глава 4

Спала я беспокойно, всю ночь я за кем-то бежала и не могла догнать. Проснувшись, я некоторое время изучала безупречно выкрашенный потолок. Потом я подумала, что странный у нас преступник, не последовательный какой-то.

Предположим, до Знаменской ему по известным причинам не добраться, но я то такая беззащитная и уязвимая, достать меня в клинике можно очень даже легко. Или нас с Молчановым просто хотели напугать? Не понятно.

Вставать мне совершено не хотелось, но я сделала героическое усилие и сбросила ноги с кровати. Еще через пять минут я смогла встать и направилась в душ. Я умылась, потом подумала и залезла под душ. Я очень люблю воду и когда есть такая возможность могу часами лежать в ванне и читать книжку. Правда я не припомню, когда я в последний раз так делала.

Выйдя из душа, я выглянула в коридор, охранник был на месте, я ему кивнула. Попозже пойду прогуляюсь, а то так и облениться окончательно не долго.

Я присела на кровать, включила телевизор и начала переключать программы. На одном из каналов шли местные новости. Обычные сюжеты. Никакого криминала. Вот и чудненько.

Без пяти девять явилась Елена. С целым пакетом всяких вкусностей. Она подошла к кровати осмотрела меня критическим взглядом, чмокнула в щеку и плюхнулась рядом со мной.

— Слушай, ты чего-то совсем отощала, я тебе кроме бананов еще кое-что принесла, — она достала из пакета коробку с пирожными.

— Ленчик, ты чудо! Скорей давай, вот чего мне не хватало для полного счастья! — на сегодня долой банановую диету, да здравствует пирожное! Большое, со взбитыми сливками, а не какой-то там низко калорийный суррогат.

Смирнова смотрела на меня с умилением, потом мы вместе стрескали по пироженке, а что бы не сильно поправиться — запили ананасовым соком.

— Везет! Как тебе мало нужно для счастья, а вот у меня… — Елена глубоко вздохнула, ну начинается! За что мне это?! Еще немного, и я подамся в психоаналитики.

***

Ленка уже собиралась уходить, когда в палату заглянул врач.

— О, простите, у вас посетитель, я зайду через полчаса, — вот принесла же нелегкая в неурочное время! Смирнова встала как гончая, почуявшая дичь. Потом посмотрела на меня своими невинными глазками и поинтересовалась:

— Зайка, а кто это был? — кто, кто Папа Римский.

— Смирнова, это всего лишь врач, лечит он меня.

— Вот бы и меня такой доктор полечил, — мечтательно протянула Ленка, — осмотр, уколы, все такое…

— Смирнова, у тебя свадьба на носу, какие уколы? — достала ты меня Елена, выдам я тебя в этот раз замуж, если надо в ЗАГС в наручниках привезу.

— А одно другому не мешает. И вообще, мне, наверное, еще рано замуж выходить! Понимаешь… — нет, по второму кругу я сегодня уже не выдержу.

— Слушай, Смирнова, тебе на работу не пора? Правда, езжай, давай, а я постараюсь с доктором договориться, что бы он меня на выходные домой отпустил, очень не хочется на выходные в больнице оставаться.

— Ну и бесчувственная ты, Зайка, может это моя вторая половина, а ты мне помочь не хочешь. Все ухожу — ухожу, — Смирнова с подчеркнуто обиженным видом направилась к двери, уже на пороге она обернулась. — Слушай, а он женат, не знаешь?

Вместо ответа я запустила в нее подушкой.

Минут через двадцать в палату вплыл Сергей Иванович. Я постаралась смотреть на него с плохо скрываемым восхищением и попросила отпустить меня домой на выходные. Номер не прошел, отпускать меня домой противный Эскулап не собирался. Сказал, что мне нужно оставаться под наблюдением, мало ли чего. Выражать восхищение больше не было необходимости, я настойчиво повторила свою просьбу, ехидно сказав, что чувствую я себя очень хорошо, благодаря прекрасному лечению. После долгих препирательств, он наконец пообещал, что ближе к вечеру решит, что со мной делать. Вот ведь противный! Не нравится он мне определенно.

Так что Смирнова, извини, может он и твоя вторая половина, но замуж ты выйдешь за Саню Николаева.

***

Чем же мне себя занять, если многоуважаемый Сергей Иванович не соизволит отпустить меня домой? Я сидела на кровати в позе лотоса (правда не совсем распустившегося), потом лотос сник окончательно, и я, подавшись вперед, плюхнулась лицом в подушку.

В таком положении меня и застал Знаменский-младший. На этот раз он вошел даже не постучав, или я прослушала?

— Привет, с тобой все нормально?! — я немного приподнялась, состроила недовольную гримасу и села.

— Здрасте! Нет, не нормально, меня домой на выходные не пускают, я в шоке. Слушай, а поговори с доктором. Чего он такой вредный?! А не будет соглашаться, припугни дядей Левой, ну пожа-а-луйста! — и я мило улыбнулась. Вот до чего может дойти человек, когда ему очень хочется домой!

— Ну напугать его я вряд ли смогу, — Никита Александрович развеселился, — Я просто с ним поговорю. И чего ты так домой стремишься?! — что за идиотский вопрос, сравнил больницу и мою норку! Какие вы мужики все — таки не чуткие.

Знаменский, по-хозяйски, подошел к холодильнику. Видимо, то, что он там увидел, произвело на него сильное впечатление. Да, еды там было на троих, а с продуктами, которые он туда выложил, стало на пятерых.

— Вот это да!!! К тебе вчера, сколько человек приходило?! Нет, правда, зачем тебе домой, еды полный холодильник, посетители толпами ходят, лежи и радуйся! — да что же это такое, чего он себе позволяет! Сам вчера, между прочим, явиться не соизволил, а я тут переживай.

— Это мне все сегодня подруга принесла! Можешь себе забрать, а я домой хочу!!! — так стоп, я веду себя как капризный ребенок. Для деловых контактов это не допустимо. Пора сменить тему.

— Кстати, ты адрес экстрасенса узнал? — Знаменский покачивался на стуле и улыбался как Чеширский кот.

— Не узнал. Я вчера весь день проект заказчику сдавал, не когда было. А сегодня, если честно, забыл. Хочешь, сейчас Алине позвоню?! — и он достал телефон.

— Не надо! Так и знала, что тебя просить бесполезно, поэтому вчера попросила Молчанова узнать все у твоей мамы, — что-то мне наш разговор начинает напоминать семейную ссору. — А зачем Вы, Никита Александрович, тогда сегодня приехали, разрешите поинтересоваться?

Знаменский хитро на меня покосился, потом встал, подошел к телевизору, поправил стоявший рядом в вазе букет, повернулся и спросил:

— А почему бы мне не приехать, к горячо любимой больной жене?! — я чуть не задохнулась, ах, вот значит как.

— Будем считать, что мы уже в разводе и если у Вас все, можете быть свободны! — Знаменский вздохнул, сделал вид, что испугался и молча вышел из палаты, барсетку, однако не забрал. Он вернулся минут через пятнадцать, подошел к кровати.

— Кричи ура! Я договорился, тебя отпустят. Под мою ответственность. Так что если ты все еще хочешь домой, я заеду вечером. Ну, так как, мне заезжать или нет? — не ожидала от него подобного коварства, это же шантаж. Но я очень хочу домой.

— Заезжай! — я постаралась произнести это максимально нейтральным тоном. Знаменский взял барсетку, подойдя к двери, он о чем-то вспомнил, остановился.

— Скажи-ка мне свой номер, буду подъезжать, позвоню, — пришлось сказать, без всякого энтузиазма.

Но и этого Знаменскому показалась мало, в двери он повернулся.

— Целую ушки! — и вышел, довольно улыбаясь. Чудак человек, не понимаю, чему он радуется? Я же при случае отомщу. И месть моя будет ужасна. Нет, я не злопамятна. Я просто злая и у меня хорошая память.

***

Около двух позвонил Молчанов. Он сегодня весь в делах, поэтому заехать не сможет. Сейчас как раз едет к Знаменской, все помнит, все спросит, потом перезвонит. Вот это я понимаю, не то, что некоторые.

Пару часов меня никто не побеспокоит. Стоп, а в чем я поеду домой? В больничном халате. Одежду, в которой я была в тот злополучный день, я одевать не хочу. Звонить маме и беспокоить ее не буду, а то придется рассказывать об аварии.

Я позвонила своим соседям.

— Тамара Николаевна, здравствуйте, это Татьяна Зверева. Вы сейчас никуда не уйдете? Очень хорошо, подъедет моя помощница, отдайте ей ключи от моей квартиры, — мне повезло с соседями — очень приятная пара пенсионеров, добрые и отзывчивые. А поскольку у меня есть привычка оставлять ключи от квартиры, где попало, запасной комплект я предусмотрительно храню у них.