, что видимо просто вчерашний успех его так окрылил-что он запросто теперь флиртует со всеми симпапульками что ему попадаются по пути на припортовый рынок и пытается обзавестись добычей уже в процессе движения туда.

Объяснение было столь странным и надуманным, учитывая что у Румбика ещё не было ни одной любовной подруги за всю его недолгую жизнь, что несмотря на троекратное повторение его про себя, сам юноша так в него и не поверил.

До вчерашней ночи и сегодняшнего утра-добычу он смог получить лишь в ходе общего "загона", когда вся банда устраивала на крупном городском празднике охоту на простофиль и сам юноша был лишь помогающим.

Решив однако не останавливаться и проявив характер зайти на рынок и поискать удачи там, Румбик твёрдым шагом направился к входу на торжище и не без опаски ожидая нового подвоха от своей облачённой в перчатку руки, зашёл внутрь.

На припортовом рынке в это время было многолюдно: именно утром привозили рыбаки свой свежий, недавно пойманный товар и сюда приходили со многих районов Тавроса служанки и повара или поварята, богатых поваров из особняков вельмож. Люди толпились и выбирали, громко орали и даже парочка уже успела схватиться в драке, правда вскоре прекращённой стражниками при самом рынке.

Пройдя немного вглубь, Румбик остановился, так как до его слуха донёсся интересный ему разговор и он, делая вид что осматривает копчёные рыбины висящие на тонких верёвках, стал внимательно слушать:

--Ага, да: черти завелись у старого дурака! Точно! Мне его служанка говорила: видать за ним самим пришли, а он на очередной попойке с девками был-вот они и убёгли! Ага.

--Говорят весь дом обнесли?

--А кто его знает: черти или сами слуги, эти тоже, такие шустрые.

--Так вроде бы стража быстро появилась?

--Ага, как все убежали-так и они, сразу тут.

Далее подслушать не удалось, так как Румбик внезапно осознал что его левая рука уже с полминуты яростно "наминает", по всякому, правую ляжку какой то мясистой тётки в дорогом и как зря накинутом наряде и кольцах из золота на пухленьких пальчиках, теперь стоящей к Румбику лицом.

Когда понимание происходящего наконец достучалось до стоящего пунцовым от неожиданности юноши, пышнотелая дама сама приткнулась к нему и также поглаживая его самого чуть ниже спины, страстно зашептала: "У-у-ух, милёночек! Как же я по таким молоденьким соскучилась-студентик, да? Короче зайчик-сохрани пыл до вечера, лады? Приходи к половине пятого, в мясную лавку Мельхиоти, что возле круглой внутригородской башни. Я там буду присматривать за мясниками и приказчиками. Мой благоверный к этому времени уже умчится куда вино хлестать, так мы с тобой и того...побалуемся! До второго ночного обхода стражи-времени будет предостаточно!"

Пышная матрона толкнула бедром юношу и страстно чмокнув его в щеку и проведя по спине юноши томной рукой-быстрым шагом ушла с рынка, совершенно забыв купить себе чего рыбного на обед, что не случалось с госпожой Мельхиоти уже давно.

Не успел Румбик погасить костёр на своём лице, как увидел ещё одно такое же раскрасневшееся, как и у него-у рядом стоявшей девушки лет шестнадцати, бывшей видимо в чьём услужении, судя по бедненькому наряду.

Левая рука Румбика, в перчатке, уже возлежала на её махоньком седалище и не успел молодой человек испугаться очередного неожиданного "приключения", как произошёл небольшой щипок. Девушка пискнула "ой!" и бросив на стоящего рядом владельца шаловливой руки странный взгляд, в котором смешивалось любопытство и стыд-бросилась со всех ног бежать на другой конец рынка.

Молодой человек решил нигде не останавливаясь пройтись скорым шагом и скорее убраться домой, где всё таки обязательно стащить странную перчатку и привести свои мысли в порядок. Прошедшая ночь внесла совершеннейший хаос в тот, пускай и безрадостный, но всё же упорядоченный мирок, в котором ранее жил молодой воришка.

К немалому удивлению юноши, к тому времени как он добрался до первого поворота между торговыми рядами-в его рубахе уже лежало два кошеля и мешочек. Все три предмета негромко позвякивали при ходьбе и ощутимо оттопыривали рубаху вниз.

Остановившись и уперев непонимающий взгляд себе внутрь одежды, Румбик почти сразу же услышал насмешливый женский голос рядом: "Ой какие мы уверенные. Мальчик, я беру серебряный за три часа и три-за всю ночь!"

Перед юношей высилась дама, лет двадцати пяти, довольно ухоженная и красиво одетая, однако имеющая то непередаваемое выражение лица, что позволяло легко определить её как куртизанку, впрочем, видимо довольно дорогостоящую.

--Хе-хе,-пробормотал "даме" Румбик, пытаясь понять чего ей надо от него и бросив взгляд чуть ниже, тут же всё сообразил: всё та же его левая рука в перчатке захватила некую завитушку на наряде женщины и одновременно неспеша покручивая её указательным пальцем-осторожно тыкала мизинцем в бедро, стоящей с насмешливым взглядом куртизанки.-Эм-м-м,-промямлил воришка, пытаясь придумать как оторвать от женщины свою шаловливую ручонку и по возможности не испортить наряд, ибо за последнее, куртизанки Тавроса избивали не хуже кузнецов или портовых грузчиков-с той лишь разницей что были по женски мстительны и изобретательны в нанесении ударов, щипков, укусов и колкостей-под которыми подразумевались удары длинными шпильками или ножами для фруктов.

Дама вновь надменно хмыкнула и заявила: "Подрасти чуток, заработай денежек, а уж потом...может что и получится у нас."

И обворожительно плавно потрепав белой ухоженной рукой Румбика за подбородок, ткнула пальчиками в тонких колечках, в живот юноши.

Монеты, в кошелях за пазухой, тут же звякнули. Дама осторожно отвела рубаху и с изумлением воззрилась на денежный склад, находившейся на животе хлипкого юноши. Потом вытащила ближайший из них и насчитав там десяток серебряных монет-чисто по мужски присвистнула: "Извиняюсь! Чего с глупенькой дурочки взять? Любим как простачок по городу гулять, честных девочек соблазнять? Ииххихих...Возле "Вящей славы дев"-небольшой дом с свободными комнатами, на сутки-я твоя! А то и более. Идём же, чудо моё!"

Куртизанка буквально потащила Румбика за руку сквозь толпу людей на рынке, к выходу. Однако схватила она молодого человека за правую, "безперчатную" руку-оставив левой право болтаться из стороны в сторону. Чем та сразу же и воспользовалась: пяток новых кошелей оказались за пазухой у шокированного воришки. Теперь его рубаха топорщилась самым дивным образом и некоторые люди, среди покупателей, стали на него указывать пальцами и звать стражу.

--Идём! Будет наш, отдельный и небольшой, рай, прямо здесь, в Тавросе!-ворковала куртизанка продираясь сквозь людей. Однако вскоре стражник преградил им дорогу и пара людей при нём тут же указали на Румбика.