- Хромает, никак?

   Цок-цок-рррррррррррхх-цок...

   На боевом коне вороной масти восседает всадник, закутанный в широкий чёрный плащ особого фасона. Конь с усилием шагает по мокрому серому камню, сложив крылья и бессмысленно тараща голубые глаза. Припадает на заднюю левую ногу. Редко встретишь, чтобы мёртвая тварь выглядела столь жалкой.

   Два живых человека на дозорной башне равнодушно скользнули взглядами по седоку, но достоинства такого коня грех не обсудить:

   - А дохромает ли эта кляча до Цанца? - усомнился младший смотритель.

   - До Цанца? Пожалуй, дохромает, - разрешил старший.

   - А коли до самого Порога Смерти?

   - Нет, не дохромает. Никак не дохромает. Разве взлетит?

   - При таком дожде не взлетит.

   - Пожалуй, не взлетит.

   Всадник, сверкнув из-под плаща злым янтарным взглядом на болтливых смотрителей, пришпорил предмет их спора. Болезненный - с подволакиванием - стук подков по скользкому мокрому камню участился.

   - Пожалуй, и до Цанца не дохромает, - заметил старший из живых людей. Трудно не согласиться.

   Внезапно стук копыт хромого коня прекратился и раздался грохот падения. Смотрители вздрогнули и впились взглядами в большое чёрное пятно на фоне серокаменной дороги. Судя по пятну, всадник свалился вместе с конём. И всё же оно как-то странно меняло свои очертания, с трудом различимые за дождевой завесой.

   - Сбегай помоги, - с хитрой ухмылкой послал новичка старший из смотрителей, - мы обязаны помогать проезжающим мертвецам.

   Младший помедлил, хотел что-то возразить. Оно и понятно: всадник, по всему видать, был кем-то из элитных посланников Смерти, а эти надменные существа весьма не любят выглядеть смешно. Того и гляди, отплатит за помощь не по-доброму...

   - Чего замер, не ясно что? - спросил старший, раздражённый его колебаниями.

   На всякий случай посланный потянулся за арбалетом, но был одёрнут:

   - И не думай! Кому я тут всё втолковывал?

   Юноша нервно улыбнулся, соглашаясь. Нехотя спустился, вышел под дождь, ёжась от холода. Он сразу же разглядел бесформенное чёрное пятно на камнях. Так и есть, оступившийся конь не успел развернуть крылья, чтобы удержать равновесие. Теперь он неловко лежал, накрытый рваными кожистыми перепонками, причём защемил ногу седока.

   Только и седок выглядел странно: он словно разделился. Отдельные его части тела - руки, нога, голова - при падении отвалились и валялись теперь рядом, а у туловища в прижатом конём плаще, пытаясь его извлечь, суетился какой-то маленький кругленький чёрный человечек. Таких здесь не видели.

   - Ты кто такой? - спросил младший живой человек. И тут же узнал янтарную искру злобного взгляда. Это именно карлик - но задрапированный под высокого мёртвеца в чёрном плаще - проехал мимо дозорной башни на коне-инвалиде.

   - Не твоё дело, - ответил карлик низким свистящим голосом, типичным для посланников Смерти. Только вот карликов среди всего корпуса посланников Смерти отродясь не бывало. Тем более - живых карликов.

   Под взглядами смотрителя дороги карлик пытался поставить на ноги мёртвого хромого коня - что ему, как ни странно, удалось. Правда, злополучная левая задняя нога животного при этом отлетела, и конь неустойчиво покачивался на трёх оставшихся. Право же, и для мёртвого скакуна этот держался молодцом. Взвалив на него чёрный плащ, в который, как в мешок, упаковал все вывалившиеся части коня и всадника, карлик вскочил следом, с непостижимым проворством и сам завернулся в плащ, расправил широкие накладные плечи, вытянулся вверх, приосанился.

   Когда конь на трёх оставшихся ногах, с усилием волоча по земле сломанное крыло, продолжил движение, наблюдатель этой сцены опомнился. Надо было остановить странного всадника и переписать его документы... Вот только язык смотрителя не слушался, а трёхногий конь набирал скорость.

   Вернувшись к башне, младший смотритель крикнул старшему:

   - Это был не мертвец, а какой-то живой карлик! Он уехал и не назвался. Зря ты...

   - Что ж ты арбалет не прихватил? - услышал он в ответ нахальный упрёк.

   Новичок под насмешливым взглядом товарища метнулся вверх по лестнице башни, сорвал с гвоздя арбалет, стал взводить тетиву. Только необычный путешественник к тому моменту уж скрылся.

   - Остынь, стрелок, - ухмыльнулся старший из смотрителей, - положь оружие; вот тебе "Журнал проезжающих", заполняй...

   - Поди, доберётся-таки до Цанца, - процедил младший, всё ещё пытаясь прицелиться.

   - Пожалуй, - отозвался старший. - Не удивлюсь даже, если дотащится и до Порога Смерти.

   - Все мы там будем, - философично изрёк младший и ослабил тетиву арбалета.

  * * *

   Наземные строения пещерного города Цанц показались в часе езды от Большой тропы мёртвых. Сквозь плотный туман едва просматривались силуэты некоторых башен. В наземной части жили и держали лавки в основном живые жители города, привычные к сырости здешнего климата и недооценивающие каменный уют пещерного быта.

   Окликнутый передней заставой, скрытный всадник в чёрном плаще остановил коня у надвратной башни и подождал стражника. Тот оказался мёртвым, о чём ещё издали можно было догадаться по блестящим из-под форменного серого плаща щегольским серебристым доспехам - живые таких не купят. Приезжий молча подал подошедшему мертвецу свои документы - личный ярлык и подорожную.

   - "Чичеро из Кройдона, что в Серогорье. Рыцарь Ордена посланников Смерти, ветеран битвы за Отшибину, умер двести пятьдесят пятого года от основания Порога Смерти", - прочитал тот, прикрывая свитки плащом от косого дождя. - Это ваши документы?

   - Мои! - пронзительным шёпотом, от которого покачнулись тяжёлые от влаги вымпелы над входом, отозвался прибывший. Живой стражник бы отшатнулся, но мертвеца так просто не проймёшь.

   - "Направляется в Цанц по поручению Верховного магистра некрополей земли Нижняя Отшибина", - продолжил чтение мёртвый стражник. И быстро спросил, косясь на коня-инвалида:

   - Цель приезда?

   - Аудиенция у господина Управителя Цанцкого воеводства; деловые контакты.

   - Всё в порядке, посланник. В Цанце вам рады. Проезжайте, - мертвец дружелюбно оскалился, возвращая грамоту. Ответную улыбку закутанного в плащ Чичеро весело отразила серебристая кираса.

   Через площадь от Мертвецких ворот, в которые въехал всадник, располагался трактир. Судя по сиплым воплям зазывалы, лучший в наземной части города:

   - Номера для благородных мертвецов! Только у Блюма Ларколла в трактире "Живые и мёртвые"!

   На вывеске красовался розовощёкий скелет в доспехах Легиона Смерти, восседавший на пивном бочонке в обнимку с пышнотелой живой девицей.

   У трактира посланник Смерти Чичеро спешился и что-то шепнул на ухо своему понятливому коню. Тот встал как вкопанный, и хозяин почёл за лишнее его привязывать. Конюху, метнувшегося было от крыльца, где он точил лясы с подавальщиками, Чичеро возразил своим неподражаемым шёпотом:

   - Я сам заведу своего коня. После.

   - Но ваш конь...

   - Знаю, без ноги. Я сам им займусь.

   Конюх расплылся в доброжелательной улыбке. Чаевые за присмотр и уход за конём сорвались, но не показывать же мертвецу своё разочарование. Да и заниматься таким покалеченным конём - дело сомнительное и опасное.

   На длинных негнущихся ногах гость города Цанц под усилившимся ливнем стремительно двинулся ко входу в трактир.

   - Хозяин в общем зале, - угодливо сообщил посторонившийся зазывала, распахивая двери.

   Общий зал дохнул перегаром и прогорклым свечным маслом. За длинными дубовыми столами пьянствовали многочисленные живые - всё больше мелкие торговцы в линялых куртках. Скверное вино, доброе пиво, яичница и рыба с запахом болотной тины поглощались ими с равновеликой жадностью. Мёртвых посетителей, вопреки названию трактира, здесь не было. Чичеро стал единственным исключением и тем привлёк общее внимание, которому не обрадовался, ибо странности его поведения обнаружились перед всеми.