Немигающим взглядом я смотрела на развернувшуюся перед собой картинку, как вдруг меня резко подхватили. Сначала я хотела кричать, но потом услышала знакомый голос:

— Надо убираться отсюда, Эми.

Кое-как поднявшись с помощью Сони, я побрела с ней подальше от этого места, постоянно оборачиваясь.

— Не переживай подруга, — заметив мое волнение, пробивающееся сквозь толстую пелену страха, улыбнулась подруга, — я уже полицию вызвала.

Как доехали до дома — не помню. Перед глазами до сих пор стояла сцена из подворотни: Артур, дерущийся с одним из напавших на меня, и лезвие ножа, блеснувшее в темноте. Меня пробила дрожь и истерика, наконец, вырвалась наружу. Обхватив себя руками, я рыдала. Рыдала уткнувшись носом в коленки. Вся боль вырвалась наружу. Я не могла ее остановить, как и не могла остановить поток рвущихся наружу слез.

Заметно протрезвевшая за это время Соня, носилась вокруг меня, приговаривая слова извинения и чуть ли не вымаливая прощения. Но мне было не до нее. Мне было страшно. Страшно не за себя. Страшно за него.

Не смотря на то, что он сделал со мной, он в этот раз спас меня. Почему? Какого черта ему это нужно было, если он собирается разрушить мою жизнь? Зачем ему спасать меня? Конечно, ненависть никуда не ушла, как и страх перед ним. Но теперь этот страх был не таким всепоглощающим. Теперь часть страха переметнулась за самого Арта…

— Эй, — до меня донесся взволнованный голос Сони, — ты как?

Я поняла, что вот уже несколько минут сижу и, не моргая, смотрю в одну точку.

— Нормально, — хрипло отозвалась я, буравя взглядом неизвестную точку на стене.

— Эми, — виноватый тон ее голоса нервировал.

— Не надо, — покачала я головой. — Не сейчас.

— Хорошо, — обреченно выдохнула подруга, а затем протянула мне бокал, наполненный до краев темной жидкостью.

— Что это? — Кивнула я на бокал.

— Виски. Сперла в клубе. — Ответила Соня, — выпей, легче станет.

— Легче не станет никогда, — парировала я, беря бокал и выпивая его разом, в несколько глотков.

Алкоголь обжег горло и легкие и побежал дальше по венам. Мне нужно успокоиться. Мне нужно пережить этот кошмар.

— Как думаешь, что с ним? — Вертя пустой бокал в руке, спросила я подругу, сама удивляясь: зачем?

— С Артуром? — Забирая у меня пустой бокал и вновь наливая его до краев, поинтересовалась подруга. Я лишь кивнула. — Надеюсь, что все хорошо.

И в этот момент раздался звонок в дверь. мы одновременно подскочили. Только, когда я приняла вертикальное положение — алкоголь ударил в голову, и комната закружилась. Пока я приходила в себя, Соня уже пронеслась в прихожую и отворила дверь.

— Артур! — Ее, визг, наверное, услышал весь дом. — Ты жив!

Я медленно вышла в прихожую, держась на стену. Соня тем временем аккуратно стягивала ботинки с привалившегося к стене с окровавленным лицом мужчины. Внутренне я порадовалась, что увечий на его лице мало, но когда мой взгляд устремился ниже, я вздрогнула. Справа, в области живота медленно расползалось алое пятно.

— Волновалась, маленькая? — Его тихий и уставший голос вновь заставил меня вздрогнуть.

— Никогда, — отрезала я, стараясь сохранить спокойствие, чему пятно крови на теле мужчины никак не способствовало.

Артур слабо улыбнулся и тут же рухнул как подкошенный.

Гла­ва 4. По­чему имен­но я?

— Артур! — Одновременно воскликнули мы с Соней и бросились у нему.

— Давай, помоги мне, — поднимая и взваливая бессознательное тело на себя, пробормотала Соня, — нужно уложить его на диван и перебинтовать рану.

— Может, лучше скорую? — С сомнением спросила я, приподнимая Артура с другой стороны. Какой же он тяжелый.

— Эй, привет, — помахала кое-как свободной рукой подруга, — медицинский факультет.

Я уже и забыла, что Соня решила стать доктором. Сама я не питала такой любви к медицине, поэтому училась на филологическом.

Тем временем, мы дотащили мужчину до дивана. Соня тут же начала командным тоном раздавать указания.

— Налей куда-нибудь ледяной воды и добавь туда льда. Намочи платок или еще что-нибудь и протри лицо. Дай ножницы. Где аптечка?

Пока я носилась по квартире, выполняя приказы подруги, она уже расстегнула окровавленную рубашку Артура и стала очень медленно снимать ее. В глазах от вида раны, потемнело. Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, и тут же закашлялась: в нос сразу ударил запах крови. Я кое-как сдержала рвотный порыв.

— Не стой столбом! — Донесся до меня укоризненный голос Сони, — принеси антисептик — рану обработать!

Я подала подруге нужный пузырек, а сама, намочив полотенце, найденное в шкафу, начала протирать раны на лице мужчины. От ледяной воды свело пальцы, но я, прикусив губу, продолжала выполнять данное действо. Спрашивается: зачем? Ведь этот человек испортил мою жизнь, испортил меня… Почему я сейчас должна ему помогать, обрабатывать раны?

— Эми! — Я вздрогнула и перевела вопросительный взгляд на подругу, — держи его вторую руку, а то он инстинктивно прикрывает рану и мешает мне.

Я с сомнением покосилась на вздрагивающую руку мужчины.

— Эми, — требовательно повторила Соня. — Чего ты смотришь на эту руку, как на гадюку какую-то? Бери, давай, и держи!

Я глубоко вздохнула и, спрятав свое презрение и свой страх куда подальше, ухватила горячую ладонь. Пальцы мужчины тут же сжали мою руку. Я вся напряглась и затаила дыхание. Несколько мучительно долгих минут я сидела, не шевелясь и даже не дыша. Контраст моей ледяной ладони и горячих пальцев Артура вызывал волну мурашек, расползающихся по всему телу.

А когда Соня начала обрабатывать рану, рука мужчины с силой вцепилась в мою ладонь. Я зашипела от боли.

— Еще немного, и он мне руку сломает, — прорычала я.

— Ну, потерпи еще немного. — Успокаивающе проговорила подруга.

— Это ты мне или ему? — Фыркнула я.

— Обоим. Все! — Соня с довольным видом осмотрела свою работу. — Так, а теперь его нужно перебинтовать. Помоги мне.

— Не могу, — сквозь зубы процедила я, пытаясь выдернуть свою руку из стальной мужской хватки. — Он не отпускает.

— Ну, так попроси его отпустить. — Я изумленно уставилась на подругу, — что смотришь? Он в полубессознательном состоянии — услышит. Ну?

— Артур, — прошипела я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать от досады, — отпусти руку, пожалуйста. Мне больно.

Пальцы тут же расслабились, и рука мужчины выпала из моей ладони.

Я не успела даже прийти в себя, а Соня уже заставила помочь приподнять его, чтобы перебинтовать.

— Рана не глубокая, — закончив, пробормотала подруга, — но колющая. То есть, его не порезали, а пырнули.

— Соня! — Рассержено отозвалась я, — не нужно!

— Ладно, прости. — Виновато отозвалась та, — просто такая рана опасна тем, что может задеть внутренние органы…

— Ты зачем мне это говоришь? — Рыкнула я.

— Просто, если будет хуже, то нужно будет вызвать скорую…

— Я поняла. А теперь, пошли спать. Я уже с ног валюсь.

С этими словами я направилась в спальню, не дожидаясь подругу. Какой же сегодня тяжелый день!

Раздевшись, я повалилась на кровать. Покосилась на свои руки. Сегодня они сделали слишком много для человека, которого я ненавижу. Вспомнилось сразу соприкосновение с рукой Артура и его горячие пальцы… Прогнав от себя дальнейшие мысли, я повернулась на бок и постаралась заснуть. Завтра будет еще труднее день.

***

Утро началось с того, что у меня свело скулу, а еще онемела правая часть лица и затекла рука. Разлепив глаза и, приложив неимоверное количество усилий, чтобы встать, я подошла к зеркалу. Увиденное не обрадовало меня: на правой скуле у меня красовался желтоватый синяк. Потрогав его кончиками пальцев, я поморщилась и понадеялась, что до приезда Эдди он пройдет.

Эдди… Как же я соскучилась по нему, хотя сама просила не отвлекаться от работы и не звонить по пустякам. Хотя, мне тяжело далось это решение, но по-другому было невозможно. Эдди отвлекался от сути их с отцом поездки, а ночные звонки мешали ему нормально выспаться. Поэтому, я твердо решила, что пока он не заключит контракт — пусть не звонит. Правда, на смс запрет не распространялся. Поэтому каждое утро я читала ласковые пожелания доброго утра и слова любви от Эдди.