При свете дня я внимательней рассмотрел Наташу и увидел то, чего не смог увидеть в полумраке погреба. Её глаза… оказались такими синими и глубокими как два озера, и я вдруг понял, что безвозвратно в них тону. Веснушка была ниже меня на голову, а когда смотрел на нее сверху, как она улыбается, у меня появлялось острое желание ее поцеловать… Так, держи себя в руках! И вообще, что с тобой происходит?

    Деревня, в которой мы находились, состояла из восьми домов, а на северной окраине возвышалась водонапорная башня. Я и не знаю, для чего она тут была построена, но немного подумав, пришел к выводу, что, скорее всего, когда-то отсюда шла вода на военную базу, которую сейчас облюбовала «Свобода». Но это, в принципе и не важно, важно другое – я не один раз уже слышал, что возле этой самой башни частенько пропадали люди, а кто-то видел либо кровососа, либо контролера.

    Почему мутантам дают такие привычные названия? Кто их вообще выдумывает? Контролер, надо же! Это которые в маршрутке, в автобусе, в метро? Во! Контролер энергосбыта! При слове «контролер» здесь, в Зоне, сразу обостряется внимание, напрягается палец на спусковом крючке, волосы на затылке начинают шевелиться, и ты боишься встречи с этой тварью, молишься о том, чтобы успеть заметить его первым, успеть выстрелить до того, как он превратит тебя в зомби, который будет таскаться за ним, подчиненный воле своего жуткого кукловода до скончания века, в качестве ходячего склада с едой. Пока кто-нибудь не пристрелит тебя. А как быть на Большой земле? Там оружия с собой нет, и это хорошо, а то много трупов было бы, если сталкеры, вышедшие из Зоны, начинали палить по контролерам. «Здрасьте! Я контролер. Пришел у вас проверить показания электросчетчика» - а в ответ через дверь или очередь из автомата, или дуплетом из обреза… Веселуха!

    Я подумал и повел своих спутниц в другую сторону. По восточной стороне деревни, постепенно поворачивая на северо-запад, обходя башню седьмой дорогой. От греха подальше. Удивительно, но пока мы обходили деревню и двигались к старой дороге, идущей на запад, нам на пути не попалось ни одной аномалии. Справа и слева встречались, но на пути следования нет. Хотя расслабляться не стоило. КПК только  включать не стал, пока не выйдем со Складов. Не хватало еще для полного счастья вчерашнего преследователя.

    Полностью обратившись в слух, я умудрялся не только смотреть вперед, под ноги и по сторонам, но и оглядываться назад, не особо полагаясь на внимание Зинуровой. Не было у меня того спокойствия, когда идет позади человек, которому полностью доверяешь. Неспокойно как-то на душе. И это очень задерживало наш поход. Оглянулся в очередной раз назад, но ничего опасного не увидел и повернулся вперед, краем глаза заметив какое-то движение. Подняв вверх руку, привлекая внимание спутниц, я остановился и осмотрелся. Вроде бы, ничего. Я снова повертел головой, не сводя глаз с дороги, и на этот раз увидел слабое марево над поверхностью старого асфальта. Марево, похожее на мираж, какое бывает в жаркий день, когда едешь по дороге, а впереди тебя асфальт, словно плавится под лучами солнца. Но сейчас утро, да здесь и жары-то такой не бывает.

- Почему мы остановились? – спросила Веснушка, выглядывая у меня из-за плеча.

  Молодец! Не шагнула вперед, как сделала бы любая другая женщина, снедаемая любопытством. Я качнул подбородком в сторону аномалии:

- Нельзя.

- Почему?

- Смотри! – и кинул вперед болт.

   Пространство, похожее на марево, мгновенно преобразилось, потревоженное металлическим предметом. Болт затянуло внутрь, воздух впереди загустел, а потом с громким хлопком, раскидывая в стороны пыль и прошлогоднюю листву, произошла разрядка. Веснушка вздрогнула и вцепилась мне в руку. Я оглянулся на Зинурову, но ее лица за стеклом шлема не разглядел. Наташа же стекло своего шлема не стала опускать, задавая мне иногда кое-какие вопросы.

- Понятно?

- Да. А что это?

- Это - смерть, именуемая «воронкой». В такую попадешь, тело будет сжато в тугой комок, а потом его разорвет на мелкие частицы в момент разрядки, – я крепко сжал перед ее носом кулак и резко разжал пятерню, имитируя разрядку аномалии.

- И как теперь пройти?

– Просто обойти, - я пожал плечами.

  Кинув в сторону «воронки» еще пару болтов, я определил границы аномалии, направление пути и уверенно двинулся туда. Мельком оглянувшись назад, увидел на лице Наташи целую гамму чувств. Да, это не простая прогулка с подругами за покупками.

    Лавируя между «воронками», «трамплинами» и «мясорубками», постепенно продвигаясь по дороге, ориентируясь, где по данным детектора, где по «показаниям» болтов, а где и просто по визуальным проявлениям враждебности Зоны, мы покинули территорию, именуемую в простонародье Армейскими складами. Впереди появилась темная масса Рыжего леса.  До Лиманска было подать рукой, а там, при хорошей дороге, и до «Юпитера» недалеко. Но участок леса, который нам предстояло пройти на пути к Лиманску, был Рыжим. А это ничего хорошего не сулило. Вот плохо, и все тут! А иной дороги нет. Я не стал больше тянуть и включил КПК. На свое чутье, конечно, тоже надеюсь, но детектор жизненных форм уже не раз выручал.

    Подождав, пока произойдет загрузка системы, прочитав несколько сообщений, что пришли на мой адрес, пока КПК был отключен, я оглянулся:

- Не устали? – Веснушка покачала головой, а Зинурова вновь промолчала. – Тогда вперед!

    По обочинам дороги попалось несколько ржавых советских автомобилей, превращенных в баррикады. Помнится, в прошлый мой променад по здешним местам тут вовсю орудовали «свободовцы», а сейчас - никого. Дорога поворачивала влево, и холмы, между которыми она вилась, закончились, открывая большую площадку, где располагался старый капер – высокое сооружение похожее на башню, с несколькими смотровыми площадками и с толстыми ржавыми прутьями лебедки, бравшей начало на вершине строения и уходившей глубоко под землю чуть в стороне. Там, где зиял темный провал старой шахты.

    Правее окраину леса ограждал высокий кирпичный забор. Я повел свою группу к резным кованым воротам, через которые можно было попасть, судя по надписи над ними, в Лиманский заповедник. Остановившись у ворот, стал вслушиваться в зловещую тишину Рыжего леса, поглядывая на экран КПК и собираясь с силами. Мне совсем не хотелось туда идти. Еще жило в памяти событие, когда пришлось удирать от кровососа. Его и на пустыре-то не всегда обнаружишь, а в постоянной полутьме здешних деревьев тем более. Но тогда я был один, а теперь нас трое, и, по крайней мере, за двоих из троих сейчас отвечаю головой.

 - Приготовьте оружие – потом некогда будет, и пошли, – как можно небрежнее сказал через плечо, стараясь не передать своего страха спутницам. Но, видимо, плоховато у меня это получилось, потому что, оглянувшись, заметил в глазах Наташи тревогу. Я ободряюще ей улыбнулся и подмигнул.

- Все будет хорошо! – швырнув вперед болт и перехватив покрепче цевье АКМа,   обреченно шагнул в черную пасть ворот.

***

  В лесу стояламертваятишина, нарушаемая только шорохом опавшей листвы под ногами. После вчерашнего Выброса небо было все еще хмурым, а тут и вовсе царил полумрак, но тропинка, начинавшаяся у ворот, была уже видна. Как мне ни хотелось скорее покинуть опасные места, двигались мы практически на ощупь — фонарь пока включать не стал, чтобы ненароком не привлечь к себе внимания. Даже бросив перед собой болт и не услышав разряда аномалии, я не торопился увеличивать скорость. Не хотелось нарваться на какую-нибудь отдыхающую зверушку.

   В глубине чащи вдруг завыла собака, и Наташа тихонько вскрикнула. Я тотчас оглянулся и приложил палец к губам. Она кивнула и судорожно сжав рукоять пистолета, шагнула ко мне ближе. Зинурова следом, но как-то слишком нервно. Неужели боится? Ах да, она же биолог, а не зоолог, а то, возможно, и не удержал бы ее от порыва броситься исследовать данный биологический вид. Ничего, при случае покажу ей заросли одуванов, пусть полюбуется их размером. Глаза навыкате будут – гарантировано! Мотнув головой, намекая дамам на продолжение пути, я двинулся дальше.