— Вот как… Ну да, насчет огров удивляться не стоит. Они все — словно упертые бараны, которые не хотят слушать, что говорит мой муж… Ладно, не будем о них! — Владычица посмотрела на меня. — Что ж, глава группы, и мой зять, позволь представиться — Бэльситта, мама Ивлены и Тиффани, и жена нашего Владыки тьмы — Кореллона!

Опа, ни с того ни с сего, я кажется, узнал имя своего тестя! Нежданчик, однако… Особенно если учесть, что его имя почему-то нигде не указывается, разве что титул — Владыка тьмы! Даже Ивлена никогда не говорила мне его имя, что я даже начал думать, что Владыка, и есть его имя, что было бы очень глупо, хех…

— Ну, это… Я Федор Иванов, глава группы, муж Ивлены, и вот этих двух девушек, Лифхель, которая еще является и моей рабыней, и Джейн.

— Значит, это правда? Я думала, что твой отец смеется надо мной, когда я прочла в письме, что твой избранник с Ийтмула… В общем, парень, сразу начистоту — ты мне уже не нравишься, и я не понимаю, что в тебе нашла моя дочь, но… Тебе уготована тяжелая судьба, и возможно ноша, так что прими ее с честью! И обращайся с моей дочерью хорошо, понял?

— Я это уже давно понял, — выдохнул я. — А можно узнать, что во мне вам не нравиться? То, что мой класс «хардкорщик», или то, что я с Ийтмула? Или моя рожа?

— Федор… — начала было Ивлена, но Бэльситта закрыла ей рот рукой, и злобно усмехнулась.

— Нет, рожа у тебя ничего такая, да и класс неважен, как и происхождение, просто… Не похож ты на того, кто способен защитить себя! Я не удивлюсь, если окажется, что все время, тебя защищала твоя рабыня, а потом Ивлена с этой Джейн!

— Ах, вот оно что! — закивал я. Не знаю почему, но что-то мне подсказывало, что она это говорит лишь затем, чтобы испытать меня. Что ж, раз так… — Тогда, дорогая моя тёща, не хотите ли испытать меня?

— Очень хочу! И я даже знаю как!

— Перестаньте! — громко произнесла Ивлена. — Мама! Федя! Какие к черту испытания? Почему ты вед…

— Цыц! — от резкого крика Бэльситты, Ив закрыла рот, а Лифхель испуганно прижалась ко мне, немного дрожа. Даже у меня по спине пробежали мурашки. — Так вот, зятек, я хочу чтобы ты сразился за мою дочь, с одним нашим рыцарем! Меня не волнует, какой у тебя класс, ведь если ты и впрямь любишь мою дочь, как и этих двух, то ты будешь драться за нее до конца! Битва будет идти на смерть, и тот кто победит, останется с моей дочерью!

— Она уже — моя, так что… кто там мой соперник? — улыбнулся я своей «улыбкой», дотронувшись пальцем до рукояти револьвера.