Но надежда на то, что хоть кто-нибудь из них забудет запереть дверь, ни разу не оправдалась.

Чтобы не сойти с ума от одиночества, стала разговаривать сама с собой и с растущим внутри меня малышом. Пересказывала самой себе стихи, выученные ещё в школьные годы, пела тихонько песни, пыталась даже некоторые рассказы классиков вспомнить.

За это время сильно исхудала, стараясь, все лишние силы отдавать малышу, а животик меж тем стал уже заметно округляться. Пожалуй, если бы я не имела свою вторую животную половину, нам с малышом вряд ли бы удалось выжить на данный момент. Но силы таяли с каждым днём всё больше, я почти беспрестанно находилась в сонном забытьи, хоть таким способом сберегая оставшуюся жизненную энергию.

Как-то в таком полусне мне почудился голос Иниана, зовущего меня. Сердечко радостно встрепенулось, но очнувшись, подумала, что всё мне приснилось, и снова впала в сосущую душу тоску.

Но на следующий день голос Иниана снова позвал меня. 'Ну, здравствуй, сумасшествие!' — подумала я, пытаясь заткнуть уши то пальцами, то ладошками, то пытаясь петь, заглушая 'голос'. Наконец, на девятый день не выдержала и чуть ли не провыла:

- 'Иниан…'.

С этого дня всё изменилось. Голос мужа я слышала практически постоянно и привычно отвечала его именем в ответ. Если уж сходить с ума, то с именем Иниана на губах. Когда голос мужа раздался чуть ли не с такой громкостью, словно вот он, прямо здесь, передо мной, я разрыдалась от невыносимости своего существования в этом сыром холодном склепе.

Сквозь рыдания услышала, как сотрясается дверь в мою 'камеру'. Ну, вот идут за мной, и, может, это мои последние минуты…

Дверь разлетелась в щепы, в испуге сжавшись в комочек, сквозь слёзы глянула на выход.

— Ана! Родная моя, я тебя нашёл! — выдохнул мой любимый.

Значит, я всё же окончательно сошла с ума, и теперь к голосу прибавилось изображение.

Судорожно всхлипнув, провалилась в забытьё, и уже не видела, как ко мне с испугом бросился Иниан, подхватил на руки, бережно прижав к груди, и ринулся прочь из жуткой пещеры.

Дальше приходила в себя урывками. Сначала показалось, что двигаемся внутри узкого прохода в глубине пещеры, потом потянуло свежим воздухом, и лица коснулись ласковые солнечные лучи. Показалось, что послышались радостные голоса ребят-инчихов и, кажется, отца Иниана.

Потом снова провал.

Очнулась в уютном коконе одеял в объятьях Иниана. Он, кстати, в этом момент тихонько спорил с целителем, убеждавшим моего упрямого мужа, что меня необходимо оставить спокойно отдыхать, раз уж я в надёжных руках целителей. Да кто бы его послушал! Иниан клещом вцепился в меня и чуть ли не рычал.

— Уважаемая аффи Риимаи, это бесполезно! — хмыкнул новый голос, в котором я узнала мать Иниана. — Его теперь от Аны не оторвать. Вы же знаете, какие наши мужчины?!

— Одно слово — инчихи! — недовольно буркнула целитель. — Ладно, пусть остаётся. И проследит, чтобы девушка вовремя выпила укрепляющий отвар. А сам успокаивающего выпьет…

Целитель вместе с аффи Симари вышли, и я рискнула шевельнуться. Иниан тут же замер. Я открыла глаза и глянула на мужа, с тревогой поглядывающего на меня.

А он тоже осунулся, вон и тени усталости под глазами. Вытащила из одеяла руку и ласково провела ладошкой по щеке Иниана, он довольно зажмурился, поймал мою руку и прижался губами к серединке раскрытой ладони. Я радостно вздохнула и улыбнулась.

— Люблю тебя… — зашептал Иниан, выцеловывая каждый пальчик.

Я тихонько засмеялась и тут же закашлялась. Иниан вздрогнул и, тут же подхватив стоявший рядом отвар, заставил меня сделать несколько глотков. Кашель тут же прошёл, и я устало свернулась в надёжных объятьях мужа.

— Прости меня, — шепнул Иниан. — Я не должен был оставлять тебя одну, зная, что эти…

— Шшш, я сама виновата, — вздохнула я, устраиваясь поудобнее. — Любопытство — зло…

— Теперь ни на минуту тебя не оставлю, что хочешь со мной делай. Это страшно, знать, что могу тебя потерять…

— А мне было страшно, что больше тебя не увижу. Сидела там и говорила малышу, что наш папка нас всё равно найдёт.

Иниан вздохнул и ещё крепче прижался ко мне.

— Почему они не забрали сразу твою силу? Хотя, подозреваю, легко бы у них это не получилось, ведь ты инчих.

— Этот, который в таверне был, сказал, что подождёт, когда я рожу и заберёт силу и у меня и малыша, — всхлипнула я.

Иниан заметно напрягся, чмокнул меня в маковку.

— Теперь никто из них ни тебе, ни кому другому не опасен, — сказал муж. — Мы уничтожили это мерзкое гнездо, ни один не ушёл…

Дальше ничего не услышала, так как благополучно заснула.

В лекарской академии провалялась ещё недели две, набирая положенный вес и приходя в себя, хорошо, что прибегали навещать ребята из моей группы и рассказывали, что они проходили за день, и что интересного происходило в академии. Так что скучно мне не было. А если бы Иниан не выпроваживал всех побыстрее, вообще бы было замечательно.

Муж вообще превратился в этакую наседку, кудахтал надо мной, иногда доставая. И мне приходилось тихонько огрызаться, на что Иниан лишь ласково улыбался. А когда мне стало лучше, не хотел отпускать на занятия, заявляя, что сначала надо родить, а уж потом и доучиваться. Здесь уж я не выдержала и прямо сказала, что мне рожать ещё рано и кое-какие знания ещё могу успеть получить.

Конечно, и Иниан был по-своему прав, но учёба была мне необходима, ведь я ещё не успела толком научиться владеть своими способностями. Так что пока было время, активно продолжила вгрызаться в гранит науки.

И если бы кое-кто не отвлекал своим присутствием (да-да, Иниан на все занятия ходил со мной, словно мама с малышом первоклассником, и следил за мной, за каждым движением, и не дай, Бог, чтобы кто-то из парней ко мне приблизился), то стала бы я одной из лучших студенток своего направления.

Сначала мне нравилась его гиперопека, но потом начала бесить. К тому же многое стало раздражать, и совершенно не касающееся Иниана. Смекнула, что это связано с беременностью и старалась себя сдерживать, жаль не всегда это удавалось.

И вскоре я поняла, насколько был прав муж, говоря, что я не смогу долго учиться в таком положении. Тем более, что и с магией стали получаться выверты. То одно заклинание пойдёт не так, то другое. В конце концов, ректор не выдержал моих издевательств над зданием академии и не отправил досрочно на 'отдых'.

Зато как Иниан радовался такому решению, тем более, что возвращаться в поселение инчихов нам снова предстояло в большой компании. С десяток самых опытных разведчиков должны были сопровождать нас на всём пути, в самый последний момент к нам присоединились Руири с Даирином, оказалось, что подружка тоже в положении. А уж наши муженьки не собирались оставлять нас ни на секундочку.

Иниан, вообще, постоянно норовил прижаться, приласкать то, до чего успевал дотянуться, а уж в животной форме вообще без конца облизывал своим шершавым языком, то и дело недовольно порыкивая в сторону остальных самцов, впрочем, Даирин то же самое проделывал с моей подружкой. Остальные парни откровенно посмеивались над нами, за что подчас огребали подзатыльники от 'начальства'.

А ещё муженёк каждую ночь, пока мы были в дороге, подкатывал ко мне с нескромными желаниями, а я вредничала, не желая выставлять напоказ перед чуткими ушами остальных мужчин наши семейные 'игрища'. Иниан 'дулся' и обещал 'наказать' меня, как только окажемся дома, и, судя по тому, как ехидно он улыбался, сообщая мне это, ждут меня довольно оригинальные развлечения.

К тому же мне очень понравилось путешествовать верхом на моём чёрном красавце. Вот сидела уютно и плела из его чёрной гривы мелкие косички, сначала Иниан ничего не замечал, но когда косичек набралось с добрую сотню, и ребята заметили мои 'художества', сначала как-то по-кошачьи чихали, а когда обернулись, хохот стоял невообразимый. Иниан лишь укоризненно посмотрел и помчался дальше, а обернулся только тогда, когда я расплела всё обратно.