– Как вы к нему относитесь?

– Нормально я к нему отношусь. И он к нашим парням относится так же. Частенько заходит поиграть в бильярд или сыграть в козла. Что смотришь, не веришь? Ну и зря. Он у нас за проигрыш даже под стол лазил. И знаешь, давай на «ты». А то я тебе тыкаю, а ты мне в ответ показываешь свое воспитание. И по возрасту, и по званию мы не слишком сильно разнимся.

– Ты просто держал дистанцию, поэтому и такое обращение.

– Ладно, с этим закончили. Держи свою бумагу для Абакумова. Сталин ее вчера написал. Думаю, она его удовлетворит. Если со Сталиным из-за тебя что-то случится, погоны он потеряет в любом случае, но может сохранить голову. Войди в его положение и не обижайся, проверять тебя будут в любом случае. И на Власика будут давить, чтобы он тебя держал подальше от Сталина. Николай в данном случае ничего не решает, но Абакумов и здесь прикроется. Он принял меры, а если начальник Главного управления охраны должным образом не отреагировал, его и наказывайте. Так, теперь я остановлю, а ты выйдешь и немного подождешь. Мне только нужно передать пакет Поскребышеву, а он предупрежден и ждет, так что я обернусь быстро.

Через пятнадцать минут Старостин вернулся, забрал Алексея и погнал машину на Лубянку. Приехали они очень вовремя. Пропуск на Самохина был готов, поэтому быстро прошли проверку и поднялись на третий этаж. По коридору, засланному красной ковровой дорожкой, дошли до приемной министра. Абакумов был у себя и сразу же их принял.

– Здравствуйте, Виктор Семёнович, – поздоровался Алексей. – Я еще пока не в штатах, да и в цивильном, поэтому не буду щелкать каблуками.

– Здравствуй, – отозвался министр, с нескрываемым любопытством осматривая Самохина. – Не обижаешься, что на «ты»? Ну и прекрасно. Ты еще не в штатах, а у меня из-за тебя уже прибавилось седых волос. Отказывать Иосифу Виссарионовичу в его просьбе я не могу, а выполнять ее не имею права! Извини, но ты очень подозрительная личность. У вас с женой ни документов, ни биографии. Вы, случайно, не с неба свалились? И такому человеку я должен присвоить звание майора и ввести в охрану Сталина!

– Я все понимаю, товарищ генерал-лейтенант, но ничем не могу помочь, – сказал Алексей. – Мне просто запрещено говорить о своей семье. Прошу вас взять эту бумагу и ознакомиться.

– Ладно, к этому разговору мы еще вернемся, – сказал Абакумов, прочитав записку Сталина.

Он хорошо собой владел, но Алексей все-таки заметил мелькнувшее на его лице удовлетворение. Они еще перебросились несколькими фразами, и Абакумов их отпустил.

– Завтра придется сюда приехать в отдел кадров, – сказал Алексею Самохин. – А сейчас едем за одеждой.

До ателье от министерства оказалось недалеко, а одежда была готова и оплачена, поэтому много времени не потратили.

– Вообще-то, тебе форма идет, – сказала жена, после того как он по ее просьбе надел на себя один комплект обмундирования. – Но я на эти галифе не могу смотреть без улыбки, хотя пошито качественно. Давай теперь я примерю.

– Начни с офицерской формы, – попросил он. – Ты там, кажется, что-то меняла?

– Просто попросила больше приталить, и не делать такую широкую юбку. Постой здесь, а я переоденусь в спальне.

Она вышла в спальню и отсутствовала минут десять.

– Я только что хотел тебя выругать, – признался Алексей, когда она зашла в гостиную и крутанулась на месте, показывая себя со всех сторон. – Из-за того, что слишком долго одеваешься. Но сейчас не поворачивается язык. Я слышал, что для многих женщин мужчина в военной форме выглядит привлекательней. Так вот, хочу сказать, что эта форма и тебе добавила прелести. Так и хочется ее с тебя...

– Тогда в ней на обед и пойду! – решила Лида. – Заодно посмотрю, один ты такой, падкий на девчонок в форме, или это у вас общий бзик. Эх, жаль в тапочках совсем не тот вид, а надевать туфли на моих каблуках – это будет перебор. И пойдем быстрей, а то уже три часа, и я проголодалась. Костюм потом померю.

Увидевший их Пушкарев на мгновение замер, а потом показал Самохину поднятый вверх большой палец.

– Ты ему понравилась, – сказал Алексей.

– Грише? Да, я заметила. Пошли быстрее, все равно мужчин больше не будет.

Она ошиблась: когда они уже поели, отнесли на кухню подносы с грязной посудой и возвращались к себе, из кабинета в коридор вышел Сталин.

– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович! – поздоровалась Лида.

– Здравствуй, – ответил он. – Постой на месте, посмотрю. Да, так, пожалуй, лучше.

– Ну и что он этим хотел сказать? – спросила жена Алексея, когда Сталин, больше не говоря ни слова, ушел.

– Наверное, понравились твои усовершенствования формы, – предположил он. – Теперь все будут щеголять в такой же, и ты сразу потеряешь половину своей привлекательности.

– Ничего, я вот сейчас надену брючный костюм, в нем привлекательности будет еще побольше!

– Может не надо? Вдруг я не выдержу, а на полный желудок...

– Слушай, Леш, – она остановилась перед лестницей и прижалась к мужу. – Как ты думаешь, может быть, у нас уже может быть ребенок? Ты ведь много успел сделать...

– Что тебе так не терпится стать матерью? – спросил он. – Мы с тобой сейчас в подвешенном состоянии, случиться может все что угодно. Куда спешить?

– Было бы мне лет двадцать, я бы никуда не спешила!

– Ты знаешь, малыш, – задумчиво сказал Алексей. – В последнее время мне кажется, что ты стала выглядеть заметно моложе.

– Ты знаешь, мне тоже! И почему-то это меня не радует, а пугает. И у тебя исчезли морщинки возле глаз.

– Надеюсь, это не зайдет слишком далеко. Помолодеть, конечно, здорово, но если это станет очень заметно... Ладно, что мы застряли на лестнице, пошли в комнаты. Сегодня у меня последний нерабочий день, давай хоть его остаток посвятим друг другу.

На следующий день в министерство опять поехали вдвоем на той же машине. После проверки прошли в кадры, где пришлось расписаться в нескольких журналах, после чего выдали удостоверение и сказали, чтобы зашел к начальнику.

– А Свинелупову от тебя что нужно? – удивился Старостин. – Тоже взыграло любопытство? Так вроде не тот человек. Ладно, давай быстрее, нам еще нужно зайти в финансовый отдел за подъемными.

Худой генерал-майор с невыразительным лицом Алексея не задержал, задал несколько ничего не значащих вопросов и отпустил. Наверное, ему действительно просто было любопытно посмотреть на Самохина. На получение денег ушло всего минут десять, после чего они покинули министерство и направились к своей машине.

– Как приедем, получишь оружие и начинай работать, – сказал Старостин. – Хватит уже бездельничать, а то скоро начнет расти брюхо. Ношение формы необязательно, но я бы тебе все-таки советовал ее носить, по крайней мере, в первое время.

– Иосиф Виссарионович, прибыл Берия, – доложил Старостин.

– Ну и где он? – спросил Сталин. – Ему что, нужно специальное приглашение?

– Он в коридоре столкнулся с Самохиной, – Старостин замялся. – Вы же знаете Лаврентия Павловича, чтобы он просто так прошел мимо красивой женщины... Сейчас пробует ее обхаживать.

– Скажи ему, Михаил, что если через минуту не будет здесь, может сразу же уезжать.

Подполковник вышел из кабинета и подошел к Берии, который задержал Лиду в коридоре и сейчас ее о чем-то расспрашивал.

– Лаврентий Павлович! Товарищ Сталин приказал вам передать, что у него мало времени, поэтому если вы сейчас же не пройдете в его кабинет, он вам его сегодня уделить не сможет.

– Ну мы еще с вами поговорим! – сказал Лиде Берия, бросил недовольный взгляд на Михаила Гавриловича и скрылся в кабинете.

– Зря вы надели эти штаны, – с досадой сказал Старостин Лиде. – Да еще эти туфли. Он бы на вас и так сделал стойку, а теперь вообще так просто не отвяжется. Женщины – это его слабость. Вам он ничего не сделает, а вот Алексею при случае может припомнить. На будущее советую одеваться все-таки не так вызывающе.