Ханна затихла на мгновение, а потом ее тело дернулось от плача. Я могла бы сказать, что она очень старалась взять себя под контроль, и прижав свои губы к ее уху, я подарила ей мягкий поцелуй.

"Все хорошо, малышка", - пробормотала я. Мне подумалось, что я никогда раньше не использовала такие нежные слова, и была лишь немного удивлена тем, как легко они сошли с моих губ. "Все будет хорошо".

В конце концов рыдания Ханны затихли. Ее тело все еще оставалось напряженным в моих руках, и я ждала, когда она сможет найти свой голос. Хоть это и пугало меня, я чувствовала, что она захочет поговорить.

"Ты знаешь, он был очень расстроен", - сказала она наконец.

Он. Я боялась этого разговора, хотя это не имело никакого значения. Ханна выбрала меня, и мне оставалось только идти вместе с ней.

"Расстроен, чем?" - прошептала я.

"У него были проблемы... ты знаешь. Я имею в виду, он был готов, а я... я была так напугана и... сухая. Он сказал мне, что он очень хотел мою грудь, ты знаешь... они были большими". Она прижалась губами к моей ключице и прошептала против моей кожи. "Ты думаешь..."

"Я думаю, что ты прекрасна, Ханна, - успела сказать я, потому что у меня появились рвотные позывы. "Я также думаю... я знаю... что здесь нет твоей вины. Ни в чем".

"Я знаю, что нет, - ответила Ханна. - Мой терапевт внушал мне это в течение нескольких месяцев, и теперь я действительно знаю это. Просто... его голос, ты знаешь? Я все время слышу его голос в своих снах".

"Часто у тебя бывают эти кошмары?" – спросила я, и мой голос сорвался; я старалась не задохнуться от боли тех слов, что она сказала мне. Никогда не подозревала, что мне может быть так плохо от чужой боли.

"В течение нескольких месяцев после этого они были у меня каждую ночь. Это продолжалось почти два первых месяца, - сказала Ханна. - В основном это был его голос. Часто я слышу только его голос, но ничего не вижу. Как будто я... я лежу на животе. В другие разы я вижу его лицо прямо перед своим. Там было так темно, но я никогда не забуду его лицо".

Когда она перестала говорить, я не была уверена, что она сможет сказать еще что-нибудь. Я не была уверена, что я хочу услышать еще что-нибудь. Но она заговорила, и даже я понимала, насколько это важно для нее.

"Я слушаю тебя, Ханна".

Ханна кивнула, уткнувшись мне в плечо и тихо всхлипывая. Через мгновение она начала говорить снова. "Мне так страшно иногда, - прошептала она. - Я не могу спать без света, я не могу спать голой. Я была...я была голой, когда он напал на меня. Он поблагодарил меня за то, что я так доступна для него. И продолжал называть меня шлюхой".

"Ты не такая".

"Ты знаешь, я обычно ни с кем не говорю об этом", - сказала Ханна, и отстранившись от меня, села на кровати. Она подняла ноги и, наклонившись вперед, прижалась к ним, скрестив руки на животе.

Я села рядом с ней и нежно прикоснулась рукой к ее пояснице. Это было мое самое любимое место на ее теле. "Я знаю, - сказала я. - Я даже не могу представить себе, как это тяжело..."

"Я тоже никогда не могла представить себе такое. Раньше я думала, что я была невероятно сильной? Я думаю, что самым сложным было осознать, как я слаба на самом деле".

"Ты не слабая", - настаивала я. Поскольку она не отстранилась от меня, я продвинула свою руку дальше вокруг ее талии и пододвинулась ближе к ней. "Ты знаешь, я думаю о тебе, как об очень храброй?"

"Я не была храброй. Я сказала себе, когда он начал, что я просто отверну голову и закрою глаза, чтобы не доставить ему удовольствие своим криком, но я... Я просто все время плакала, Делани. Он продолжал бить меня, а я продолжала плакать".

Ханна снова заплакала. Я прижала ее к себе, успокаивая и целуя ее светлые волосы. "Конечно же ты плакала, малышка. Конечно, ты делала это. Я бы тоже заплакала".

Ханна покачала головой. Она всхлипнула, заставляя меня не к месту улыбнуться, и посмотрела на меня с горькой улыбкой. "Я не верю в это. Я не верю, что кто-то смог бы так поступить с тобой".

"Я же просто человек, - сказала я. Даже больше, чем ты можешь знать. - Я всего лишь человек".

"Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности", - возразила Ханна. Я посмотрела ей в глаза, найдя в темноте ее лицо. "Когда я с тобой, я всегда чувствую себя невероятно безопасно".

Я проглотила слюну, почти задыхаясь от тяжести всей этой ответственности, свалившейся мне на голову. "Мне жаль, что я не заслужила такого доверия".

"Тшшш, - прошептала Ханна. Она повернулась ко мне вполоборота, протягивая руку, чтобы одной рукой вернуть мне мои объятия. - Мы уже говорили об этом".

"Я боюсь, Ханна".

"Я знаю, - ответила она. - Я не хочу, чтобы ты боялась. Я понимаю, какая ты".

"Дело не в тебе, клянусь, - сказала я. - Это не из-за того... что случилось..."

"Изнасилование", - произнесла Ханна, и я вздрогнула.

"Да, - сказала я, ненавидя это слово. - Изнасилование. Это не то, чего я боюсь".

"Правда? - спросила Ханна. - Если это не проблема... если он не тот, кого я... не будешь ли ты так сильно бояться пустить все на самотек?" – она на мгновение посмотрела мне в глаза, а затем резко выдохнула и посмотрела вниз. "Или, может быть, ты не будешь думать об этом вообще, чтобы позволить чему-то случиться. Может быть, ты не будешь жалеть меня, и мы могли бы просто..."

Я не могла позволить ей продолжать развивать эту мысль. "Может быть, я просто боюсь обидеть тебя случайно, из-за того, что с тобой произошло. Это все... делает ли это меня плохим человеком?"

Ханна покачала головой и протянула руку, прикасаясь к моей щеке. "Нет, - прошептала она. - Нет, конечно, нет. Я просто... - она тяжело вздохнула, прикусив губу, и посмотрела в мои глаза. - Я просто так устала от всего этого. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Я хочу снова стать прежней Ханной".

Я тоже хотела этого, очень. Вдруг я захотела этого больше всего на свете. И я хотела ее. "Я слишком устала бояться, - пробормотала я. Мои пальцы шевельнулись у меня на коленях, и тогда я подняла руки и взяла в свои ладони ее лицо. - Могу ли я поцеловать тебя, Ханна?"

Ханна ахнула от моего вопроса и моргнула, уставившись на меня со слегка приоткрытыми губами. Посмотрев на ее губы, я ненадолго позволила себе пережить мое влечение к ней на полную силу. Я знала, что смогу остановиться, если она не захочет этого, но я так нуждалась в ней, чтобы убедиться в истинности моих чувств. Она была для меня Ханной. Просто Ханной, которую я хотела больше всего того, что я когда-либо хотела в своей жизни.

"Я очень сильно хочу, чтобы ты знала, что я чувствую по отношению к тебе, - прошептала я. - Я не хочу тебя пугать, но я хочу, чтобы ты знала... ты для меня все, детка. У тебя вся жизнь еще впереди, столько всего, что он не смог у тебя отнять. Я хочу поцеловать тебя... я хочу, чтобы ты увидела, насколько красива ты. Я хочу рассказать тебе..."

"Поцелуй меня, - сказала мне Ханна, кивая. - Пожалуйста, я так сильно хочу этого".

"Ты моя лучшая подруга, Ханна", - сказала я. Это не было – "я люблю тебя", потому что не было никакого способа, чтобы я смогла произнести эти слова, но это была правда. И вдруг эти слова стали так много значить для меня.

"А ты моя", - прошептала Ханна, когда мои губы прикоснулись к ее губам.

Это был самым терпеливый поцелуй, который когда-либо удался мне. Это был самый сладкий поцелуй, который я когда-либо получала. Для большинства женщин мой поцелуй был просто еще одной игрой в доминирование - расхищал, поглощал, вторгался. Я завладевала ими. С Ханной все это было тем, что я никогда не делала раньше.