Ани Плейден посвящено одно из самых известных стихотворений поэта «Эмигрант из Лэндор-роуд», а также «Кельнская дева с цветком фасоли в руке» и «Ани».

1907 г. в жизни Аполлинера был переломным: преодолен трудный порог нового искусства, а одинокое сердце поэта познало, наконец, радость новой любви. В мае Пикассо познакомил его с молодой художницей Мари Лорансен, очаровательной двадцатидвухлетней парижанкой. Любовь поэта сформировала из нее прелестную женщину, полную своеобразной привлекательности. Их роман длился пять лет, но тоже закончился драматично. Мари разорвала свои отношения с Аполлинером, найдя солидного и внушающего доверие мужа. Увы, ее брак оказался несчастливым. История любви к Мари описана Гийомом в романе «Убийство поэта». Есть там горестные строчки: «Каких только чудес не совершает любовь поэта! И как при этом она мучительна! Как много в ней печали, как часто приходится мириться с молчанием».

Разрыв с Мари Аполлинер переживал тяжело. Нежелание жить, упадок сил и воли преобразили его до неузнаваемости. В этот период он пробует курить опиум в надежде, что наркотики смогут дать ему утешение и забвение. Однако наркомана из него не вышло, отупение и безволие, вызываемые действием опиума, будили в нем естественный протест.

И все же, после трудных дней болезненного оцепенения, Аполлинер вновь возвратился к работе. Поэма «Зона» стала произведением, которое критика признала «истинно аполлинеровским». Она напоминала поэтическую автобиографию: детство, зрелые годы, разочарования, неудачи, тревоги любви подлинной и беды любви продажной, неверие и сомнения – все это комментарии к жизни Аполлинера довоенного периода; и биография эта достовернее многих сохранившихся рассказов о поэте, часто искажающих его облик.

В 1913 г. вышел в свет том избранных произведений «Алкоголи». Первоначально он должен был называться «Водка», поскольку в нем были строки:

После многих колебаний поэт, наконец, остановился на заглавии «Алкоголи», подразумевающем, что жизнь XX века похожа на спирт. Стихотворения, включенные в «Алкоголи», можно условно разделить на три группы: романтические рейнские стихи и «Песнь несчастного в любви»; стихи середины 90-х годов, в которых преобладало увлечение кубизмом; и лирико-эпические стихотворения начала 10-х годов, где преобладала реалистическая тенденция. Впоследствии возникла версия, что будто бы набор пестрел многочисленными опечатками, которые касались знаков препинания. Прочитав корректуру до середины, Аполлинер, которому надоело править рукопись, просто убрал все точки и запятые. Возможно, что автор этой версии сам Аполлинер, придумавший ее, чтобы избавиться от расспросов, почему в его стихах нет знаков препинания.

В первые дни выхода этого сборника критики, как будто сговорясь, обрушили на поэта целые потоки злобы. Их негодование усугублялось тем, что одновременно с «Алкоголями» была опубликована книга Аполлинера о живописи под названием «Кубисты. Эстетические размышления», в которой были собраны статьи, эссе, очерки, печатавшиеся ранее в различных журналах. Аполлинер даже пытался вызвать на дуэль Жоржа Дюамеля, одного из наиболее яростных своих критиков.

Несмотря на нападки прессы, имя Аполлинера уже стало известным и в Германии, и в Италии. На него ссылались, его цитировали.

Первая мировая война, начавшаяся в августе 1914 г., коснулась и судьбы поэта. Он принял решение участвовать в боевых действиях, явившись в Бюро вербовки с просьбой мобилизовать его. И Аполлинера зачисляют в 38 артиллерийский полк в городе Ним.

В армии произошло нечто непредвиденное для тех, кто знал поэта: этот «певец меланхолии и тщеты жизни» вдруг нашел себя в воинской службе, в ее жестоком, чисто физическом труде. Мужская солидарность, верность которой становится делом чести, прекрасные физические данные помогали ему переносить тяготы воинской службы. Командование по достоинству оценило участие Аполлинера в боевых действиях, наградив его Боевым крестом. «На него было приятно смотреть, – писал один из друзей. – Сильный, ловкий в военной форме, добрый, без капли желчи, он стал общим любимцем: особенно привлекали к нему жизнерадостность и великодушие, его смешные россказни. Особенно блистал он за общим столом».

17 марта 1916 г. Аполлинер был ранен в голову осколком снаряда. Осколок пробил каску чуть правее виска. Последствия ранения – бездействие левой руки и усиливающийся паралич всей левой стороны тела. Врачи решаются на операцию. Трепанация черепа прошла удачно. Но у Аполлинера все чаще стали случаться приступы болезненной раздражительности.

Весной 1917 г. Аполлинер познакомился с Жаклин Кольб, девушкой доброй, с мягким, уступчивым характером, и в мае 1918 г. женился на ней. В роли свидетеля выступал его старый друг Пикассо. Жаклин окружила поэта теплом и заботой, он стал безраздельным хозяином в доме, его привычки, его слабости были для нее законом.

Воспоминания друзей периода 1916–1918 гг. касаются болезни поэта и кратковременного выздоровления. В них проскальзывают нотки жалости к Аполлинеру, который стал просто неузнаваем. Его поведение объясняли как влиянием войны, так и перенесенной операцией, отразившейся на его нервной системе.

9 ноября 1918 г., заболев гриппом, свирепствовавшим во Франции, Аполлинер скончался.

Поэта похоронили на кладбище Пер-Лашез. В последний путь его провожала огромная толпа друзей – художников, журналистов, товарищей по оружию. У могилы военный эскорт дал почетный залп. На могильной плите Аполлинера высечен последний монолог поэта:

Русская поэтесса.

Книги стихов «Вечер», «Четки», «Белая стая», «Подорожник», «Anno Domini», «Бег времени»; циклы «Тайны ремесла», «Ветер войны», «Северные элегии»; поэмы «Реквием», «Поэма без героя»; статьи о Пушкине и др.

Анну Ахматову современники именовали торжественно и величаво – «Анна всея Руси». Действительно, в ее облике, в осанке, в обращении с людьми было что-то величественное, горделивое. Не случайно ее поэтический «крестник» Иосиф Бродский говорил, что, глядя на Ахматову, он представлял себе, что такой, вероятно, могла быть императрица Екатерина II. А немецкий писатель Г. В. Рихтер, присутствовавший при вручении Ахматовой литературной премии в Таормине в Италии, называя ее «царицей поэзии», писал: «Анна Ахматова… высокая женщина, на голову выше всех поэтов среднего роста, подобная статуе, о которую разбивались волны времени с 1889 г. и до наших дней. Видя, как она шествует, я внезапно понял, почему в России время от времени могли править именно царицы…»

Естественность, простота и горделивость были присущи Ахматовой в течение всей жизни, где бы она ни пребывала. Даже в поздние, нелегкие для нее годы, в очереди за керосином, в переполненном ташкентском трамвае, в больнице, люди, не знавшие ее, сразу замечали в этой женщине «спокойную величавость», неизменно вызывавшую восхищение. Ее прекрасной внешности гармонически соответствовало истинное величие духа и огромная душевная сила.

Высокая свобода души давала Анне Ахматовой возможность стоически переносить клевету и предательство, обиды и несправедливость, нищету и одиночество, которыми так была полна ее жизнь. И проходила Ахматова через все невзгоды так, будто мир земных реальностей для нее не существовал. Однако во всем, что было в этом мире, она оставляла свои знаки добра, сострадания и правды. Наверное, поэтому поэзия Ахматовой, наполненная светом, музыкой и тихой печалью, звучит так легко и свободно.