— Полноте, Феникс, — хлопнула его по плечу демонесса, — подруга твоя тоже полукровка и, как видишь, ей хоть бы что.

— Не забывай, какая у меня кровь вместо той половины, которая у неё человеческая, — сипло возразил «ловец удачи».

— О, Сильф! Где мы?! — раздалось за их спинами.

Скиера стояла посреди небольшого зала и в изумлении, смешанным с ужасом, смотрела на огромное бьющееся сердце, наполовину погруженное в бассейн с кипящей кровью, который занимал всё горное чрево.

— Это одно из сердец, которое повелители вырвали у себя из грудей, чтобы спасти наш род, когда надежды обрести в этом мире новый дом рухнули, — ответ Диваны прозвучал так отчужденно, словно она процитировала выученный отрывок из хроник.

— Но… почему они рухнули?

— Ох, девочка, ты задаешь риторический вопрос.

— И почему тогда ваш род, род shar’yu’i, до сих пор живет среди нас на Материке?

— Не путай слова. Они в вашем мире значат куда больше, чем ты думаешь. Между «живет» и «иногда встречается» существует некая разница. Не находишь?

— Вас разгромили, потери были слишком велики, и вы затаились, — обратился к демонессе Карнаж, заодно отвечая на вопрос Скиеры. — Я читал об этом ещё когда посещал библиотеки Форпата.

— Посещал?! — переспросила Дивана.

— У меня там было небольшое дельце, — уточнил Феникс.

— Сразу бы так, а то в таких местах «ловцам удачи» рубят головы так же, как в ином городе ворам руки. Впрочем, ничто не помешало тамошним магам нанимать таких, как ты, надежно скрываясь под личиной добродетельности. Точно так же, как и тем, кто пришел сюда давным-давно, чтобы убивать во имя Света, в тоже время искать тайны нашего могущества. Жалкие глупцы, это когда-то погубило нас и теперь погубит их! Теперь понимаешь, Скиера? А те из нас, кто еще странствует на свой страх и риск, пробудят остальных, когда наступит час отмщения. Когда придет время избавить мир от наших знаний.

— А где же тогда скрываются остальные? — как-то неуверенно спросила Скиера, понимая, что сейчас, возможно, ступает на тот нож, по острию которого будет ходить всю оставшуюся жизнь.

— Они здесь. Их тысячи. Правда, они деградировали и вынуждены вести жалкое существование в качестве паразитов, источником пропитания которым служит энергия, выделяемая такими местами, как Подводные Пещеры.

— Энергия? Но я здесь не чувствую ни одного источника? — изумился Карнаж.

— Ошибаешься, — Жашка приблизилась к огромному сердцу, — посмотри, как сердце пульсирует! Часто-часто, ведь сейчас над нами творится столько ненависти, злобы, отчаяния и ярости. Когда-то все это было обрушено на нас. Теперь же мы научились черпать из этого силы.

До поры спокойное лицо Жашки, походившее скорее на маску, озарила воистину демоническая улыбка, и чернокнижница знаком предложила следовать за собой. Карнаж и Скиера переглянулись, но охотно пошли следом, так как оставаться в горном чреве, отделенном сотней футов камня от всего живого было крайне неуютно, особенно когда в ушах мерно отдавалось биение огромного демонического сердца.

Жашка отвела их к небольшой мембране, которая закрывала вход в овальное помещение. Через тонкую пленку виднелись радужные переливы, пульсировавшие глубоко внутри.

— Лучше бы вам забыть то, что вы видели. Но никогда не советую забывать о клятве. Надеюсь, говорить о последствиях её нарушения не стоит? — напутствовала демонесса, когда они ступали внутрь вращающейся за мембраной радужной сферы.

Слова торопливого прощания проглотил нестерпимый грохот, вновь нарастающий в ушах полукровок. На этот раз переход был не столь мучительным, но куда более длительным.

* * *

Когда Карнаж очнулся от забытья, в голове всё ещё витала странная пустота, словно кто-то вынул мысли и забыл вернуть. Память оставила только смутные картины подземелья, на которых, как краткие вспышки, возникали урывками лица, действия, звуки… Особенно один, зловещий и гулкий. Звук бьющегося сердца. Он навсегда врезался в память, пусть даже и кратким было пребывание в каменном чреве, но едва ли Феникс смог бы его когда-нибудь забыть. Более того, он хорошо постарался, чтобы удержать именно этот отрывок от чар демонессы. Пусть пришлось жертвовать всем остальным, однако оно того стоило. Особенно на случай, если, со временем, демонессе станет мало одной лишь клятвы, и она вознамерится заставить «ловца удачи» молчать более надежным способом.

Занимался рассвет. В воздухе витал дым догорающего костра. У дерева беспокойно фыркали привязанные там две лошади. В кронах деревьев пели птицы. У костра, укутавшись в дорожный плащ, спала Скиера. Много ли времени потратила чернокнижница, чтобы избавить их от всего, что могло позже напомнить и привести в гнездовье shar’yu’i средь подгорных дебрей? Наверняка нет. Могущество Жашки было неоспоримо, коль скоро именно она была избрана собратьями для столь важной миссии.

Полуэльфка еще долго будет ломать голову, какая сила бросила её сюда. Или же просто очнется и станет думать, что подводные пещеры оказались дурным сном. Что ж, такой исход был бы наилучшим. До острых ушей полукровки донесся шум близкой реки. Феникс поднялся, размял сильно затекшие ноги и медленно побрел по берегу.

Постепенно возвращалось ощущение реальности происходящего. Чтобы окончательно отогнать неясную пелену, блуждающую перед глазами, «ловец удачи» умылся проточной водой. Сел и с шумом вдыхал воздух, наблюдая за быстрым течением. Потом поднялся на пригорок и бросил взгляд в сторону не столь уж далеких гор и чернеющих стволами погибших деревьев топей. В утренний час в лучах восходящего солнца болота не казались такими зловещими, пусть и раскинулись у подножия гор неприветливым черным пятном.

Из груди полукровки невольно вырвался вздох. И то был вздох искреннего облегчения. Солнечные лучи заиграли на огненных перьях, закрепленных в серебряные бляхи на спине куртки. Феникс откинул упавшие на лицо мокрые локоны, потянулся и, посмотрев на уводящий в сторону Ларонийской границы тракт, произнес: «Удачи тебе, Zhash’Ka, и спасибо за все!»

Он знал, что демонесса была далеко и ехала как всегда и как все её немногочисленные братья одиноким силуэтом всадника, чернеющим беспокойной тенью на пустынной дороге. И эта тень исчезнет, едва вдалеке замаячит разъезд или крупный обоз с охраной. Потом снова вернется и продолжит свой одинокий и долгий путь, всегда избегая больших городов и оживленных трактов.

_________________________________________________________

*Халфлинг — от англ. halfling — полурослик (хоббит)

*киллмулис — забавные фэйри, которые живут на мельнице. Считается что каждая мельница имеет своего киллмулиса. Этот фэйри всячески заботится о благополучии мельника и горько плачет в канун какого-либо несчастья. («Мифология Британских Островов» энциклопедия)

*ярд — единица длины в английской системе мер, равная 3 футам, или 91,44см

*stigma — (гр.) метки или клейма на лицах рабов и преступников

*стилет — (ит.) небольшой кинжал с тонким трехгранным наконечником.

**шабер — стилет с трехгранным клинком и круглым деревянным череном, отменно подходивший для преодоления защиты вроде кольчуги или стеганки.

*шпаголом — клинок (клинки) с глубокими пилообразными насечками (пазами) или какое-либо иное устройство, специально предназначенное для захвата и приведения в негодность оружия противника

* Кровавый Клинок © ToLdrowish dictionary

*эсток — меч с клинком — квадратным, ромбовидным или шестигранным в сечении, — предназначенным для укола. Длина клинка 1120–1150 мм, длина рукояти 330–340 мм, ширина гарды 250–270 мм.

¨ «Хранителями» сильванийские и дикие эльфы называли духов стихий, по их поверьям, участвовавших в создании их расы. Сильфа, хранителя ветра, и Сильвана, хранителя лесов(прим. автора)