С такими мыслями я направилась в комнату сестры, чтобы рассказать ей о моих планах на сегодня, в целом, и о ее роли в них, в частности. Подойдя к комнате Вари и осторожно приоткрыв дверь я заглянула внутрь, оглядела вечный бардак, царящий там и поняла, что искомой особы на месте нет. Закрыв двери, я собралась было идти к себе, чтобы заправить кровать, но вынырнувшая из гостиной Варя разрушила мои намерения.

— Мама уже ушла? — шепотом спросила она, странно косясь в сторону гостиной.

— А то ты не видела, — ответила с сарказмом я.

— Видела, — уже громко ответила мне сестрица, надув губы. — Но вдруг вернулась.

— Если бы она вернулась за чем — то, то ты бы узнала об этом самая первая.

Сестра покраснела.

— Помоги мне, — буркнула она и снова бросила быстрый взгляд в сторону гостиной.

Так так так. Вот это уже интересно!

— В чем? — я скрестила руки на груди и посмотрела на Варю. Да, роста мы с ней были почти одинакового. Только ей вот еще расти и расти, а мне, с моими метр пятьдесят уже не расстаться.

Откинув прядку светло русых волос и посмотрев на меня большими голубыми глазами, младшая вздохнула.

— Пойдем, — она взяла меня за руку и потащила в гостиную.

Ну нифига себе…

— Ты влипла! — радостно, не без доли злорадства, выдала я, глядя на пол.

Там, около серванта, лежала мамина «прелесть».

Нет, это была не ваза и не старинный сервиз прабабушки в пятом колене. Это была стеклянная шкатулка, инкрустированная (по крайней мере, раньше была) декоративными синими камушками. Ее мама увидела неделю назад, случайно, в недавно открывшемся магазине. Вещица так ей понравилась, что за нее она отдала, не задумываясь, приличную сумму денег.

А сестра ее цокнула.

— Ну, Катя! — сестра снова посмотрела на меня. — Тебе что, сложно помочь?

Вообще то, нет. Просто сестре всегда везло в такого рода вещах. Она выпутывалась из своих проблем, просто спихнув всю вину на меня. И, пока я огребала по полной, Варя наслаждалась жизнью. Но сейчас, она попала конкретно. На меня это не свалить.

— А зачем это мне? — риторический вопрос, от меня.

— А…а ты за мной не проследила. Вот!

От такого хамства я «малость» опешила.

— Чего?

— Нуу… — Варя хитро улыбнулась, и добила. — Мама же тебя будила? Будила. Просила последить за мной? Просила. А в том, что ты не послушала ее и не встала сразу, уже твоя вина.

— Она меня просила за тобой последить, когда уйдет, — напомнила находчивой сестре я. — До этого, она могла сама этим прекрасно заняться

— Это не оправдание тому, что ты за мной не уследила, — подлила масло в огонь сестра.

— Тебе же не 5, чтобы я за тобой по пятам ходила. Это же бред! — моему возмущению не было предела.

— Вот так маме и скажешь, когда отчитываться будешь.

Это…

— Офигела?!

— Только сейчас заметила, что ли? Вроде давно меня знаешь. Пора уже было понять и принять к сведению. Поэтому, да. Я офигела. — радостно и чуть иронично (ага, как же, «сочувствует» она) заявила Варя.

У меня шок. Против таких аргументов не попрешь. В глазах мамы, виновата буду я.

Сосредоточенно почесав в затылке, чем раскурочив некогда идеальную укладку, я печально (или все-таки, обреченно?) вздохнула.

— Ты долго так стоять будешь? Тебе еще за клеем идти надо. Или соплями своими склеивать осколки собралась? — саркастично «заметила» сестра.

— А что, у нас еще и клея в наличии нет? — уточнения были лишними, но моя надежда тонуть не хотела и ждала свои «спасательный» круг.

Матросы, в лице Вари решили ей его не кидать, а наоборот помочь, добив якорем. Чтобы не мучилась долго и вид моря своим трупом синюшного цвета, не портила.

— Нет, конечно, — пожала плечами сестра. — Я же вчера коняшек из бумаги склеивала.

— Суперклеем? — уточнила я. А то, мало ли…

— Ну да. А чем же еще? — подтвердила мои самые худшие опасения, сестренка.

— А ПВА как же? — возопила я и мой здравый смысл.

— Вот сама им и клей, — дала указания сестра. И начала собираться.

Это звездец, товарищи.

— Ты куда это собралась? — спросила я, наблюдая за тем, как сестра уже надевает солнечные очки и направляется в прихожую.

— Гулять, — кратко и понятно.

— А клеить кто будет? — этот вопрос, по моему мнению, был здравый и задан в «тему». Сестра бросила на меня снисходительный взгляд из разряда «взрослая, но дура» и решила дать ответ мне, тугодуму, в ее глазах.

— Ты.

— Почему это я? — надменно уточнила я. Счаз. Пусть держит карман шире.

— Мы это уже выяснили, — сестра торопливо говорила, завязывая шнурки и косясь на часы. — Ты виновата. Все, ушла. Буду в восемь вечера дома.

И, пока я хлопала глазами, повторно пребывая в шоке и временно потеряв дар речи, она открыла входные двери и уже в коридоре, на лестнице, я услышала ее:

— И хлеб купить не забудь, Бородинский.

Оправившись, более или менее, от поступка сестры я закрыла входные двери и вздохнув, пошла наводить порядок у себя в комнате. Войдя, нашла наушники и принялась за дело. Музыка сопровождала меня везде. Друзья не узнавали меня без гарнитуры в ушах, шутили и называли меломаном. Я не возражала.

Через какое — то количество времени все дела по дому были сделаны и настало время похода в магазин, за клеем, с последующим выполнением маминого поручения.

Посмотрев в окно и убедившись, что погода не ветренная и солнечная, я оделась в легкое короткое платье, типа сарафан. Оно было черное, с желтыми вкрапления рисунка, и на бретельках. Выбрав без колебаний свои любимые черные туфельки на стойком длинном каблуке, моя особа подхватила сумочку с солнечными очками в комплекте, и выпорхнула в коридор.

На улице было не то, чтобы жарко. Скорее, душно. Я вставила наушники в телефон и включила музыку. Группа Escape the Fate всегда поднимала мне настроение. Вот и сейчас, слушая их песню Issues я чувствовала, как волнение уходит на второй план, шаг становится быстрее, а на моих губах расцветает улыбка. Пройдя квартал и завернув за угол многоэтажного дома я бодро зашагала по дороге. Настроение было отличным, мысли все в музыке, и я не заметила, что ехавшая за мной машина увеличила скорость. Последняя мысль, которую я успела подумать, была: — "Кто подставил кролика Роджера?"

Просыпалась я долго. И ощущения ото сна были довольно странные: голова слегка гудела, да и спине неудобно было, холодно. Дышалось, на удивление, легко (форточку, что ли, открыли?). Это же надо, какие мне нынче сняться интересные вещи…Однозначно, влияние «Лунтика» сказывается. Он же хуже любого ужастика мозг выносит. Надо с ним прекращать иметь дела, определенно. А то, так и до кузнечиков недалеко…стоп. Что за звуки?

Шум, который было не заглушить даже наушниками в ушах, настораживал. Я чуть убавила звук на гарнитуре и прислушалась: стук железа и крики, собачий визг. Да что там происходит? Варя что, опять в моей комнате свои ужастики смотреть пришла? Вот, паразитка! Сейчас я как встану, как…

Страшный грохот, сотрясший поверхность, на которой я лежала (ну не матрас это — слишком шуршит и неудобный такой, твердый, будто доска), заставил меня резко открыть глаза.

— Это не сон, — невольно вырвалось у меня, потому как моему взору предстало небо. Не такое голубое, конечно. Скорее, пасмурное. Но спутать с чем-то другим это было невозможно.

Проведя рукой, свободной от телефона, по поверхности, на которой я лежала и снова услышав шуршание, оторвала несколько «ворсинок» и поднесла к глазам, чтобы удостовериться в догадке. Трава?!

Еще больше удивленная этим открытием я слегка повернула голову в сторону, откуда донесся взрыв и увидела какие-то странные сгустки темно зеленого цвета продолговатого вида, разных размеров и длины. Они будто вырастали из — под земли и переливались всеми оттенками. Где я? Раз меня сбила машина, может она… Так. Спокойно, Катя. Вдох и выдох. Уж зрение точно пострадать не могло. Вдруг просто пыль в глаза попала и все. Надо только их протереть.

Закрыв глаза и сильно зажмурив их, пока не поплыли цветные круги, я осторожно потерла указательными пальцами верхнее веко, стараясь не затрагивать накрашенные участки и ресницы. После, подумала и потерла еще виски. К глазам это не относилось, но голова все-таки ощутимо так побаливала и эти действия помогли слегка снизить давление крови.